Елена Мищенко - Не стреляйте в пианиста

После перерыва в отделе иногда появлялся товарищ Панасенко – парторг института, брезгливо принюхиваясь к густой атмосфере мастерской. До перерыва он не приходил, так как ему надоело бороться с гурманскими увлечениями сотрудников. Он садился к столу для посетителей и начинал прислушиваться к разговорам сотрудников отдела. Наконец он не выдерживал, вставал и громко провозглашал:

– Товарищи! Сколько раз я вас просил в рабочее время на производственные темы беседовать на русском языке, ну в крайнем случае на украинском. Я же ничего не могу понять (профессиональный уровень сотрудников был очень высоким, но национальный состав мастерской был специфическим).

Несмотря на то, что у института был определенный профиль, и объекты были в основном промышленные, Юра делал их интересно в архитектурном отношении. Когда его перестали преследовать работники прокуратуры, он перебрался в Киевпроект и с большим увлечением начал заниматься городом. Со временем он стал главным куратором центральной части города и одним из авторов генплана города. Он был моим постоянным соавтором по конкурсам на мемориал в Бабьему Яру, да и не только в этих.

Я был очень рад, когда узнал в Филадельфии, что ему удалось осуществить работу над объектом, авторство в котором он считал своим долгом – реконструкцию Центральной синагоги (синагоги Бродского) и получить звание заслуженного архитектора Украины.

С дальними назначениями была связана история, случившаяся с одним из наших юзонов – с Виктором Ш. После окончания института он получил назначение на Урал, в Челябинск. К тому же назначение было почему-то не в проектную, а в строительную организацию. Впоследствии он рассказывал нам, как это все происходило. Он приехал в Челябинск в пасмурную дождливую погоду, что само по себе не способствовало хорошему настроению. С большим трудом, намокший, замерзший и совершенно деморализованный, он, наконец, нашел строительный Главк – какой-то Промстрой. Из Главка его отправили в трест.

Пробившись к управляющему, он предьявил свое направление. В кабинете управляющего сидело еще двое каких-то мужчин и увлеченно курили. Управляющий был в недоумении:

– Архитектор? А зачем мне архитектор? Я же давал заявку на строителя. Иван Сергеевич, ты ничего не напутал, когда посылал заявку?

Иван Сергеевич затянулся, выпустил струю дыма и помотал головой.

– Так может быть вы дадите мне открепление? – робко спросил Виктор.

– Э нет, погоди, – пошел он на попятный. – Люди мне нужны. Для архитектора что же главное? Главное – это изучить стройку на собственной практике, так сказать, на собственной шкуре. Что у нас там с мастером на 432-м? В больнице?

– Да. Черепно-мозговая травма, – ответил всезнающий Иван Сергеевич.

– Значит так. Устраивайся в общежитии – тебе в кадрах дадут направление. А завтра чтобы в семь ноль-ноль был здесь как штык. Тебя на УАЗике отвезут на 432-ю.

– А чего так рано?

– А ты что, решил, что тебе положен персональный транспорт? Поедут геодезисты, и ты с ними. Заступишь там на должность мастера. Прораб тебе все объяснит.

Виктор отправился в общежитие в подавленном настроении. Общежитие было не ахти какое. Комната на четверых. Мужики мрачные, сильно пьющие и сильно храпящие. Контакт с ними налаживался слабо. Ночь он почти не спал и к семи часам прибыл в трест. Там его, действительно, ожидал УАЗик. В машине он немного дремал, когда позволяла дорога. Очнулся он у ворот от крика шофера «Приехали. Кончай спать – замерзнешь. Шутка». Они стояли у ворот. Территория была обнесена забором с колючей проволокой наверху. Из калитки вышел солдат с винтовкой. Проверил у шофера документы. Заглянул в машину. Он, очевидно, всех их знал.

– А это кто? – спросил он указывая на Виктора.

– Это новый мастер на вторую захватку, – ответил шофер.

– Надолго ли? Ладно, проезжай.

– А чего такая охрана? – поинтересовался Виктор. – Что, какой-то важный объект?

– Увидишь строителей – поймешь какой он важный.

УАЗ остановился перед зеленым трейлером с высокой лесенкой. Пока геодезисты разгружали нивелир, теодолит-тахеометр и рейки, шофер повел Виктора в прорабскую. Это была довольно большая комната с двумя окнами. Посредине стоял Т-образный стол. С одной стороны его сидел человек и лихо щелкал на счетах.

– Вот, Николай Алексеевич, привез вам нового мастера.

– Постой. И так процентовка не фурычит. А тут еще арифмометр кто-то спер.

В комнате было так накурено, что даже воздух стал каким-то сизым.

– Ну и накурили, – возмутился шофер.

– Так у нас только что планерка закончилась, – ответил прораб не отрываясь от счет.

– Чего вы окно не откроете? Здесь же дышать нечем, – расхрабрился Виктор.

– А вот увидишь, кто у меня тут работает, поймешь, почему я окно не открываю. Вот у меня арифмометр из-за закрытой двери сперли. Сейчас закончу считать, поговорим с тобой.

Виктор огляделся по сторонам. На стенах были прикноплены какие-то чертежи, графики и несколько плакатов с устрашающими картинками, типа «Не стой под стрелой – убьет». Прораб закончил подсчеты, смачно выругался и наконец обратил на него свой светлый взор:

– Ну, давай знакомиться. Меня зовут Николай Алексеевич. Отныне я буду твой прямой и единственный начальник. Так что если что не так – сразу ко мне. Насчет тебя мне уже звонили, так что я уже все о тебе знаю – можешь не докладывать. Стройка, как ты видишь, у нас огромная.

– А что это вы строите?

– Как это что? Как ты видишь, мы строим театр. И строят его исключительно артисты – большие профессионалы, мастера своего дела. Так что за ними нужен глаз да глаз.

– Я не понял, – сказал Виктор. – А где же сценическая коробка, где оркестровая яма, где подвалы?

– Это я так шучу. Строим мы промздание для оборонного комплекса. На первой захватке уже ложат перекрытия, а вторая захватка еще в земле копается. Ты идешь мастером на вторую захватку. Котлован сделали экскаваторами и бульдозерами. Теперь роют траншеи вручную. Вот этим ты и займешся. Проследишь, чтобы траншеи довели до кондиции, сделаешь разбивку для приямков и ям, для фундаментов под оборудование. Вот тебе чертежи. Но учти, что народ у тебя непростой – это заключенные – в основном, уголовники. Их охраняет вохра. В случае драки не лезь – сами разберутся. Ну а если у тебя возникнет конфликт, то решать через меня. Общайся только с бригадиром – он парень вроде ничего – соображает, и в авторитете. Кроме этого – сегодня среда, в субботу будешь закрывать им наряды. Весь объем только по обмерам, что бы они там не говорили. Пока все. Иди вкалывай. Нет, постой, сначала я с тобой подойду.

Они прошли по стройке, вернее, пробрались по грязи в конец участка, где копали траншеи. Николай Алексеевич подозвал бригадира – дюжего мрачного мужика в телогрейке и резиновых сапогах.