Анна Прохорчук - Демониада

– Я прогоню так далеко, что она никогда не найдет нас, – она с небывалой жадностью обняла его за шею, поцеловав в щеку, ласково прошептала: – Иди домой. Твоя мама, наверное, наговорилась с моей.

– Подчиняюсь, Христенька. мне надо немного отдохнуть, – едва коснувшись губами зардевшейся щеки, он вышел из комнатки, прошёл через кухню, где его встретила тётя Василина.

А мама Вадима уже ушла.

– Я тоже ухожу, тётя Василина, – зачем-то произнёс и вышел.

Он шёл по улице, залитой солнцем… Сегодня оно светило удивительно ярко. А раньше оно бывало таким ярким? И совершенно не замечал ничего, пока не столкнулся лоб в лоб с одноклассником Генкой Толстихиным и рассмеялся отчего-то. Тот удивлённо оттолкнул его.

– Ты что, не видишь, куда идёшь?

– Задумался чуть-чуть, – продолжая глупо хихикать, кашлянул в кулак Вадим.

– Ничего себе чуть-чуть! – возмутился Гена.

– Ладно, не ворчи. Ты Саньку не видел?

– Так вы же вместе ходите и меня не берёте! Во всяком случае, сегодня его не видел, – проворчал Генка.

– Ген, ты был когда-нибудь в ведьмином доме? – на полном серьёзе поинтересовался Вадим.

– Я что, похож на психа? – брови от удивления взлетели на лоб.

– А сходить хочешь? – засмеялся Вадим, заранее зная ответ.

– Ну, нет! Меня никто не затащит туда. Даже за большие деньги! – замотал парнишка головой.

– А за очень большие? – вошел в азарт Вадим.

– За сколько? – Спиридонов увидел огонёк в его глазах. Он даже облизал губы. – Сколько дашь? – но потом одумался. – А вообще-то, нет. Я всё равно не соглашусь. Там страшно.

– Как хочешь, – Вадим похлопал его по плечу и отправился дальше в прекрасном настроении.

Генка остался стоять, глядя ему в след, пытаясь отгадать загадку: какого лешего Вадим его спрашивал про злополучный дом? А Вадим больше не оборачивался, не то у него было настроение. Он думал про то, что ещё не знает точно, какие напасти ожидают его и Христю.

Христя…

Какие мягкие у неё губы… Какие лучистые глаза… Какие шёлковые золотые волосы… Казалось, будто он снова обнимает хрупкое тело, чувствуя её тепло. Приятно вспоминалась нежная и в то же время смелая, проявившая больше характера, чем все остальные при виде изменившейся Кати. Вспоминая девушку, он не сразу услышал, что его кто-то окликает сзади.

Повернул голову и увидел мать Сани. Улыбка тут же спала с его лица. Вадима охватила дрожь, но он быстро её унял и сделал удивлённое лицо. Быстрее молнии придумал, что станет отвечать ей. Хотя, что можно ответить матери о сыне, который стал привидением? Юноша остановился и подождал, когда она подошла к нему.

– Вадим, ты Саню не видел?

Ответы абсолютно пропали из головы. Вадим заметил, что глаза тёти Маши припухли от бессонной ночи и слёз. Юноше стало жаль её, но, как и Катиной матери, говорить неправду оказалось сложно. Страдание сделало мать друга старше, чем есть на самом деле.

– Я не видел его, тётя Маша. А что, он не пришёл ночевать? – у него получилось сделать на своём лице удивление.

– Нет. Не пришёл. Я не спала всю ночь, – она снова вытерла выступившие слёзы.

– Если встречу его, то передам. Что вы волнуетесь? – ответил Вадим и быстрыми шагами удалился от неё по улице, ощущая спиной пристальный взгляд несчастной женщины, утиравшей слёзы.

Он не мог ей сказать, что она никогда больше не увидит сына, от этого в груди перевернулось. Он не любил врать, а сейчас не мог сказать правду. Ложь во спасение? К чёрту такое спасение!

