Елена Мищенко - Токио и плантации жемчуга

Все дружно подняли руки.

– Вот видите, товарищи жиды, – победно сообщила нам казначейша. – Народ против.

И тут моя миролюбивая Леночка не выдержала, схватила стул и бросилась на торжествующую казначейшу, как тореадор на быка. Я еле успел ее перехватить и оттащить в коридор. Наш обменщик, бывший чекист, тоже не выдержал и закричал:

– Я сейчас тут вас всех отметелю, приведу свидетелей, что вы затеяли драку, и вызову ОМОН.

Скандал набирал обороты. На скучных лицах членов правления появились счастливые улыбки. Я понимал всю бессмысленность спора и утащил своих соратников по неравной борьбе. На следующий день удалось получить аудиенцию у зампреда райисполкома. Он выслушал нас и сказал просто:

– Что за чушь! Эти вопросы вообще не в их компетенции. Я уже слышал об этом председателе-самодуре. Давайте ваше заявление, я напишу резолюцию, и пусть въезжает ваш Чунга-Чанга. А этому деятелю надо будет вставить клизму за шовинистические настроения. Ему, видите ли, евреи не нравятся, ему, видите ли, негры не нравятся.

Последним этапом борьбы был загранпаспорт. Его получение оказалось тоже непростой процедурой. ОВИР тянул, как только мог. Мы уже не укладывались в отведенное время. Пришел знакомый и сказал, что нашел подход к даме, которая ведает паспортами, но она денег не берет.

– Как, совсем? – забеспокоились мы.

– Совсем. Она предпочитает что-нибудь из драгоценностей. Например, колье, кольцо или браслет с камнями.

Пришлось взять Леночкино кольцо с бриллиантиком и отправиться на прием к этой даме. В приемной толклась масса народу. Пропускать в кабинет меня никто не хотел – кричали, что тут очередь по записи. Я ринулся вперед, приоткрыл дверь и выкрикнул свою фамилию. Меня тут же оттащили. Через 20 минут к нам вышла дама, сказала, что ее предупредил о нас Виктор Степанович, что паспорта она сделала, и что теперь наша очередь выполнить обещание. Она нам вручила паспорта, а мы ей – коробочку с кольцом, вложенную в другую коробку и закамуфлированную под пакет типа книги. Она при всех развернула эти обертки, выкинула их в корзину, вынула кольцо и примерила.

– Симпатичное колечко, а главное, как раз мой размер, – сказала она разглядывая приобретение, – а то, бывает, приносят такие кольца, что и на палец не натянешь. Сойдет.

– Вы бы спрятали, – сказал я робко, – а то кто-нибудь увидит (хотя уже видели все) и подымет скандал.

– Ну что вы! Кто же из них захочет испортить со мной отношения? Передавайте привет Виктору Степановичу.

Незадолго до отъезда нас посетил мой друг Леня Каневский.

– Ну что, друзья-американцы, билеты взяли?

– Вот они – билеты на поезд Киев-Москва на два купе, так как я хочу взять с собой кого-нибудь из приятелей, и был бы тебе очень признателен, если бы и ты съездил с нами.

– Я, конечно, вам помогу и съезжу с вами, если у вас все договорено с Феликсом.

– Каким Феликсом?

– Как «каким»? Московским. А как вы собирались добраться до Шереметьево?

– Возьмем грузчиков, такси.

– Вы что, с ума сошли? Грузчики завезут вас в ближайший лесок, обдерут как липку, заберут все деньги и вещи, оставят только паспорта и билеты на самолет – этого отбирать не полагается. И вас никто и защищать не будет. Кто вы теперь такие – не наши граждане, не советские, в паспорте написано ясно «выезд на постоянное место жительства», и не американские. Так что завтра я тебе даю телефон Феликса и немедленно с ним договаривайся.

Разговор с Феликсом был очень простым.

– Номер поезда? Число? Купе? Записал. Теперь слушайте меня внимательно. Поезд подходит к Киевскому вокзалу – вы никуда не выходите и ждете в купе. Никому не открывайте. Я постучу четыре раза. Меня вы узнаете по кожаной куртке и красной рубашке. Вы мне прямо в купе за закрытой дверью даете четыре тысячи рублей, а я вам даю грузчиков, машину и номер в гостинице в Шереметьево-2 на сутки. Я тоже поеду с вами, чтобы не было неприятностей. Полный сервис.

И тут возникла еще одна неразрешимая проблема. Это был тот период, когда вместо российского рубля ввели украинские купоны. Я положил деньги на сберкнижку, чтобы не держать такие суммы дома на время наших сборов. Назад мне возвращали только купоны, которые в Москве не принимались. Положение было отчаянным. В Киеве ни у кого не было крупной суммы в рублях – у всех были только купоны. Надо было искать большой блат в бухгалтериях, выдающих рубли на командировки в Россию. Но таких знакомых не было. И тут неожиданно центральная сберкасса разразилась рублями. После огромной борьбы нам все-таки удалось получить наши деньги.

Вещи полагалось везти в сумках, причем размер и вес сумок был строго регламентирован. Знакомые достали нам парашютную ткань чудовищной прочности, и я отправился по указанному мне адресу к изготови-тельнице сумок. Ею оказалась хилая старушка с ножной швейной машинкой, с помощью которой она обслуживала отъезжающих. В этой же комнате на диване спала молодая женщина, хотя было уже 12 часов дня.

– Что, ночная смена? – спросил я для приличия.

– Да нет. Опять Машка надралась. Послал мне Бог это несчастье. А у меня дома ни хлеба, ни молока. Теперь не знаю, что делать. Уходить после вас боюсь – опять она что-нибудь вытащит из дома, да пропьет. Оставлять вас с ней тоже боюсь – она до антиресных мужиков с похмелья дуже лютая.

Я предложил сходить в магазин. Она за это обещала пропустить меня вне очереди. Сумки были выполнены на высоком уровне. Но когда в них уложили вещи, они оказались неподъемными. Слава Богу, на помощь пришли мои коллеги-архитекторы.

На вокзал отправились на двух вэнах. Один нам дали знакомые из одного дружеского консульства, второй – наша родная киностудия, которая так не хотела расставаться с такими жильцами, как мы. Как только мы подкатили к вокзалу и начали выгружать вещи, к нам подбежала группа из нескольких помятых мужичков с тележкой.

– Кто тут будет за хозяина? – спросил самый бойкий из них, обдав меня перегаром.

– Я буду за хозяина, – ответил я по Бабелю, обрадовавшись, что так легко нашли грузчиков.

– Значит, так. Мы сейчас погрузим ваши вещи в первый поезд. Я так понимаю, вы едете в Москву, чтобы потом отправляться дальше. У меня схвачен поездной ОМОН. Я вас передаю ему из рук в руки на охрану, а то, знаете, с такими пассажирами, как вы, бывают страшные неприятности. А вы нам за все услуги платите всего тысячу рублей.

Тут же подскочил мой друг Саша Скуленко – он был незаменимым человеком в таких ситуациях, и набросился на него:

– Значит, так. Ты знаешь железнодорожного прокурора Василия Ивановича Петренко? Его кабинет здесь, на втором этаже. Он нас хорошо знает и подойдет проводить. И если ты здесь будешь лепить горбатого, то я сейчас подойду к нему и неизвестно, в каком обезьяннике ты проведешь сегодня ночь со своими варягами. Поэтому я тебе предлагаю – берите свои телеги, грузите вещи и везите в пятый вагон. Если сделаете все аккуратно, получите 80 рублей. Если нет – катитесь отсюда. Желающих здесь достаточно.