Мария Гинзбург - Убаюкать нож

– Здравствуй, Авенс. Моя фамилия Орузоси, а зовут меня Катимаро, – представился он, задумчиво глядя на меня. – Присаживайтесь, ребята. У меня такое чувство, что я тебя, Авенс, уже где-то видел.

Этими словами он резко и бесповоротно испортил то первое приятное впечатление, которое успел произвести на меня. Терпеть не могу, когда меня узнают на улицах и начинают задавать глупые вопросы восхищенным голосом.

– Ну, мою голую задницу ты мог видеть в «Семи лепестках любви», третий сезон, – сказал я, плюхаясь на стул рядом с ним.

Кервин последовал моему примеру. Орузоси уже заказал три холодных коктейля. Стаканы с напитком стояли на столе. Кервин придвинул к себе один из них и взялся за соломинку.

– Еще я снимался в «Трех маленьких разбойниках» и «Далекой звезде», – закончил я мрачно.

Мать категорически отказалась как разорвать контракт, когда я родился, так и отдать меня няне. Сценарист бодро вписал новую сюжетную линию в сериал, и первый год жизни я провел на съемочной площадке. Когда мне исполнилось семь, искали харизматичного бесенка-очаровашку для фильма о трех веселых хулиганах. Я слышал, как мать разговаривала об этом с отчимом. Режиссер уже пересмотрел двести штук мальчишек разной степени хулиганистости, но ему никто так и не понравился, а уже пора было начинать съемки. Мать, которая должна была играть в фильме строгую, но добрую учительницу, начинала нервничать. Я не хотел, чтобы она расстраивалась, и спросил, сколько мне заплатят. Мать заверила меня, что достаточно, чтобы купить космический корабль с витрины «Вэлстока», на который я ходил смотреть уже полгода. Я согласился попробовать. Режиссер пришел от меня восторг, и съемки начались. В «Далекую звезду» они меня уже сами позвали, тогда мне было тринадцать. Тогда я окончательно понял, что я – не актер, хотя все хором и убеждали меня в обратном. Мне кажется, ходить и говорить перед камерой может каждый. А меня очень утомляет большое количество людей, смеющихся, суетящихся и ссорящихся вокруг меня. Я думал, я свихнусь, и в конце съемок держался только мыслью о том, что эти деньги нужны мне, чтобы оплатить колледж. Я хотел в Гаарски, который считается лучшим биотехническим колледжем Пэллан, а мать с отцом могли оплатить мне только Сас, который относится к второразрядным учебным заведениям. Тогда я сразу после съемок сбежал под землю, в двухнедельный поход по карстовым пещерам Поющего озера.

Орузоси еще раз покосился на четырехметровую статую в центре зала и ответил:

– Нет.

– Уверен?

– Да, – ответил Орузоси. – Я не смотрел ни «Лепестков любви», ни про разбойников, ни про… как ты сказал?

Я очень удивился. Орузоси наблюдал за мной.

– Я тебя не обидел? – спросил он.

– Нет, – сказал я. – Обрадовал.

– Тогда хватит нож баюкать, – кивнул Орузоси.

Это присловье я услышал впервые и тогда даже отдаленно не догадывался, что оно обозначает.

– У тебя третий разряд по подземному туризму? – продолжал он.

Разговор неожиданно становился интересным.

– Да, – сказал я.

– Сертификат у тебя при себе?

Я достал кошелек и вытащил из него пластиковую карточку сертификата. Орузоси провел ею по приемной щели в своем планшетнике, и тот удовлетворенно бипнул.

– Так, – сказал Орузоси, возвращая карточку мне. – Как насчет прогуляться по пещерам?

– Спрашиваешь. Всегда, – сказал я. – Но я через неделю должен приступить к работе.

– Где?

– В «Медузе».

– Ты приступишь чуть позже, – сказал Орузоси. – Этот вопрос мы уладим.

– Хотелось бы посмотреть твои документы, – сказал я. – Могу я знать, кто меня нанимает?

Орузоси достал пластиковое удостоверение и дал мне. Меня нанимала, как оказалось, РСБ – Республиканская Служба Безопасности.

– Почему-то я так и подумал, – сказал я.

Орузоси перевел на меня вопросительный взгляд.

– Связь с единой базой данных, – сказал я, махнув рукой на его планшетник. – Что ж, хорошо. Но не хотелось бы потерять в деньгах.

– Не потеряешь.

– И куда придется ехать?

– Никуда.

– Но в Вельчера нет подземных пещер.

– Есть Подземный Приют.

Он наклонился ко мне и доверительно прошептал:

– Там завелись крысы…

Пока я сидел, обалдевший, и не знал, что сказать, Орузоси посмотрел куда-то поверх моей головы и за меня.

– А вот и последний член нашей компании, – сказал он. – Закончила экскурсию?

– Да, – раздался веселый голос. – Убаюкала свой нож!

Орузоси мягко улыбнулся – это явно была его старая знакомая. Я обернулся и увидел девушку с черной челкой, закрывавшей половину лица. Она успела сменить голубую форму экскурсовода на веселый летний сарафан.

– Познакомьтесь, – сказал Орузоси. – Это Анша Таринди. Это Кервин Даж, а это Авенс Марримит.

1

Орузоси снял налобник и примотал его ремешками к какому-то корню в низком потолке. Импровизированная люстра осветила грот – небольшой и, что было немаловажно, с узким входом. Я снял рюкзак, бросил его на пол и сам повалился сверху. Анша села на землю и принялась рыться в своем рюкзаке одной рукой. Достав спиртовой карандаш с зеленкой и бинт, она оторвала растрепанный рукав с другой, оттерла кровь и грязь с раны и намазала зеленкой.

– Давай помогу, – сказал Кервин.

Он поднял бинт, сорвал с него упаковку и принялся ловко наматывать его на руку Анше.

– Спасибо, – сказала она.

Я засмеялся. Анша покосилась на меня. Я расхохотался еще пуще.

– Что ты ржешь, как ненормальный? – сурово осведомился Орузоси.

Он отдыхал у дальней стены.

– Крысы, – давясь подступающим к горлу смехом, сказал я. – Кажется, в Подземном Приюте Вельчера завелись крысы…

Анша и Кервин расхохотались тоже. Даже Орузоси усмехнулся.

Подземными Приютами называлась система огромных бункеров, связанных разветвленной сетью туннелей. Всего Приютов сорок шесть, по числу вольных краев, составлявших Республику Пэллан, – тринадцать с северной части экваториального хребта, тридцать три с южной. В каждом Приюте могло с некоторым даже комфортом разместиться население того края, в котором он находился. Бункеры были снабжены всем необходимым: водопроводами, системами вентиляции, освещения и отопления. Склады ломились от консервов, лекарств, одеял и всего прочего, что может понадобиться при экстренной эвакуации под землю.

Подземные Приюты были самым дорогим проектом противометеоритной защиты в освоенной людьми части Вселенной. Культурологи из Орионского Альянса обследовали Подземный Приют Раазвима, находившийся рядом с нашей столицей. (Десять лет назад на Пэллан наткнулся космический торговец. Таким образом мы установили контакты с остальными обитаемыми мирами и семь лет спустя вступили в Орионский Альянс.) Остальные Приюты культурологам не стали показывать по стратегическим соображениям. Но увиденного хватило, чтобы Подземные Приюты Пэллан были внесены в фонд культурного наследия Орионского Альянса. И очень вовремя. Содержать эту огромную инфраструктуру было накладным делом, несмотря даже на то, что Приюты строились по технологиям варивикков, в языке которых не было слова «ремонт».