Нестерпимо больно было разговаривать и смотреть, как мать оплакивает своего сына. Снова понял, что ему никто не поверит, когда он и сам верит в происходящее через раз. Какими слова поведать, что случилось в доме Романы?

Вадим незаметно прокрался домой, лёг на кровать и закрыл глаза, предаваясь приятным воспоминаниям.

– Ну что, успокоился? – услышал он вдруг голос друга. – И мать мою успокоил. Да? А о нас с Катей совсем забыл? Ай! Ай! Ай! Как не стыдно! – Саня замотал прозрачной головой.

Вадим не сразу открыл глаза, но, когда открыл, увидел, что в углу, между шкафом и стеной стоял полупрозрачный Саня, противно улыбаясь. В глубоко запавших синих глазницах не было ни доброты, ни сочувствия. Фиолетовые губы растянулись в странной зловещей улыбке. Казалось, что его не превратили в привидение заживо, а он восстал из мёртвых.

Холодком повеяло по внезапно вспотевшему телу Вадима. Он не знал, какие способности теперь имеет его друг-привидение, потому не мог предполагать, что произойдёт в следующий момент, но оторвать пристального взгляда от Сани не получалось.

– Не стоит меня бояться, друг. Мне не так плохо, как может показаться. Мать жалко, но она привыкнет, – он скривил жалостливую физиономию, но потом глухо рассмеялся.

– Даже живым ты был не таким циником. Мать-то пожалел бы, хотя поздно уже, – Вадим поднялся с кровати и решился подойти к Сане, но тот растаял. – Ты сам меня боишься! – крикнул он в пустоту возле шкафа. – Иначе не удрал бы! – ему никто не ответил. – Бред? Не-ет, не бред. Только бы он не пошёл к Христе! – сообразил быстрее молнии и побежал к подруге.

И не ошибся. Как только вбежал в комнатку девушки, увидел, что бывший друг, покачиваясь, стоял посередине. Христя в ужасе прижалась к подоконнику. Саня резко повернул голову к ворвавшемуся Вадиму.

– Я знал, что ты не оставишь подружку, – язвительно улыбнулся он, показывая ряд жёлтых полуразвалившихся зубов.

– Почему-то мне показалось, что ты появишься именно здесь. Или я не вовремя? – парировал Вадим, закрывая собой Христю.

– Похвально! Похвально! Теперь все ясно. Вы, оказывается, время даром не теряли! – Саня аплодировал прозрачными ладонями, – Впрочем, мне всё равно. Не вы, а я слегка порчу вам настроение. Что ж, встретимся ночью, – он помахал им рукой, прежде чем исчез.

Христя ещё четверть часа не могла прийти в себя. Она смотрела то на Вадима, то туда, где только что стоял Саня. Что-то вдруг прояснилось у неё в голове, и вопросительный взгляд надолго остановился на Вадиме.

– Как ты здесь оказался?

– Да так, озарение! – обнял Христю, обхватив руками, прижал крепко-крепко к груди. – Он прилетал и ко мне, храбрая моя.

Первый порыв страсти заставил затрепетать девичье тело, задевая неизвестные струны. Вадим ещё сильней прижал Христю к себе, забирая себе все страхи, отдавая любовь, преданность, даря счастье и самого себя.

– Я не отдам тебя этому прозрачному. Нам не стоит больше скрываться.

– Но мне страшно, Вадик.

– Не бойся, Христенька. Мы все выдержим. Вечером Романа всё расставит на свои места. Ну, а мы ей поможем. Поможем? – ласково спросил он.

– Да.

Вадим поцеловал разгорячённые губы и ушёл. У Христи подкашивались ноги, она присела на кровать. Закрыла глаза, но ей тут же почудился мертвый Саня, словно смеялся над ними беззубым ртом, беззастенчиво грозил синюшным пальцем с чёрным когтем.