Исаак Зингер - Сын из Америки

Реб Бецалель спросил его:

— Ты женат?

— Я разведен.

— В таком случае все можно уладить.

Раввин пригласил Земаха к себе в дом. Женщины сидели с Аксой на кухне. Они заставляли ее поесть хлеба с цикорием. Она постилась уже третий день. В кабинете раввина мужчины хлопотали о Земахе. Они принесли ему брюки, башмаки, кацавейку и шапку. У него были вши, и его отвели в баню.

Вечером собрались у раввина семь наиболее почтенных жителей города и все старейшины. Их жены привели Аксу. Раввин объявил, что, согласно закону, Акса считается незамужней. Ее союз с помещиком был не чем иным, как прелюбодеянием. Раввин спросил:

— Земах, желаешь ли ты взять Аксу в жены?

— Желаю.

— Акса, возьмешь ли ты Земаха в мужья?

— Да, рабби, но я недостойна.

Раввин назначил Аксе покаяние. Она должна была поститься каждый понедельник и каждый четверг, воздерживаться от мяса и рыбы в будни, читать псалмы и с рассветом подниматься на молитву. Раввин сказал ей:

— Суть не в наказании, а в угрызениях совести. «Пойдем и возвратимся к Господу, ибо Он уязвил — и Он исцелит нас» — так сказал пророк.

— Рабби, простите, — прервал его Земах. — Подобное покаяние налагается за обычные грехи, а не за обращение.

— Что ты хочешь, чтобы она делала?

— Есть более суровые покаяния.

— Какие, например?

— Носить камни в башмаках. Кататься нагим телом по снегу зимой и по крапиве летом. Поститься от Субботы до Субботы.

— В наши дни у людей нет сил сносить столь суровые наказания, — сказал раввин, чуть поколебавшись.

— Если им достало сил грешить, они должны обладать силой для очищения.

— Святой рабби, — сказала Акса, — не облегчайте мою участь. Пусть рабби наложит на меня жестокое покаяние.

— Я сказал, чему следует быть.

Все молчали. Потом Акса произнесла:

— Земах, подай мне мой узел.

По приходе Земах положил ее узел в угол. Теперь он принес его к столу, и Акса вынула из него какой-то мешочек. Вздох вырвался у собравшихся, когда она высыпала из него жемчужные, бриллиантовые и рубиновые украшения.

— Рабби, это мои драгоценности, — сказала Акса, — мне не пристало владеть ими. Распорядитесь ими по своему усмотрению.

— Они принадлежат тебе или помещику?

— Мне, рабби. Я унаследовала их от моей дорогой бабушки.

— Написано, что даже самый щедрый не должен отдавать более пятой части.

Земах отрицательно покачал головой:

— Опять я не согласен. Она обесчестила свою бабушку, пребывающую в раю. Не следует позволять ей наследовать бабушкины драгоценности.

Раввин схватился за бороду.

— Если ты все знаешь, ты и будь раввином. — Он поднялся со стула, но потом вновь уселся: — На что вы будете жить?

— Я стану водоносом, — сказал Земах.

— Я могу месить тесто и стирать белье, — сказала Акса.

— Ладно, делайте как знаете. Я верю в милосердие закона, а не в его жестокость.

Среди ночи Акса открыла глаза. Муж и жена жили неподалеку от кладбища в лачуге с земляным полом. Весь день Земах носил воду. Акса стирала белье. За исключением Суббот и праздников, оба постились каждый день и ели только вечером. Акса клала в свои башмаки песок и гальку и носила грубую шерстяную рубаху на голое тело. Ночью они спали раздельно на полу — он на подстилке возле окна, она — на соломенном тюфяке возле печки. На веревке, протянутой от стены до стены, висели саваны, которые Акса сшила для себя и для мужа.

Они были женаты уже три года, но Земах все еще не приближался к ней. Он сознался, что сам тоже погряз в грехе. Имея жену, он вожделел Аксу. Он расплескивал свое семя, подобно Онану [20] Второй сын Иуды от хананеянки, дочери Шуи. По требованию отца женился на вдове умершего бездетным старшего брата Ира, но, зная, что дети его будут считаться детьми брата, не захотел оставить потомство. В наказание за это Бог умертвил его. . Он жаждал отомстить Аксе, поносил Вседержителя и вымещал гнев на своих женах, одна из них умерла. Мог ли он еще более оскверниться?

Хотя их лачуга была рядом с лесом и они могли даром брать дрова, Земах не позволял топить печь по вечерам. Они спали в одежде, укрывшись мешками и тряпьем. Люди в Холишице были уверены, что Земах сумасшедший; раввин призвал к себе мужа и жену и объяснил, что мучить себя так же жестоко, как мучить других, но Земах привел цитату из Источника Мудрости о том, что покаяние без умерщвления плоти бессмысленно.

Акса каждый вечер перед сном исповедовалась, и все же сны ее не были чисты. Сатана являлся ей в образе бабушки и описывал великолепные города, изящные балы, страстных помещиков, похотливых женщин. Дед опять замолчал.

В снах Аксы бабушка была молодой и красивой. Она пела непристойные песни, пила вино и танцевала с мошенниками. В иные ночи она вела Аксу в храмы, где священники пели, а идолопоклонники преклоняли колена перед золотыми изваяниями. Нагие куртизанки пили вино из рогов и предавались беспутству.

Однажды ночью Аксе приснилось, что она стоит нагая в круглой яме. Какие-то карлики танцуют вокруг нее. Они поют бесстыдные погребальные песни. Слышатся звуки труб и барабанный бой. Когда она проснулась, мрачное пение все еще звенело в ее ушах. «Я погибла навеки», — сказала она себе.

Земах тоже проснулся. Он глядел на ту часть оконного стекла, которую не заколотил снаружи досками. Потом спросил:

— Акса, ты не спишь? Выпал снег.

Акса слишком хорошо знала, что у него на уме. Она сказала:

— У меня нет сил.

— У тебя были силы предаться нечестивцам.

— У меня болят кости.

— Скажи об этом ангелу возмездия.

Снег и поздняя луна отбрасывали в комнату яркий отсвет. Земах отрастил длинные, как у древнего отшельника, волосы. Борода его буйно разрослась, и глаза горели в ночи. Акса никак не могла понять, откуда у него берутся силы весь день носить воду и еще учиться по ночам. Он едва прикасался к вечерней пище. Чтобы не наслаждаться едой, он глотал хлеб, не прожевав его, он пересаливал и переперчивал суп, который она ему варила. Акса и сама была истощена. Она часто глядела на свое отражение в лужах и видела худое лицо, ввалившиеся щеки, болезненную бледность. Она часто кашляла, сплевывая мокроту и кровь. Сейчас она сказала:

— Прости меня, Земах, я не могу подняться.

— Вставай, блудница. Может быть, это твоя последняя ночь.

— Дай-то Бог.

— Признавайся! Говори правду!

— Я тебе все сказала.

— Ты получала удовольствие от разврата?

— Нет, Земах, нет.

— В последний раз ты говорила, что получала.

Акса долго молчала.

— Очень редко. Разве что на миг.

— Ты забывала Бога?

— Не совсем.

— Ты знала закон, данный Богом, и нарушила его своей охотой.

— Я думала, что истина у христиан.

— Только оттого, что сатана сплел тебе венец из перьев?