Нина Абрамович - Муха Ukraine (сборник)

Но, у Юли был большой недостаток. Она громко разговаривала по телефону. Превратив нашу квартиру в офис. Меня это начало раздражать.

И я сказала об этом сыну, попросив его повлиять на невестку. Сын исполнил мою просьбу. Юля обиделась.

Как-то мы колдовали с невесткой Юлей на кухне. Каждая возле своей кастрюльки.

И вдруг она говорит.

– У моей бабушки, в деревне, полно старинных картин. Висят на стенах по всему дому.

– Чего? Не поняла! Еще раз, повтори, пожалуйста!

– У бабушки картины есть, говорю я вам.

– А что за картины? Кто автор?

– Да, я не разбираюсь.

– А что там написано?

– Всякое. Природа. Море. Люди.

– Откуда у нее эти картины?

– Еще от дедушки остались.

– А у дедушки откуда?

– Он из Германии привез. До Берлина дошел во время войны.

– Ничего себе! Почему ты до сих пор молчала? – я схватилась за лицо руками, испачканными в тесте. Ты понимаешь, что если бы ты продала парочку этих картин, ты бы давно себе купила квартиру в Киеве?

– Ну, это же не мои картины!

– Ты даешь! А бабушка тебе разве не родная?

– Родная. Но она мне их не даст. Это все отцу достанется по наследству.

– А разве отец твой против будет, если ты себе квартиру купишь?

– Ага! Купишь! Он велел бабушке хранить картины и без его ведома никому ничего… Иначе такой скандал будет!

– Но, это же глупо! Скандал можно пережить! Не съедят же! А квартира останется!

– Нет! Это картины отца. И я ничего сделать не могу.

– Очень странно!

Я начала говорить с сыном на эту тему. Но сын отнесся к этому разговору флегматично.

Еще несколько раз я затрагивала картинную тему, пытаясь вразумить Юлю. Но девушка была категорична.

– Нет! Папа не разрешает!

Бабушкины сокровища не давали мне спокойно жить.

Что это за картины? Кто автор? Сколько их? И какая им цена?

И почему до сих пор моя невестка без кола-двора? Живет с моим сыном на моей жилплощади! Хотя является наследницей такого состояния?

Фантазия рисовала кружева и узоры на тему баснословной прибыли при продаже произведений искусства.

Продам раритеты и куплю квартиру детям. Может, еще попутешествую на деньги невестки! – мечтала я.

Я донимала сына, дергала Юлю. Порывалась сама съездить в эту деревню Черниговской области. В гости к бабушке.

Поведала Феде Геллиосу про неожиданное наследство невесты моего сына.

– Ни фига себе! Так пусть твоя невестка сфотографирует картины. А мы посмотрим, что там за раритеты.

Я зарядила фотоаппарат. Дала его Юле со словами.

– Ты можешь привезти фотографии картин?

– Могу, конечно!

– Когда ты поедешь к бабушке?

– Не знаю. Может, на следующий год.

– Зачем тянуть! Езжай завтра. Пожалуйста!

– Нет. Я не могу. Много работы. Когда будет время, тогда.

Вся эта история с картинами бабушки меня настолько распалила, что я не могла спокойно спать.

Я долго возмущалась, и недоумевала. Как так? Сидеть на деньгах и не пользоваться ими? Жить всю юность по общагам и чужим углам, хотя имеешь целое состояние!

Эта глупость меня добивала.

Ждать я больше не могла. И не хотела. Неведение раздражало больше всего. Мне надо было знать правду о картинах. Волновался и мой партнер Федя Геллиос.

– Завтра едем в деревню к бабушке! – решили мы с Федей.

Утром он заехал за мной на своей мазде. И мы рванули на Чернигов.

Как приятно развеяться, сменить обстановку. Лучшее для этого средство – путешествие!

Мы ехали с Федей в Чернигов, полные решимости добить дело с картинным наследием моей невестки до победного конца.

Чернигов утопал в зелени. У въезда в город, на крутом повороте, стояла большая церковь с золотыми куполами, сверкавшими на солнце.

И тут звонит мой сын.

– Мама! Ты на самом деле на Чернигов поехала?

– Да, сынок.

– Ну, ты это… погорячилась. Возвращайся домой. Никаких картин у Юли нет.

– Как нет?

– Угомонись, мама! Юля тебя просто разыграла, зная твою страсть к картинам, – открыл мне глаза мой сын.

– А зачем она это сделала?

– Наверное, ты сама в этом виновата. Зацепила ее с телефоном, вот она тебе и отомстила!

Федя долго ругался. Но то, что он говорил мне, это, пожалуй, для вас не интересно.

– Федечка, ну не кипятись! Все, что ни делается, к лучшему! Глянь, какой великолепный Чернигов! Когда бы ты еще сюда попал?

Давай посетим картинную галерею города Чернигова.

Я давно собиралась съездить в Чернигов. Древнее, историческое место. Город рядом. Добираться просто. Сел на маршрутку и через полтора часа ты там.

А тут такой повод!

Федя, кажется, успокоился. Напоследок смачно ругнулся. И мы начали обозревать Чернигов.

Мы вышли на крепостной вал. Прошлись по историческим местам, подошли к художественной галерее. Купили билеты, всего по 2 гривны.

Посетителей кроме нас не было.

У входа в зал с шедеврами мирового искусства сидел тщедушный охранник, дедок пенсионного возраста.

У него было время ланча. Дедок ложкой вылавливал из стеклянной банки какую– то снедь.

Нас он даже и не заметил. Мы прошли в большой зал.

В углу на стуле клевала носом смотрительница, бабулька– одуванчик в белых буклях. Очки спали с глаз, висели на носу. Она смачно похрапывала.

Стены зала были увешаны шикарными картинами. Мои глаза в восторге разбежались!

И вдруг..! Не может быть! Это наваждение!

Перед нами живьем «Птичий переполох» Мельхиора де Хондекутера!

Мы с Федей стояли, разинув рты. Мы не верили глазам своим.

Все тот же шикарный рыжий лис в прыжке! Паника среди обитателей курятника! Летящие в разные стороны цветные перья! Четко выписанные художником лапы в чешуйках, клювы, глаза, структура шерсти и пера.

Все в изумительном цвете и красках.

Это что же получается?

Шедевр, принадлежащий художественному музею, государству, народу, выставлен на продажу?

Это чья – то глупая шутка или злой умысел?

Ну, допустим, найдется клиент на краденую картину. Один, потенциальный, уже нашелся. Чиновник по немецким деньгам!

Вытащить картину из этого музея – три пустяка. Охрана – фикция.

А что потом?

Тот, кто купит картину, будет вынужден всегда ее прятать от чужих глаз.

Держать шедевр в глубоком подполье.

А смысл то, какой в этом, если перед пацанами покупкой похвастаться нельзя будет! Где кайф-то?

Самому втихую любоваться, пуская слюнки?

Продать картину нельзя тоже. Менты заметут сразу.

Надо быть сумасшедшим клиентом. Но, разве наш немецкий чиновник не такой?

В этих глубоких раздумьях мы вышли из зала. Смотрительница, одуванчик так и не шелохнулась, продолжая дремать в своем углу.

Очки совсем свисли с носа, держась за одно ухо на дужке.

Утомленный едой сторож тоже крепко спал, положив голову на руки. Мертвое царство. Выноси, что хочешь!