Дмитрий Луговой - Менеджер континуума

С трудом оторвавшись от завораживающего зрелища, я посмотрел вниз. По мере приближения к замку, заросли понижались, истончались, постепенно сходя на нет. Вскоре под нами вновь потянулась травянистая равнина, кое-где оживлённая небольшими тёмными рощицами, наподобие той, в которой нас застал неожиданный снегопад.

Когда до замка осталось не более километра, дракон пошёл на снижение. Посадка вышла удивительно мягкой – ещё более незаметной, чем взлёт. Федя вновь выставил лапу, помогая мне слезть.

– Всё, дальше дороги нет.

– Как нет?

– Там, впереди, через десяток шагов купол. Вроде бы агрессивной магией не пахнет, но трогать я не стал – вдруг там сигнализация какая сработает.

Никакого купола я не замечал. Внезапно мне в голову приблудилась одна интересная мысль. Постаравшись сосредоточится так же, как я делал, пытаясь вызвать световой пульсар, я ещё раз глянул вперёд. Да. Купол был. Правда, с высоты моего роста он казался не полусферой, а скорее почти ровной стеной, уходящей далеко в обе стороны, и постепенно загибающейся, теряясь из виду.

– Ты же днём говорил, что ничего кроме развалин не нашёл.

– Так это они и есть – развалины. Днём они руинами и были. А вот купола как раз тут и не замечалось.

Я прикинул мощь заклинания, способного вот так запросто возродить такую махину. Впечатлился.

– Может иллюзия?

– Нет. Я первым делом проверил.

– Как?

– Технология проверки объекта на материальность, – лекторским тоном начал дракон, – заключается в последовательном исключении низко-, средне– и высокоуровневых квантовых…

– Хватит-хватит уже. Всё понял, товарищ профессор – убедили. И что теперь?

– Не знаю. Но мне кажется, что если нам кто-то и мешает продолжить путь, то этот кто-то находится здесь. Больше негде.

– Тогда может пусть гоблин с полиморфом решают?

Дракон уселся на хвост и уставился куда-то на луну. Пауза затягивалась.

– Чего молчишь-то?

– Ты знаешь, Василий, – как то неуверенно начал он, – какой-то странный это полиморф. Очень странный.

– И в чём его странность?

– Вот каббарра! Всё время забываю, что ты изолят. Видишь ли, за всё время нашего, пусть и недолгого, путешествия, он ни разу не поменял облик.

– А должен был?

– Не принципиально. Он может, конечно, неограниченно долго находиться в одном и том же облике, но тот, в котором он сейчас – так называемый образ покоя, релаксации. В общем, спят они так. Или длительно отдыхают.

– Но какой же тогда их другой облик?

– Да какой угодно. Может изобразить тебя, например, или любого из твоих зверей. Если постарается, то может и мной прикинуться. Но это уже матёрые, как правило, старые туманники.

– Ну, подумаешь! Может он полностью доверяет проводникам, и просто получает удовольствие от путешествия…

– Ага, особенно когда ты чуть не разметал нас своим ураганом. Или когда стало понятно, что все коридоры отсюда закрыты. Море удовольствия!

– Тогда – не знаю. У тебя-то какие предположения?

– Видишь ли, когда полиморф принимает какой-либо облик, человека, к примеру, он принимает его целиком – тело, волосы, одежда, украшения… Конечно, если он возьмёт что-то в руки, то этот предмет – ложка, палка там, или бластер, с туманником не сольётся. А вот раздеться ему будет проблематично. Если, конечно, он перед этим не трансформировался в обнажённого человека и не одел потом обычную одежду. Понимаешь?

– Не совсем. Он что – в нынешнем виде может что-то поглотить?

– Скорее спрятать. Причём это что-то вполне может быть очень большого размера. Раз в десять больше самого полиморфа. И если он решит принять любой фиксированный облик, то спрятанная вещь непременно проявит себя. Просто вывалится из тумана.

– Понятно. «Всем выйти из сумрака».

– Что-что?

– Нет, ничего, просто так – цитирую. А что гоблин?

– Что – гоблин? Мы с ним встречались несколько раз. Я даже разок его на гонки приглашал – наездником. Ух, мы с ним тогда отметили… – глаза дракона заволокло мечтательной дымкой. Из ноздрей выбились тоненькие струйки пара, – впрочем, неважно. Понимаешь, Кормоед – он профессиональный проводник. Скажут принца Чучкестии проводить на приём в соседний сектор – проводит. Скажут породистую свинью на соседний мир доставить – доставит. Лишь бы платили. Лишние вопросы в их клане, а клан самый многочисленный в гильдии проводников, задавать не принято. Пришёл заказчик, оформил официальную заявку – и вперёд. Правда, случаются «левые» ходоки, но глава клана, как наш гоблин, такими вещами заниматься не станет. Или станет, но слишком уж дорого такая услуга заказчику обойдётся.

Дракон замолчал. Мне тоже сказать было нечего – я думал. Вспоминал всё произошедшее со времени нашего знакомства с Кормоедом, но не находил, к чему можно было бы придраться. Так что я решил пока выкинуть все эти заумности из головы, но на всякий случай продолжить постигать науку волшбы. Пусть медленно и осторожно, методом проб и, надеюсь, не фатальных ошибок, но всё же двигаться вперёд. А то – мало ли…

– То есть ты меня сюда привёз совсем не для того, чтобы замок показать?

– И для этого тоже. Но, ты правильно меня понял – хотелось поговорить без свидетелей, предупредить. Мне-то что – меня обычному магу не достать. В крайнем случае, если останусь без проводника, поживу на каком-нибудь мире пару-тройку тысячелетий. Потом всё равно как-нибудь выберусь. А ты ещё очень неопытный. И в этом все убедились. Так что будь осторожнее.

– Постараюсь. Нашим-то сообщать о замке будем?

– Можно и рассказать. Всё равно завтра сюда доберёмся. Ну, что – полетели обратно?

– Полетели…

Я вновь оседлал дракона, и мы, в последний раз полюбовавшись на феерическое зрелище в ночи, полетели обратно.

Прибыв в исходную точку, Федя проводил меня до палатки и вновь растворился в ночи, заявив, что в ближайшем будущем ему сон не потребуется. Я же, тихонько, чтобы никого не разбудить, прокрался в палатку и заснул под привычное мурканье Варежки. Больше до утра нас никто не тревожил.

* * *

Несмотря на ночное приключение, проснулся я самый первый. Решив не будить спутников, я выбрался из палатки и принялся готовить завтрак. Раннее солнышко, скорее всего уже показалось где-то над горизонтом, только ночная растительность не спешила ни втягиваться обратно под землю, ни исчезать каким-либо другим способом.

Решив немного усложнить себе жизнь, но при этом заняться творчеством, я не стал напрямую наколдовывать готовую еду. Вместо этого, воссоздал свою кухню – прямо на земле, но зато со столешницей, газовой плитой (правда не с магистральным газом, а с балонным), шкафчиками с посудой и приправами, и, конечно, с несомненным императором любой кухни – его величеством Холодильником.