Зоя Смирнова - Шаги на лестнице

Вот уже больше месяца они будили ее по утрам. Легкие, быстрые, они четко выстукивали по ступенькам всегда в одно и то же время.

Она не слышала, когда уходил на работу муж, осторожно закрыв дверь на ключ. Не будили ее и многие другие звуки, проникающие в спальню. Но эти шаги она слышала каждый раз. Сначала они раздражали ее: «Ишь, растопалась!..» Потом привыкла вставать по ним, как по будильнику, а потом, проснувшись раньше, ждала с нетерпением и беспокоилась, если почему-то не слышала их.

Вот и сегодня шаги простучали, как обычно, легко и быстро. Хлопнула выходная дверь, и все стихло.

Пора вставать. Но Лиза продолжала лежать неподвижно, с чувством какой-то неясной тревоги следя за солнечными бликами на полу. Что-то новое послышалось ей сегодня в знакомых шагах. Казалось, они выстукивали одну фразу: «На ра-бо-ту по-ра!»

Медленно, словно нехотя, Лиза встала, накинула халат и подошла к окну.

Начинался новый день. Утро было такое ясное, такое чистое, как будто его кто-то очень старательно вымыл. Блестели на солнце листья деревьев, трава, асфальт и, казалось, даже стены домов. Небо было голубым-голубым и прозрачным, как хрусталь.

А по улице лился нескончаемый поток людей в спецовках и без спецовок. И все очень торопились и, наверное, не замечали красоты нового дня. А может быть, успевали и замечать?..

Лиза стояла в каком-то непонятном оцепенении, глядела на спешивших людей и думала, что скоро кончится этот поток в спецовках и начнется новый — в элегантных костюмах, со старательными прическами и яркими губами. Потом и он кончится. И тогда улицы займут люди другого сорта: с большими сумками, с торопливым взглядом и громким голосом — домашние хозяйки. И она с ними. И она с ними будет выстаивать очереди за мясом и за молоком и будет слушать одни и те же сплетни о соседях по квартире: «Вы понимаете! Муж сам готовит обед, пока она на работе! Это же ужас! Где его мужское самолюбие!?» И к ней будут обращаться с глупым вопросом: «Вы — крайняя? А не знаете, что дают? Не знаете? Скажите, что я за вами. Я пойду узнаю».

Начинался новый день. Впрочем, что нового он принесет ей? Уборка, обед, магазин и ожидание мужа с работы. Все — как всегда.

Надо приниматься за дела. Лиза подошла к зеркалу. Оттуда на нее глянула растрепанная женщина в наспех накинутом халате. Она протянула руку за расческой, но на полпути остановилась и пошла на кухню. Ничего не хотелось делать. Почему-то в ушах назойливо стучали шаги: «На ра-бо-ту по-ра!»

На работу? А разве она не работает? Разве сверкающая чистотой квартира, белоснежное белье, вкусные, всегда свежие обеды — разве не плоды ее труда?

Но все с большим укором звучало: «На ра-бо-ту пора!».

И она вдруг представила себе эту женщину, чьи шаги будили ее по утрам и которой она никогда не видела. Представила, как она, наскоро заправив постель, завтракала, обжигаясь горячим чаем, и бежала в живом потоке людей в другой, неведомый Лизе мир, где свои волнения, свои радости и неудачи, где нет пронырливых старух с бегающими глазами, выпытывающих, за чем бы еще постоять в очередь.

А вечером, перебивая друг друга, они с мужем делились своими заботами, обсуждали какие-то важные для них проблемы.

Лиза никогда не работала. Сразу после школы она вышла замуж. Муж зарабатывал хорошо, и ему нравился тот уют, который обеспечивала жена. Сначала он тоже делился с ней своими заботами, но, встречая равнодушие Лизы к его работе, а подчас и какое-то раздражение, он перестал говорить с ней о своих делах.

Время приближалось к обеду. Солнечные блики давно покинули комнату, и она, неприбранная, выглядела мрачной и холодной. А Лиза все еще бесцельно бродила по квартире. Впервые с непонятной ненавистью она смотрела на уютные комнаты, на белоснежные скатерти, занавески и салфетки. Снова прошла на кухню, заглянула в кастрюлю. Там еще оставался вчерашний суп: она не успела его вылить. Минуту постояла, о чем-то мучительно раздумывая, и вдруг начала лихорадочно собираться.

Вечером муж был удивлен беспорядком в квартире, вчерашним обедом и возбужденным видом жены.

А через несколько дней Лизу разбудил звонок будильника. На сборы и завтрак ушло полчаса.

Ключ в двери. Два поворота. «На ра-бо-ту по-ра!»— простучали по лестнице ее собственные шаги.