Леонид Кудрявцев - Баллада о драконе

Дубинка, видимо, была утяжелена свинцом. Наемник упал как подкошенный, взвыл белугой. А Райдо вновь повернулся к бородатому, почти без замаха ударил его по руке. Громко хрустнула кость и наемник, прижав целой рукой к животу покалеченную, кинулся прочь.

– Я вас сейчас! – крикнул Рейдо, оглядывая поле боя в поисках противников.

Не с кем было драться. Беззубый с бородатым бежали. Неприметный ковылял прочь, постанывая и хватаясь за забор.

И все-таки по части драки мой спаситель не профессионал, отстраненно подумал Лютик. Не ощущалось в его движениях отработанности, достигаемой бесчисленными тренировками. Драться ему приходилось не раз, но схватка не является смыслом его жизни. Напор и скорость реакции, вот что позволило ему сейчас победить. Ну, еще и везение. Наемники недооценили противника, а когда поняли, какую совершили ошибку, было поздно.

Поэт вдруг осознал, что все еще стоит, прижавшись спиной к забору. Отодвинувшись от него, он вспомнил еще об одном участнике схватки. Ее вдохновителе. Не было его. Словно бы испарился, и даже непонятно, в какой момент.

– Ну и чутье… – пробормотал поэт.

– А не приходило ли тебе в голову взять и уехать из города? – спросил подмастерье, внимательно разглядывая дубину. – Учти, от тебя так просто не отстанут.

Скептически хмыкнув, он перекинул оружие через забор и скрестил руки на груди.

– Не могу, – сказал Лютик, – Я должен дописать балладу. Должен, понимаешь?

– Даже если тебе при этом проломят голову?

– Не проломят.

Поэт поднял с земли лютню и внимательно осмотрел. Она оказалась целой.

– Зачем тебе баллада? – поинтересовался Райдо.

– Это моя работа. Думаю, я для нее родился.

– И каждый должен делать свою работу?

– Именно. Не будет удачи тому, кто пойдет против натуры.

Подмастерье улыбнулся.

– Правильная мысль. Однако я оказался здесь, поскольку шел по делу. А времени остается все меньше. Вечером будь в корчме, там договорим.

Поэт смотрел ему вслед, пока тот не скрылся за поворотом.

– Графоман, – пробормотал Лютик. – Точно – графоман.

Он в сердцах скомкал исписанный полностью с обеих сторон лист бумаги, швырнул его в угол. Горка там набралась уже приличная.

– Бумага денег стоит, – сказал кто-то за соседним столиком. – Купил бы лучше на них пива.

– Мается, бедолага, – послышалось от другого. – Каким только образом люди с ума не сходят?

Тяжело вздохнув, поэт взял очередной лист из пачки, лежавшей перед ним на столе. Обмакнув перо в чернильницу, он взглянул на проходившую мимо молоденькую служанку. Вид у той был весьма аппетитный.

– Красавица, – сказал ей Лютик. – А не желаешь ли стать еще и музой?

– Сколько угодно, – сообщила та, останавливаясь, – за деньги.

Лютик вздохнул.

– Музы работают даром.

– Даром только птички поют, – фыркнула служка и пошла прочь.

Поэт проводил ее задумчивым взглядом и вновь взялся за перо. Немного погодя под усевшимся напротив Райдо скрипнула лавка.

– Понравится тебе, если зарифмовать «дракон» и «балкон»? – спросил у него Лютик.

– Давай лучше поговорим о другом, – подмастерье махнул рукой служанке.

Кружка с пивом появилась перед ним мгновенно. Верный знак кредитоспособности. У служанок на это чутье безошибочное.

– Кутить будешь? – предположил Лютик.

– Потом. А сейчас у нас есть дела. Меня заинтересовал местный дракон.

– Настолько, что ты полез за сведеньями о нем в архив?

– Настолько. И полез. А тебя, как я понял, он интересует ради баллады. И ты тоже там покопался.

– Толку-то? У меня все еще нет истории, – пожаловался поэт. – Ни любви, ни ревности, ни страданий. Чем мне вызвать у слушателей сопереживание? Описанием дракона? Я его даже не увижу.

– А история его появления? – подсказал Райдо.

– История? Не спорю, она таинственная, сказочная можно сказать. Был город, живший за счет рубиновых шахт. Потом драгоценные камни в шахтах иссякли, и настали трудные времена. Тут вовремя появился мастер зверей и привел дракона. Город заключил с драконом соглашение. Потом была краткая эпоха войн, после которой соседи, хлебнув драконьего огня, решили, что орешек им не по зубам. Далее настала пора полного благоденствия, длящаяся до сих пор. Скука смертная. За такую историю и медной монеты не дадут.

– Мастер зверей? Что-то я о таких людях не слышал. Где о нем поминается?

– В архиве, в дальнем шкафу, – сообщил поэт. – Под налоговыми книгами столетней давности. Учти, никто в городе эту историю так не рассказывает. Пришел дракон сам, говорят. С другой стороны, никто о мастерах зверей не слышал вот уже сто лет. Прошла в них нужда.

– А кто это был? Чем они занимались?

– Люди, способные договориться со зверями, знающие их язык. Раньше, если жителям какого-нибудь селения досаждали дикие звери, приходил мастер и заключал с ними договор. Или уводил зверей прочь, так, что они больше не возвращались.

– Убивал?

– Да нет, договаривался. Причем заключал взаимовыгодное соглашение. Ну а потом людей становилось все больше, они забрали силу… и…

– И нужда договариваться отпала, – подсказал Райдо.

– Вот именно.

– Чем не тема баллады? Напиши о том, как люди, утратив возможность договариваться с животными, поплатились за это… что они потеряли? Будущее? Или о том, что родство с животными в них все же осталась. Рано или поздно оно возьмет свое. А если не сумеет, то отомстит. Избежать мести можно, лишь вновь научившись договариваться.

Лютик покачал головой.

– Такую, слишком умную, балладу по кабакам не попоешь. Не дадут за нее денег. Народ любит про любовь, кровь, страсть. Ну, сам понимаешь…

– Ты только ради денег пишешь?

– Нет. Однако сейчас мне надо пополнить кошелек. Опустел он у меня. И значит, нужна баллада для кабака. Уверяю, написать такую очень непросто. Вон, посмотри.

Лютик показал пальцем на кучу скомканных черновиков.

– Как знаешь, – подмастерье пожал плечами.

– А тебя эта история почему интересует? – спросил поэт.

– Есть у меня в ней интерес, – ответил Райдо. – О нем поговорим потом. А пока, в самом деле, не выпить ли нам, не отпраздновать ли победу в переулке?

Соблазн был велик.

Лютик бросил взгляд на чистый лист, вновь посмотрел на кучу измятой бумаги, скрипнул зубами.

– Ну что, надумал? – спросил подмастерье.

– Нет, – сказал поэт. – В любое другое время, но только не сейчас. Баллада…

За горой ревел дракон. Очень убедительно он это делал, громко. Слышалась в реве его сила, ярость, жажда добычи.

– Не пустим, – сказал усатый стражник. – Если ты не собираешься с драконом драться, то не пройдешь. Нечего всякой шушере делать возле его пещеры.

– Чем мы можем ему навредить? – спросил Лютик, к этому моменту осознавший тщетность своих усилий и лишь из чистого упрямства пытавшийся договориться о том, чтобы их пропустили.