Александр Быченин - Операция «Сафари»: Разведка боем. Бои местного значения. Огонь на поражение (сборник)

Решение нашлось быстро – система маяков-ретрансляторов позволила боевым кораблям прибывать в зону деятельности посредством гиперпрыжков и уже на месте вести патрулирование, двигаясь либо в гипере, либо на эволюционниках. Раскинувшуюся в Приграничье паутину назвали Сетью, и со временем она охватила всю территорию Федерации. На сегодняшний день в ее состав входило около ста тысяч маяков, являвшихся одновременно автоматическими станциями слежения и ретрансляторами сигналов связи. Эта инфраструктура создавалась почти двадцать лет и легла в основу информационной сети Федерации. В далеком XXI веке на Земле существовали системы навигации, использовавшие принцип позиционирования по трем и более спутникам, находящимся в зоне доступа. Сеть по такому же принципу позволяла определять координаты корабля с точностью, достаточной для совершения гиперпрыжка на сверхмалые расстояния. В результате патрульный фрегат мог появиться в нужной точке пространства в течение двадцати-тридцати минут и перехватить нападающих на месте преступления. Вскоре после завершения строительства Сети пиратов удалось на какое-то время утихомирить, но после недолгого затишья нашлось немало безбашенных психов, готовых рискнуть жизнью, лишь бы пощипать жирных торговцев-федералов. Львиная доля этих авантюристов выявлялась Сетью и становилась жертвами Патруля еще на подступах к трассам, но некоторым везло – они успевали взять на абордаж гражданский корабль и избежать возмездия. Смертельная игра, которую с переменным успехом вели обе стороны, продолжалась по сию пору.

На Фронтире проблема пиратов стояла не столь остро, но и сюда изредка забирались особо отчаянные флибустьеры – наличие Сети помогало преодолевать гигантские расстояния в короткие сроки не только Патрулю. Куда больше хлопот в нашем секторе доставляли черные археологи, подрабатывавшие еще и контрабандой.

Испокон веков рука об руку с человечеством шествовали две болезни: жадность и коррупция. Везде, где собиралось более трех человек, начиналась борьба за власть и кусок послаще. В наше просвещенное время власть опирается на два столпа – деньги и информацию. А информация, как правило, всегда является оборотной стороной чьей-то тайны. Тайны же притягательны, особенно когда за них хорошо платят. Есть тайны грязные, политические, сам факт обладания которыми подвергает человека смертельному риску. Есть тайны не менее грязные, но более приземленные, например, инопланетные технологии либо утерянные во время Войны разработки. И если первым типом тайн интересуются в основном достойные люди – политики, то второго типа не чурается и всякое отребье – мечтающие о мировом господстве олигархи, планирующие разжиться чудо-оружием пираты, и просто правители-диктаторы. Известный экономический закон гласит: спрос рождает предложение. Есть люди, готовые платить за тайны космоса. Как результат, появились люди, готовые этими тайнами торговать. Отчаянные парни, которые не боятся соваться в самые гибельные места, обшаривать мертвые системы, мародерничать на останках великих флотов прошлого и потрошить корабли-призраки в мешках гравитационных аномалий. Настоящие стервятники наших дней, чью деятельность приходилось пресекать нашему дивизиону.

Тут, конечно, есть нюансы. Юридически черные археологи, не в пример тем же пиратам, не объявлены вне закона, так что расстрелять такой корабль без предупреждения не получится, ибо чревато трибуналом. К тому же сами по себе раскопки не являются противоправным действием. В отличие от перевозки и продажи обнаруженных ценностей третьим лицам – для этих целей существует государственная Компания. Поэтому пренебрегшие услугами официальных скупщиков корабли-«археологи» полагается задерживать с использованием достаточно жестких методов. Арестованные экипажи отправляются во Внутренние системы и предаются суду. И если за ними не тянется шлейф криминала, то получают год тюрьмы за вандализм, в особо тяжелых случаях до трех лет за мародерство, но чаще всего отделываются условными сроками или штрафами. На контрабанду федеральные судьи предпочитают закрывать глаза – нельзя же, в конце концов, пересажать всех археологов по серьезным статьям. Люди из Компании неправильно поймут. После отбытия наказания копателям еще приходится выкупать корабли со штрафстоянки, что выливается в приличную, но не критичную для большинства этой братии сумму. Оказавшись на свободе и выкупив корабль, черный археолог, как правило, возвращается к своему занятию. Среди экипажей Патруля одно время даже бытовала шутка про круговорот археологов на Фронтире – некоторые знаменитые личности типа Рика Стражински попадались неоднократно, часто одному и тому же экипажу. В результате флотские и археологи чуть ли не дружили командами. Мнится мне, что подобное положение дел немыслимо без весомой поддержки сверху. Да и пиратов наверняка подкармливает кто-то из политической верхушки, не может такой инструмент влияния без хозяина обойтись. Ладно, не о них сейчас речь.

Мысли вновь завертелись вокруг предстоящего задания. Интересно, почему цветущую планету земного типа назвали Ахероном? С чем ассоциировалось у первооткрывателей это не самое веселое название? Обнаружили на шарике нечто ужасное? Вряд ли мне кто-то ответит, придется выяснять самому. Равно как и выживать в незнакомых условиях. Не готов я к подобному, все-таки я флотский офицер-силовик, а не ученый. И уж тем более не сорвиголова из корпуса Егерей. Утомленный абстрактными размышлениями, я незаметно для себя уснул.

Система Вольф-1061, планета Бурная, база космофлота «Северная»

22 февраля 2535 года

Весь следующий день я провел в хлопотах. Пока передал дела в отряде заместителю, пока прибрал кубрик, разобрался с текучкой – подошел обед. А после обеда меня нашел давешний лейтенант-безопасник, напарник Калинина, и пригласил на склад получать снаряжение. В обиходе мы обычно использовали более емкое название данного заведения – каптерка.

Каптерка представляла собой внушительный ангар, разделенный внутренними перегородками на несколько отсеков-«лабазов». В одном хранилось тяжелое пехотное вооружение, в другом – броня и обмундирование, в третьем – средства связи и прочие электронные приблуды. Четвертый «лабаз» отводился под контейнеры с ручным оружием и боеприпасами, а пятый совмещал ремонтную мастерскую и «примерочную» – искомое помещение для подбора и подгонки снаряжения. На месте нас дожидались остальные бравые разведчики. Компанию им составлял пожилой старший прапорщик из наземного персонала базы. Прапор был местным владыкой всея лабаза, и именно у него нам предстояло разжиться снарягой.