Наталья Винокурова - Совсем не страшно в темноте

А он – продолжает колоть жертвам снотворное после умерщвления. Продолжает создавать для них идеальные сны. Растрачивает на это свою собственную силу. Рано или поздно он себя исчерпает, и я вынужден буду забрать его.

Одумайся, Сет, выздоровей. Пожалуйста, выздоровей…

К началу весны я существовал в нескончаемом множестве миров. Все они были моим созданием, прибежищем и домом, так же как прибежищем и домом провожаемых мною людей. И чем больше я создавал, тем больше начинал замечать, что мои миры вплетены друг в друга и создают единое полотно, а связующее звено между ними всеми – ни кто иной как я.

Но это ещё полбеды. Я увидел, что многие из миров несовершенны, как были несовершенны и люди, снабдившие меня их «макетами». Многие из миров противоречат друг другу – ведь счастье для одного не всегда является счастьем для другого, и не является абсолютным счастьем вообще. А полем, где сталкивались интересы всех моих вселенных, был, разумеется, я. Таким образом, чем дальше я продвигался в своей работе, тем больше внутренних противоречий ощущал и тем более дискомфортно мне становилось.

Я видел также, что и моим гостям подчас было неуютно в иллюзии, о которой однажды они для себя просили. Они тоже осознавали, что сложили неверную мечту, но мы уже ничего не могли изменить, ведь я понятия не имел, как теперь высвободить их из созданных мною картин. Для меня представлялось невозможным взять и единовременно лишить их всех этих образов.

Я – проводник в один конец. Я мог только отвести их в сказку, а как вывести обратно я не знал. Я был растерян. Я понимал, что пройдёт ещё немного времени, и я сдамся. Я не смогу больше ничего создавать.

Мне казалось, что сегодня, путешествуя между мирами, рассекая их со скоростью света, я заметил Азура, гуляющего босиком по мокрой траве посреди рассветного поля. Он ничего больше не делал – просто шёл медленно по бесконечной равнине и смотрел вдаль. Мне хотелось остановиться, войти в этот его мир и поприветствовать лучшего друга. Но я не стал. Я почувствовал, что это тот мир, войдя в который, посторонний не возвращается. Этот мир признаёт только создателя.

Ничто так не ранит, как стальная роса на листьях поутру. Когда ступни путника босы, путь превращается в пытку.

Зачем я иду, куда я иду, чего я достигаю…

Пустота. Не создавая ничего, я разрушил и иллюзию разрушения. Я разрушил свой собственный стержень. С каждым шагом я растворяюсь. Я погибаю, как сгоревшая звезда.

– А я согласен с тобой, Азур. Знаешь, согласен. Пусть каждый сам создаёт свою собственную реальность. Каждая такая реальность будет бесконечно верна.

Азур лежал на жухлой, прошлогодней траве последнего мира, в котором мы оба смогли найти укрытие – материальности. Сбежал из всех своих коллапсирующих вселенных, как и я из своих разрастающихся. На первый взгляд, он был неподвижен, мёртв. Но постойте-ка, разве Смерть может умереть? Нет, она не может. Я не верю в это.

– Я хочу, чтобы ты жил, Азур, – сказал я, живительным прикосновением дотрагиваясь до его плеча. – Я знаю, чего тебе не хватает. Я дам тебе это. Честно говоря, я насоздавал уже много такого, что хотел бы сейчас переосмыслить и переработать. Но без небольшой корректировки тут не обойтись. Ты не мог бы уничтожить кое-что для меня? Это поможет мне создать более совершенные миры. Азур, отзовись, пожалуйста. Ты – мой единственный друг.

– Мы взаимоисключаемы, Сет.

– Это всё только ярлыки.

– Мы мешаем друг другу.

– Мы – две половины одного круга.

– А что скажут живые?

– Ничего они не скажут. Мы их чем-нибудь займём.

– Например?

– Например… пусть сами создают и разрушают свои миры. Пусть каждый уходит в мир, созданный им самим. Осознанно.

– А чем займёмся мы?

– Тем же, чем и сейчас.

– Продолжим жить в своей иллюзии?

– Ага.

Я подал ему руку, помогая подняться, и обнял. Он был моим лучшим другом. С этого дня и до него. Он был им всегда.

Когда конструктивное и деструктивное объединяются, какой заряд принимает Вселенная?.. Возникнет ли третий вектор, или материя обернётся в абсолютное ничто?

Это зависит от того, каким Вы создадите свой собственный Мир.

– Расскажи мне, зачем люди на такое идут?

– Это делает вас сильнее.

– Я не понимаю.

– Это делает вас сильнее в глазах окружающих. Успешнее. Создаёт вам идеальный облик, который вы показываете обществу. Людям ведь очень важна сторонняя оценка. Важно, что о них думают. Никому не хочется всю жизнь слыть неудачником, верно?.. И ещё это превосходная защита. До самого последнего дня.

– А недостатки контракта? Ты, конечно же, не скажешь?

– Зачем мне лгать. Достижения не будут вашими собственными. Вы сами, внутри, ничего не достигнете. Ваша истинная суть останется слабым ничтожеством и не обретёт духовного развития.

– Это всё?

– Пожалуй.

– Тогда я согласен.

– Не слышу вас?

– Я согласен. По рукам.

– По рукам, Господин.

Конечно же, я не сказал ему всего. Однако остальное мне запрещено говорить моими печатями. Остальное человек должен понять или увидеть сам. И это решил не я. Так говорят те светлые сволочи, которые выжгли на мне свои отметины, окрестив демоном. Если быть точным, печатей у меня три. Самая сильная – печать на горло. Она запрещает говорить. Ещё две на руках, они запрещают влиять на материю или создавать предметы реального мира. Таким образом, сам по себе я бессилен что-либо изменить во вселенной, но если я буду использовать руки моего партнёра, то смогу слепить из его бренной человеческой жизни всё, что он пожелает. Принести ему славу, деньги, успех у женщин. Всё, чем они так любят здесь заигрываться. Люди глупы и слепы в большинстве своём. Сконцентрированные на своём быте, они не видят главного. Им дают великую книгу жизни – лучший учебник во все времена – а они засматриваются обложкой. Увлекаются тем, что лежит на поверхности, и не заходят дальше. А я не слеп, я мог бы подсказать, в чём их основная ошибка. Если бы только не чёртовы печати.

Светлые говорят, что знание без осознания разрушает душу. Что человек должен не просто услышать от кого-то священные истины, а выстрадать их собственными потом и кровью. Я же показываю обратное: как разрушается душа, находясь в незнании. Несомненно, разрушаются такие души благодаря мне.