Ирина Василенко - История Лапутании

Жара была густой и липкой. Такой густой, что её хотелось разрезать на куски и выбросить куда-нибудь подальше, дав тем самым, немного доступа более свежему воздуху. При входе в помещение чувствовалось облегчение, но оно было обманчивым, и уже через пять минут пот снова начинал заливать глаза.

– Соня, можно мы пойдем на улицу?

– Хорошо, только сразу в тень и за территорию не выходите.

Два двенадцатилетних мальчика вышли на улицу. Различие между ними бросалось в глаза сразу же. Один из мальчишек был одет по моде, тогда как другой носил привычную для приюта добротную одежду.

Мальчики расположились на давно не крашеной скамейке, в тени деревьев. Скамейка стояла у так называемого забора. Забор тоже давно уже не поправлялся и не ремонтировался. Поэтому свою функцию забора он выполнял чисто символически. Выломанные дыры в нем, красноречиво говорили о том, что дисциплиной в этом заведении давно уже не пахнет. Редкие порывы легкого ветерка обдували ребят, доставляя им огромное удовольствие.

– Хорошо, вот бы сейчас ещё дождичка.

– Размечтался.

Один из мальчишек был шустрый, кареглазый бывший воспитанник этого приюта. Другой и поныне находился тут. Его родители почему-то совсем не торопились находиться. Он прекрасно знал, что такие счастливые истории, как у Алёши, два года назад нашедшего свою семью, скорее редкость, чем правило в таких учреждениях как это. Его грустные зеленые глаза, русые волосы до плеч придавали детскому лицу взрослое выражение умудренного опытом старца. Он был гораздо серьёзнее второго мальчика, и только одно могло отвлечь его от грустных мыслей, вернее один.

У его приятеля Алёши, было странное, но очень забавное существо. Серый, круглый комочек шерсти с большим синим глазом и длинным языком – лохистик. Ломать голову над именем долго не стали, и название этого существа стало его именем. Если верить Алёше он привез его с одной очень далекой планеты Анилы, но верить не хотелось, точнее, было очень завидно, кому-то всё: и родители, и приключения, и Лохистик; а кому-то ничего. Сиди здесь и тухни.

– Зачем приехали? – спросил мальчик у Алёши, играя с Лохистиком.

– Соня хочет сделать ремонт здания, – ответил Алёша, лежа на скамейке. – Вовка, у вас что тут, правда, совсем плохо?

– Ну да, раньше хоть правительство финансировало наши экскурсии. На Марс летали, да на Луну, а теперь видишь? – махнул Вовка рукой на забор, – даже приют скоро развалится. И когда уже порядок наведут.

– В странное время мы живем. Правду говорят историки. Всё идет по кругу, цикл за циклом. Всё повторяется. Какое-то время жизнь стабильна и нерушима, а потом раз – переворот, свержение.

– Почему ты называешь это свержением? Будут же просто перевыборы.

– Дед говорит, что впервые в истории Земли переизбирать будут одновременно всех глав.

– А цель, всего этого, какая? Зачем свергать мировое сообщество?

– Не знаю. В космос летает всё больше и больше кораблей, я уж не говорю о частных капсулах снующих туда-сюда. Разные самоделкины переделав какой-нибудь старый корабль, отправляются в космос. Патрули не имеют возможности за ними уследить. Получается просто рай для развития межпланетной преступности. Околоземные дачи забрасывают, потому что страшно туда отправляться. Пострадавшие хотят жестких мер пресечения такого развития событий. Но на наведение порядка уйдет много времени. Мы уже будем взрослыми, когда всё наладится. Может, даже будем принимать в этом участие.

– Интересно, какое участие? – насмешливо прищурился Вовка, – Давай-ка мы с тобой, не будем тянуть долго и примем несколько законов прямо сейчас.

– Давай, – засмеялся Алёша, – предложения есть?

– А как же. Например, всех детей до шестнадцати лет кормить во всех кафе бесплатно и до отвала.

– О, точно. А ещё детей обязательно включать в космические экспедиции.

– Здорово.

За забором, периодически проезжали транслёты, и ребята, увлеченные придумыванием новых законов, даже и не заметили, что один из них, весь покрытый летней пылью, становился в тени деревьев прямо за забором. Двое мужчин, одетые во все черное вышли оттуда и по-кошачьи тихо, двинулись к детям. Немного постояв за деревом, они дружно рванулись вперед. В два прыжка достигнув скамейки, мужчины быстро схватили мальчишек и, зажав им, рты, так же быстро понесли их к транслёту.

Лохистик метался, не зная как помочь друзьям, и бешено крутился между ног похитителей. Когда один из людей споткнулся через Лохистика и чуть не упал, громко выругавшись при этом, второй, прицелившись, дал такого пинка Лохистику, что тот, отлетев на пару метров, с разлету врезался в дерево и слегка расплющенным блином сполз вниз.

Транслёт резко рванул с места. Лохистик медленно приходил в себя, принимая привычную для своего тела форму. Метнувшись к зданию, Лохистик принялся искать Соню. Он не привык принимать решения сам, поэтому двигался необычно суетливо для себя и всё время во что-то врезался. Поняв, что так у него ничего не получиться, он остановился, и начал кружить по коридору, стараясь найти след. Наконец-то, найдя нужную комнату, серый клубок с непрекращающимся писком и свистом влетел туда.

Соня удивленно смотрела на Лохистика. Такого поведения за ним не наблюдалось никогда. Пытаясь понять, что ему нужно, она быстро пробежалась взглядом по двери, ожидая, что Алёша сейчас ей всё объяснит. Но мальчика видно не было. Соня встала и выглянула в коридор. Лохистик обрадовано покатился к главному выходу. Соня стояла, смотрела и ждала, всё ещё не понимая в чем дело. Нехорошее предчувствие уже поднималось удушливой волной всё выше и выше к горлу.

Лохистик, заметив, что она остановилась, вернулся, издавая те же свисты, что и раньше и вращая глазом от нетерпения, и вновь рванулся к выходу. Соня побежала за ним на, ставших вдруг ватными ногах. Ей казалось, что она почти не двигается, хотя со стороны этого не было заметно. Должно было случиться, что-то очень необычное, если эта парочка рассталась.

С момента прибытия на Землю, Лохистик никогда не пропадал из поля зрения мальчика. И даже позволяя себе играть с другими людьми, он старался быть поблизости от мальчика. Это доставляло определенного рода неудобства. Лохистик не соглашался оставаться без мальчика полдня, и Алёша был вынужден брать его с собой в школу. За пару месяцев он, наконец-то, смог приучить питомца тихо сидеть во время урока, а не скакать по классу, срывая занятия, и вовлекая всех находящихся там, в игру.

Лохистик допрыгал до той скамейки, на которой сидели мальчики, и нетерпеливо подпрыгивал, ожидая Соню.