Ольга Швецова - Метро 2035: Ящик Пандоры

– Вон в третью арку проходите. Только ноги вытрите.

Предупреждение было не лишним, потому что на мраморном полу за основательной и крепкой дверью лежал ковер. Серафима остановилась на пороге, боялась ступить на расписную и мягкую шерсть. С той стороны на них разъяренной фурией глядела хозяйка дома, явно настроенная против гостей и лишней грязи. Максим, не настолько впечатлительный, без церемоний зашел в дом, хоть и ему стало не по себе от роскоши, неожиданной для Красной линии, считающейся обнищавшей и голодной. Видно, так жили далеко не все, потому что Вадим быстро заскочил внутрь и захлопнул дверь за собой.

– Галочка, у нас гости.

Тетка смерила гостей оценивающим взглядом, не пропустив ни одной детали, от растрепанных косичек Симки и до старых бесформенных штанов Максима. Парень уверенно расположился посреди ее гостиной, широко расставив ноги в перепачканных берцах, как моряк на палубе, и закрывал плечом девчонку, слишком молодую, чтобы с ней спать, но слишком взрослую для дочери. Впрочем, чего только на Китай-городе и в Треугольнике не увидишь, а муж мог притащить эту парочку только оттуда или, что еще хуже, с Шаболовки.

– Максим, Серафима, – представил их Вадим. – Жена, Галина. Смотри, Зайка, я тебе такое привез!

– Вижу уж… – Галина с кислым видом присела в кресло с подлокотниками. Максим понял, что чаем тут вряд ли угостят. Как и чем-то другим тоже. Но Рамзес, умасливая супругу, не забыл о нем, мельком глянув в сторону и подав знак рукой подождать и не дергаться. Серафима за это время немного освоилась и потянулась к безделушкам на полках. Максим дернул ее за подол рубашки, перешитой из его собственной, теперь заменявшей сестре курточку-ветровку.

– Не лапай. Хозяева обидятся.

Сестра плохо понимала, чем может обидеть искреннее восхищение красивой обстановкой, и вообще, она же потом на место поставит! Сама не дура, с понятием, что тут не на Китае, и воровать нехорошо. А слово «бесцеремонность» ей не было знакомо в принципе. Максим вздохнул, отметив для себя еще одно упущение в воспитании сестренки. Вдруг повезет, и за приличного человека замуж выйдет? Стыда не оберется… Хотя какой тут «вдруг»? Точно, не хотел бы он для девчонки такого парня, как Шныря. И даже как сам пахан. Глядя на воркующего Вадима и оттаявшую радостную Галину, Максим отчетливо понял, что пора и об этом подумать, пока еще не совсем поздно. Не все же о браминах размышлять! Еще одно не давало покоя и шевелилось внутри смутным подозрением: не просто так их сюда позвали, да еще с Симкой, которая ни в какой расчет не входила. А расчет был… Несомненно был, Рамзес неспроста обронил на КПП слова «полезный товарищ».

Максим опять одернул сестру, бессовестно глазевшую на роскошную электроплитку в отгороженном под кухню уголке, хотя сам уже неловко чувствовал себя в этих хоромах, скорее потому, что приходилось ждать незнамо чего. И ему, привыкшему изображать недвижимую и не моргающую статую за спиной Короля, это давалось легче. Только Галочка, глянув в его сторону, вздрогнула и судорожно прижала к груди подаренное мужем блестящее ожерелье. Вид, наверное, опять был слишком убедительным, и Максим щербато улыбнулся женщине, стараясь казаться дружелюбным и безопасным. Плохо вышло, да?

– Ну, ты пока обновки рассмотри, а я пойду гостями займусь, – чмокнув жену в пухлую щечку, Вадим замахал рукой, призывая всех выметаться из апартаментов на выход. Симка еще раз оглянулась на пороге, Максим уловил на ее личике сосредоточенное и деловитое выражение, так хозяйка оценивает чужой дом, раздумывая, как бы подобное оборудовать и у себя…

«Пора девчонку замуж готовить, точно пора», – задумавшись, он чуть не сбил с ног мужчину, которого Рамзес приветствовал едва ли не сердечнее, чем свою «зайку». По дряблым, но все еще круглым щекам явно прослеживалось что-то семейное. Только вот взгляд незнакомца ничем не напоминал чуть глуповатый и заносчивый Галин, а забавное сходство с хомяком тут же стиралось самоуверенностью, с которой тесть Вадима протянул руку и представился:

– Леонид Петрович.

– Максим, – погоняло тут выглядело бы не к месту, да и кто знает, как решил отрекомендовать их Рамзес.

Тот быстро рассеял все сомнения.

– Знакомые мои, хоть и с Китай-города, но местные. Точнее, вот этот парень. Жил тут недалеко, – со скрытым значением произнес бизнюк.

Что это меняло, Максим еще не понял, но тесть, похоже, догадался без подсказки. Для порядка познакомился и с Серафимой, повел их куда-то вниз, в служебные помещения станции, откуда вкусно пахло супом. Голодная Симка принюхивалась, Макс думал, почему у «красных» не как у людей: все куда-то спрятано, на платформе ни одной кафешки, хоть и тесновата станция Охотный ряд, но где здесь просторно-то? Загадка разрешилась, когда не любящий подозрительной халявы Максим потянулся за патронами, чтобы расплатиться.

– Нет, еда только по талонам. Для своих, – Леонид Петрович лишь кивнул, и тут же, как по волшебству, перед ними возник железный поднос с четырьмя тарелками горячего жидкого супа, куда раздатчица щедро, с «горкой», плеснула из половника добавки. Максим уверенно подхватил порции и следовал за Рамзесом. Эта манера перетирать все дела за столом ему нравилась, приличная жратва ведь лишней не бывает.

Народу в столовой было немного, не шумно, как раз для разговора. Макс взял поцарапанную, но чистую ложку, отодвинул сестре свой маленький кусок серого, жидкого, как клейстер, хлеба и принялся есть, догадываясь, что от вопросов все равно не отвертеться.

Вадим пока в нескольких словах пересказал его историю о розысках неизвестного брамина, отдавшего богу душу на бандитской станции. Опасения смотрящего Леонид Петрович вполне разделял, но не помнил, чтобы по Красной линии бродил неучтенный житель Полиса, да еще и принадлежащий к одной из двух главнейших каст их высшего общества. Незамеченным здесь никто не оставался, Максим уже успел это понять.

– Знаете ли вы историю, Максим? – поинтересовался явно авторитетный тесть Рамзеса.

– Ну… Про Наполеона слышал. Еще про Древнюю Русь немного и про Отечественную войну, – на самом деле, в истории он разбирался получше, но не следовало рассказывать всем об этом – и так дома люди смеялись.

Тут тоже его познания почему-то вызвали смех, уже собирался обидеться, но понял.

– Нет, так глубоко копать не надо! Я говорил о последних десяти годах. Так и просидели их на Китай-городе?

– Вообще-то на Боровицкой жил, – буркнул немного обиженный Максим.

– Что неудивительно, если вы местный… Но войну за Площадь Революции только понаслышке знаете?

Максим кивнул. Он и понаслышке-то не очень… Отец к тому времени уже умер, а Роман Евгеньевич не особенно интересовался, что происходит у «красных», и воспитаннику не рассказывал. Свои бы проблемы с соседней платформой разгрести, своя война шла… Затяжная, долгая, и о ней, похоже, этот любитель истории тоже не ведал.