Евгений Связов - С распростертыми объятиями

Несколько мгновений я стоял у стены, оцепенённый. Именно из-за этого оцепенения я пропустил момент, ставший поворотным. Возможно… впрочем, случилось то, что случилось, а о вероятностях высокому совету судить лучше.

Пришелец потянулся мыслью в окружающее пространство и пробурчал стишок. Смысл стишка я уловил лишь краем разума – что-то про то, что его время существования пришло к грани совершеннолетия и перед ним встал вопрос о выборе бытийности. А вот эффект от сказанного я почувствовал достаточно чётко, чтобы эмоции мои противоестественным образом вторглись в мысленную сферу и отодвинули раскол сознания на задворки разума. Со сложноописуемым ужасом я почувствовал, что все старшие, самоосознающие амулеты, щедро разбросанные по зале, откликнулись на вопрос пришельца и позвали его стать их хозяином.

Расспрашиваемый глубоко вздохнул, помедлил и продолжил нить рассказа:

– Позволю себе напомнить высокому совету, что пространство, растрёпанное заклинаниями разрыва реальности, способствует более явному проявлению старшими амулетами отпечатков владельцев. Утруждаю высокий совет выслушиванием столь банальных истин дабы донести, что ужас, охвативший меня, был вызван не предчувствиями того, что может произойти. Ужас породило оживлённое потоком внимания пришельца ощущение присутствия в зале полусотни наиболее отъявленных Призраков Перерождения и Мизинца Руки Перерождения, каковой эффект весьма слабо компенсировался контактом с всего лишь десятком воспоминаний о наших соратников.

Потом безумная паника, почти было толкнувшая меня на совершенно необдуманные действия, прошла. Её погасило не менее безумное веселье пришельца. Это же веселье значительно ослабило контакт разума с разрывом реальности, и вернуло мне способность размышлять и действовать.

Первым моим действием стало натянуть лук и направить остриё стрелы в сердце пришельца. Возможно, для высокого совета не очевидны причины этого шага, потому позволю себе пояснить: в зале находился Искривитель Смысла Целей…

…да, благодарю за подсказку, – главный амулет Мизинца Руки Перерождения. Он до сих пор не перемещён в наше Хранилище Артефактов по причине вплавленности в трон Мизинца Перерождения. Возможности вынести его у пришельца не было, однако он вполне мог попасть под его воздействие, а в зале находилось порядка полусотни артефактов, эквивалентных Чтецу Снов и Унылому Колупателю. О кризисах с последними высокому совету известно лучше меня, и прошу прощения за то, что столь полно донес причины, по которым я поспешил взять пришельца на стрелу.

Одновременно я насколько мог полно закрыл мою связь с пришельцем, готовясь к попытке отразить агонию вторжения его мира в мой. И потому дальнейшие мысли пришельца я воспринимал весьма смутно. Более того, я не пребываю в полной уверенности касательно того, что из воспринятого создалось в разуме пришельца, а что – пришло из слепков и призраков, проявившихся в зале.

Единственно на что могу распространить свою уверенность – на эмоциональное состояние этого существа. Ему было чрезвычайно весело. И веселье это окутывало его разум своеобразным охранным облаком, от которого отскакивали наиболее утончённые и наиболее наполненные низшими эмоциями попытки склонить его к тому или иному решению. И веселье это было пропитано питающей его какой-то дикой, безумно-хаотичной формой сексуальной энергии, причём её наиболее глубокой и неутончённой формой.

Доскональнее рассказать не смогу, поскольку разум мой, и так трепетавший на грани падения в небытие, скукожился от контакта с этой волной, хлынувшей из пришельца. Ограничусь констатацией действий пришельца.

Сначала он прошёл по зале, подбирая в ком одежду. Сочетание, должен отметить, сложилось дикое и ничем не объяснимое: истлевшие почти до белизны зелёные штаны и рубаха лесного охотника, проклёпанная тёмная кожаная куртка Приверженца, тонкий от времени чёрный плащ которого он пустил на портянки, ноги одев в гномьи штурмовые сапоги… простите. Позднее, оценивая его мародёрство, я помимо своей воли сплёл описание в балладу. Прощения прошу за то, что за словами баллады чуть было не упустил один важный факт: все эти предметы он подобрал у тех, кто проявился в зале. И перед каждым он остановился и что-то прокряхтел на своём языке. Смысл я уловил смутно, но по моему, он извинялся и просил мёртвых поделиться с живым. И, судя по тому, что штурмовые сапоги [4] гномьи штурмовые сапоги (так же известны «усилитель ноги») – кованная и выстеленная кожей конструкция, сочетающая: пяточный обоюдоострый шип от двух до пяти дюймов, внутренние боковые изогнутые альпинистские трёхгранные крюки от дюйма до трёх, коленные прямой и боковой шипы длинной до трёх дюймов и надпяточные усилители-амортизаторы, (пружина, прикреплённая к верхней части сапога и стопе, заключена в защитно-направляющую трубку, в расслабленном состоянии ноги амортизатор оттягивает носок вниз). Помимо защиты ноги от подрубения связок амортизаторы предотвращают вывихи, при зацепе за стену боковыми крюками жёстко фиксируют ногу до наступления передела растяжения связок. Носы ГШБ разные. Носок главной (правой) ноги узкий, плоский и вытянутый (до трёх дюймов от пальца) и чуть загнут кверху, носок второй (левой) ноги массивен и закруглён. Обученный боевой гном главной ногой, обутой в штурмовой ботинок, пробивает обычный пластинчатый доспех с поддетой кольчугой на глубину пяти дюймов. он взял только в третьем месте, где ему приходили какие-то отклики… О! Конечно. В дальнейшем постараюсь обойтись без расистских выпадов.

Расспрашиваемый прервал нить повествования. По его лицу промелькнула тень озорной улыбки. Тень погасла, он отхлебнул из кубка и продолжил:

– Итак, пришелец оделся и я позволил любопытству затронуть мой разум и немного приподнять его из плачевного состояния, в котором он находился – поскольку, пришелец, не прекращая ограждать себя весельем от волн амулетов, пошёл во второй, медленный обход залы, подбирая и откладывая обратно разные ценные предметы и оружие.

Он несколько раз прошёл по зале, бурча на своём языке всё те же заклятия, окутывающие его разум. Большинство вещей он игнорировал. И только некоторые привлекли его внимание. Чем привлекли – к сожалению, осталось для меня сокрыто. И в тот момент, и позднее я смог прочувствовать только обыкновенную практичность и простейшее общение с вещами, которыми в хоть малой степени владеет любое мыслящее существо. Вещей, на которые пало его внимание, нашлось немного. Три пояса – два кошельных гномьих и один серебряный охотничий, которого он, впрочем, всего лишь коснулся, и более не возвращался к нему вниманием. Но зато сразу же взял заплечный мешок того, кому принадлежал этот пояс. Больше всего его внимания пало на оружие.