Надежда Никитина - На другом берегу (сборник)

Из прошлого мне станут освещать будущее глаза существа, заплатившего жизнью, чтобы откликнуться на «регистрацию положительного» в существе абсолютно иной природы. Мы же, сосредоточенные исключительно на своих потребностях, готовы ради их удовлетворения причинять боль даже самым близким. Там, за гранью человеческой алчности, целый мир. Откроется ли он для нас?

Зачем Бог призывает усмирять гнев, если он заложен в человеческой природе как способ борьбы? Питание и размножение человека, так или иначе, связаны с агрессией (охотой). Должен ли я бороться с Богом, который создал меня трупоедом?

Алексей и Людмила смотрелись прекрасной парой, несмотря на постоянные споры. Я в ту пору готовила очередную контрольную в Академию Психологии, где заочно училась, и выбрала их в качестве испытуемых для тестирования. При обработке тестов у меня получилось, что они очень разные, если не сказать, несовместимые люди. Она – сверхчувствительная, эмоциональная. Он – рационалист и логик. Как озвучить результаты? Его они, честно говоря, мало интересовали. Он с улыбкой косился на меня, подругу жены, когда мы с ней горячо приступили к обсуждению. В какой-то момент я взяла карандаш и на листе бумаги нарисовала два треугольника – острием вверх (она) и вниз (он). От треугольников повела линии. Ее линия вилась вверх спиралью, а его шла изломами. Я предпочла не объяснять, почему рисую именно так.

Однажды мы с семьей поехали в Санкт-Петербург походить по музеям. На Васильевском, напротив какого-то Клуба строителей, стояла симпатичная женщина, раздавая приглашения на занятия по диагностике кармы. Я зашла из любопытства и потом весь отпуск под шутки родственников бегала к сектантам, снявшим помещение в клубе, и оправдывалась, что в любой куче навоза должно быть свое жемчужное зерно. И я его отыскала, потому что в моей манере рисуночной диагностики нашелся ряд спорных, но уникальных моментов. Отпуск закончился, я уехала и забыла название секты, но к своим каракулям стала относиться внимательно. Какую-то информацию они несли!

И сейчас я видела: прямая линия мужа застревает в «клубке» жены, и ее далеко потом отбрасывает. Чуть ли не за край листа! А ее клубочек способен катиться лишь по небольшим изгибам в выбранном направлении.

Я дипломатично посоветовала им чаще говорить на языке партнера:

– Допустим, Лешка задержался с работы. Не надо его пилить по поводу того, что он обещал тебя свозить в универмаг и забыл. Предъяви счет: ты виноват, а потому завтра везешь меня не только в магазин, но на рынок и в театр. Леша, ты же согласишься?

– На мне кто только не ездит.

– Если же жена звонит во время производственного совещания, не надо упреков в мелочности. Ответь, что выбор цвета пододеяльника для подарка теще настолько важен, что не стоит решать на ходу, что все обдумаешь и обсудишь вечером. Зря смеешься. Она не почувствует иронии.

Ребята развеселились, а мать Леши, Зинаида Ивановна, нет. Она зашла ко мне на следующий вечер и с порога спросила, можно ли рисунками исправить положение дел в семье сына.

– У его младшего брата уже маленькая дочка. Леша вместе с Людочкой со школы, а ребенка все нет. Ты пойми, я ж к ней, как к родной, привыкла.

– То, что вы предлагаете, называется колдовством. Я этим не занимаюсь.

– Попробовать-то можно. Все бабы – немного колдуньи. Твои рисунки – это уже колдовство.

– Нет. Рисунки – это как будто подглядывание. Может, и нехорошо, но допустимо, а колдовство – это влияние, подмена, понимаете? Вы уверены, что сделаете лучше?

Зинаида Ивановна не послушала меня. Я узнала, что она и в церковь ходит, и ищет адреса бабок-колдуний одновременно. Она настояла, чтобы Люда поехала сначала к чудотворной иконе, потом на медицинскую консультацию в область, потом в глухую деревню к гадалке.

Казалось, что результат вот-вот будет. Люда несколько раз надеялась, что станет матерью, но через три-четыре недели у нее начиналась депрессия из-за несбывшейся надежды. Алексей уходил с головой в работу. Он объявил жене, что не видит повода для разрыва семьи из-за их бездетности, что они должны найти другие интересы. Или он готов на усыновление. Люда с ним не согласилась. Она здорова и дождется своего ребенка.

Я сменила работу, Люда с Лешей – квартиру. Теперь мы лишь изредка перезванивались, поздравляя друг друга с праздниками. Через год, перебирая свои бумаги, я нашла рисунок с треугольниками. Захотелось взять в руки карандаш и дорисовать линии движения. Мою руку уводило к краю листа, когда я крутила спираль Людмилы. Линия Алексея металась туда-сюда, но теперь спираль не пересекала. Я опустила карандаш на треугольник, обозначавший Люду. Рука стала рисовать вокруг него кольца – барьеры. В поле вокруг треугольника Алексея мне захотелось нарисовать множество точек и штрихов, словно комаров, которые тучей вьются вокруг полнокровного человека.

Я придумала причину, позвонила Зинаиде Ивановне и, как бы невзначай, поинтересовалась жизнью молодых.

– Я как раз недалеко от тебя. Не против, если заскочу на минуточку?

Женщина торопливо прошла к дивану, села и без предисловий поведала грустную историю о наболевшем. Карьера у Алексея пошла в гору, зарплата резко выросла. Он стал много времени проводить в командировках. В семье появился новый повод для ссор – его ревность.

– А она, – удивлялась Зинаида Ивановна, – не успокаивает его, наоборот, дразнит. Я-то ее знаю. Домоседка. Осторожная, брезгливая. На сторону никогда не пойдет. С чего бы ему начать сомневаться?

– Она таким способом привлекает к себе внимание, а он по себе, наверное, судит. Скажите честно, у него появилась другая женщина?

Собеседница в сердцах махнула рукой и призналась, что женщин появилось много. Он долго скрывал отношения, придумывая им деловую подоплеку, но шила в мешке не утаишь. Всплыло все и сразу. Сейчас за него ведут борьбу сразу три-четыре любовницы. Людмила заперлась в доме у своих родителей и, не отвечая на звонки, готовится к разводу и отъезду. С ней говорить тоже не желает.

– Помоги, – горячо шептала обезумевшая свекровь. – Где много, там ни одной. Нет среди его нынешних путной женщины. С детишками да от мужей гуляют. На деньги слетелись. Люда его выбрала, когда мы в нищете жили. Моего тогда сократили, оба сына – школьники. Младший болел часто. Родители наши один за другим умерли. Помощи никакой. Я семью в самые страшные годы сберегла и теперь никого терять не хочу. Пусть помирятся, ребеночка усыновят.

– Моя бабушка в таких случаях говорила: «Бог сведет, Бог и разведет». Или наоборот.

– Им же за тридцать. В новом браке, если случится, придется растить чужих детей. Столько проблем! Он уже выпивать начал. А после развода сопьется совсем и с работы полетит?