Ви Карвин - Монстр

Босс знал, когда от окольных путей в разговорах с подчиненными сворачивать на кратчайшую дорогу к цели – прямую.

– Небольшой стимул в виде премии в размере двух тысяч кредов, – подумав, сказала Кай. – Три выходных дня, которые я смогу потратить на подготовку. И… больше талонов для моего подопечного.

Первые два пункта ее условий его, казалось, совершенно не смутили.

– Договорились! Но… – Взгляд Стима потяжелел. – Осторожнее, Винг. Этим сепарантам только повод дай на шею тебе забраться.

Кайтен тактично спрятала смешок за покашливанием.

– О, не беспокойтесь, Говард. В отношении своего сепаранта я все держу под контролем.

Она попрощалась, сделав вид, что не заметила предательски покрасневшую шею босса, и продолжила путь к подъемникам. Для нее и коллег не было секретом, что у Стима с его подопечной сепаранткой в свое время закрутился нешуточный роман. Девица оказалась предприимчивой и принялась активно тянуть из обеспеченного любовника все блага, до каких только могла дотянуться. Когда же Стим, прозрев после визита в банковский кабинет, попытался соскочить с крючка, она стала шантажировать его откровенными видео, предусмотрительно снятыми еще в самом начале отношений. Кайтен помнила день, когда босс ворвался в их отдел с криком, требуя, чтобы все отключились от рабочих станций. Оказалось, расстроенная сепарантка наняла какого-то киберхулигана, чтобы тот распространил компрометирующие фрагменты по внутренней сети отдела.

Кайтен уже прикидывала, как проведет остаток дня в подготовке к следующей лекции, когда перед ней вдруг распахнулось окошко с сообщением. Она решила было, что пришла очередная весточка от томящегося на работе Виктора, и внутри все замерло в предвкушении. Но она ошиблась.

Это было сообщение от Гармонии. Оно бесцеремонно заполонило все пространство перед глазами Кай, и алая подсветка виртуального экрана окрасила мир кровью. Кайтен застыла, тревожно впитывая информацию, и с каждой секундой необъятное пространство уровня сжималось вокруг нее все сильнее.

Новое происшествие, не коснувшееся временных построек. Новые жертвы . Число пока неизвестно. Погибших объединяло то, что в последнюю неделю их профили взломал Монстр. Всем, чей профиль когда-либо взламывал этот кибертеррорист ( хулиган , пару дней назад это был обычный кибер хулиган ), рекомендовалось в срочном порядке обратиться в отдел обслуживания дополненностей. Начало комендантского часа на всех уровнях сдвигалось на час назад. Перемещение между уровнями через остовы строго ограничивалось. Нарушителей обещали привлечь к ответственности.

Сообщение пропало, возвращая миру привычные цвета. Кайтен судорожно выдохнула, понимая, что никогда еще не хотела оказаться дома так отчаянно. Тревога, прежде просто висевшая в воздухе, прямо на ее глазах воплощалась во что-то страшное, бесконтрольное; жизнь опять дюйм за дюймом поглощал хаос. Что, если наступит момент, когда этот хаос опять коснется ее?..

А не коснулся ли уже?

Совладав с собой, Кайтен смогла выловить из ускользающего потока мыслей одну – главную, объясняющую, почему ей вдруг стало настолько жутко, что желудок скрутился в узел. Погибли люди, чьи профили взломал Монстр.

– Кира, – выдохнула Кайтен и в ужасе прижала ладонь ко рту.

Когда Сонми, запинаясь, объяснила, что видит в своей дополненности, побледневшая Майра вскочила с дивана. Ее главным инстинктом была защита Сонми от любого соприкосновения с миром за пределами квартиры. А после новости о жертвах Монстра пребывание в этой квартире Джуна стало проблемой, от которой, несмотря на все теплые чувства, следовало избавиться.

– Тебе нужно уходить, – сказала Майра намертво прилипшему к дивану Джуну.

Он не расслышал ее. Увиденное Сонми не могло быть правдой. Она наверняка пошутила, просто юмор такой. Дурацкий. Джун с мольбой посмотрел на нее и увидел, что по щекам Сонми текут слезы.

Нет, это не могло быть правдой.

Его война была информационной. Он ненавидел насилие. Он никого не убивал.

– Я никого не убивал.

Джун упустил момент, когда произнес это вслух пустым, подрагивающим голосом.

– Конечно, мы знаем, что ты никого не убивал, – нахмурилась Майра, хватая его за воротник. Джуну пришлось взглянуть в ее решительное лицо. – Но для них ты, вернее, Монстр, теперь убийца. Гармония будет искать тебя. Мы не можем рисковать, оставляя тебя здесь.

– Да… – Джун поднялся; онемевшие ноги показались не самой надежной опорой, когда пол вдруг опасно накренился. – Я понимаю.

Джун словно падал в бездну. К нему приблизилась Сонми.

– Твои нормальные ботинки в коридоре. Я их покрасила, так что они еще какое-то время будут линять зеленым…

Она уткнулась лбом в его плечо и затихла. Завиток розовой челки щекотно ткнулся Джуну в подбородок, выводя из оцепенения, и Джун машинально погладил ее торчащую лопатку. От Сонми пахло странной смесью этилового спирта и жвачки.

– Прости, Джун, – уже спокойнее сказала Майра, складывая руки на груди в невольном желании оградиться от того, на что не могла повлиять. – Сонми… Если каким-то образом тебя отследят и выйдут на эту квартиру… Сонми просто не выдержит, если сюда придут чужие люди, если ее будут допрашивать, если…

Это была та самая Майра, которая орала на него в тренировочном зале, заставляя подтягиваться, когда мышцы уже сводило от напряжения, и бежать еще круг, когда от боли в боку темнело перед глазами. Та самая Майра, которая лихо раскидывала нечестных посредников с помощью своих способностей кинетика, незаконно утаенных от Гармонии. Та самая Майра, которая никогда не боялась быть резкой. И она запиналась, оправдывалась и избегала его взгляда. Сонми была ее слабостью. Возможно, единственной. Но сейчас эта слабость делала ее жалкой, и Джун неожиданно для себя разозлился.

– Я же сказал, я понимаю.

Он бросил это через плечо, уже из коридора.

Майра обеспокоенно наблюдала, как Джун обувается, накидывает потертую куртку, заглядывает в небольшое зеркальце, чтобы пригладить волосы. От нее вряд ли укрылось, как неловко он сделал это – пальцы дрожали.

– Береги себя, – сказала Майра перед тем, как он захлопнул дверь.

Джун остановился, проскочив несколько лестничных пролетов вниз. В груди все горело, норовя разорвать к чертям ребра; каждый вдох словно приближал к этому моменту, каждый выдох не делал никакой разницы. Он вдруг вновь почувствовал себя двенадцатилетним – беспомощным, испуганным, совершенно беззащитным перед обстоятельствами.

Застонав, Джун привалился к холодной стенке. Она была пористой из-за сгелитиевых чешуек, расположенных под углом. Джун уставился на безжизненный, местами тронутый коррозией потолок. В другой момент он пофантазировал бы, как устраняет это уродство магия дополненности, но сейчас у него было дело поважнее.