Ричард Хьюз - Незнакомец

Старик разбудил Минни, она выкарабкалась из постели, начала пристегивать ногу для приготовления завтрака; но тут произошло нечто чудесное: едва вставила она в кожаное гнездо свою натруженную култышку, как кожа превратилась в тело, и дерево превратилось в тело, и сделалась у нее самая изящная и соблазнительная нога из всех, когда-либо останавливавших взгляд мужчины; мало того, не успела она опомниться от удивления, а на ней чулок шелковый, на ней туфелька парижская с высоким каблуком. Она стала натягивать скатанный пестрый бумажный чулок на другую лодыжку, красную, толстую, и подумала, что такой пары ног никто на свете не видывал. Оглянулась виновато; но муж ее поместил лицо перед зеркалом и брился. Не заметил ничего. Она быстренько влезла в платье и спорхнула вниз по лестнице. Подняла шторы, подмела пол; новая нога действовала так, словно она с ней родилась; но стоило ей распахнуть дверь, чтобы вытрясти коврик, нога стала спотыкаться и волочиться, и началось в ней колотье, и стала она своевольно дергаться и лягаться. Минни сразу поняла причину; на мостовой, где она давеча нашла приблудного Незнакомца, валялся священников золотой крестик.

— Сомнения нет, — сказала про себя Минни, — откуда взялась эта нога.

Да, не было сомнения. Она доковыляла до мостовой и подобрала крестик; и тут же послышались шаги по булыжнику. Это был Тощий Ивен, почтальон. Первой ее мыслью было спрятать ногу — нога ведь требовала объяснений. Но нога не желала прятаться: бесстыжая выставила точеную лодыжку чуть не под нос Тощему Ивену. Ивен только начал приветливо: «Утро до…» — и ахнул; бедная Минни, сгорая со стыда, кинулась в дом, а чертова нога еще выкидывала по дороге кокетливые коленца.

Что рассказал Тощий односельчанам, мы можем только гадать; но что-то, видно, рассказал, иначе с какой бы стати потянулись к Минни в то утро гости? Первый пожаловал чуть ли не к завтраку; Незнакомец же тихо сидел на шестке и ковырял в зубах хвостиком. Минни не растерялась. Она подбежала к дровяному ящику, выхватила оттуда недоштопанную нижнюю юбку из красной фланели, завернула в нее Незнакомца, быстро запихнула в ящик и прерывающимся шепотом попросила лежать Тихо. Лицо миссис Уильямс выражало мужественную покорность судьбе. Черт или не черт, она не собиралась отрекаться от гостя. Минни открыла дверь; там стояла миссис Джонс-Бакалейная.

— Доброе утро, — сказала она. — Я зашла узнать, вы не едете сегодня в Инислланбедрабахдойдретгерилан?

Она умолкла и принюхалась, потом снова принюхалась.

Ошибки быть не могло — где-то горела сера.

— Не едем, — ответила Минни. — Дела дома, осы просто жить не дают. Мистер Уильяме еле выкурил одно гнездо, а от них все равно спасу нет.

Миссис Джонс так и ахнула.

— Осы среди зимы?

— Я не сказала осы, — поправилась Минни. — Я сказала обои — доктор думает, что в них поселилась скарлатина, пришлось весь дом окуривать.

Слава богу, подумала Минни, что муж глухой. Он бы ей никогда не простил.

— Ой, что делается! — сказала миссис Джонс. Ее глаза привыкли к сумраку, и она увидела, что из ящика на нее смотрит плоская морда с желтыми глазами-бусинками. — А это что же у вас там, кошка, миссис Уильямс?

— Это свинья! — крикнула она с внезапным пылом, потому что нога выразила явное желание пинком выставить миссис Джонс за дверь. — У нее запал, и мы решили, что ей лучше побыть в доме.

— Ой, что делается! — опять сказала миссис Джонс.

Нога у Минни прямо дрожала, но она сумела с ней совладать. Миссис Джонс глядела мимо нее на свинью, словно не могла оторвать взгляд. И в самом деле, не могла: вдруг отлетела единой вперед на середину мостовой, стремительно, как пуля, и, только тут освободившись, помчалась по улице, «словно черт за мной гнался», рассказывала она потом, а Незнакомец, завернутый в красную нижнюю юбку, сидел на подоконнике и дружелюбно улыбался ей вслед.

Проживи мистер Уильямс подольше, в деревне Килфант случились бы кое-какие странные события; однако он не прожил. Весь день в голове у него происходило жужжание, а вечером он забрался в постель, лег на спину и стал смотреть в потолок. Потолок сделался ярко-зеленым. Вскоре, так и не закрыв глаза, священник захрапел. Минни не заметила ничего необычного, а под утро он громко всхрапнул раз-другой и вовсе перестал.

Когда ему полегчало, он обнаружил, что душа его рассталась с телом. Она была не совсем такой, как он себе представлял, а оказалась довольно круглой и состояла из чего-то, похожего на яичный белок. Он осторожно взял ее на руки и стал парить; тело его исчезло. Немного погодя он заметила что Незнакомец по-прежнему наблюдает за ним.

— Ты будешь проклят за это, даже сугубо проклят — за то, что приютил дьявола, — ведь ты богослужитель. — Незнакомец вздохнул. — Как тяжело, — невесело продолжал он, — даже чертям тяжело побеждать в себе доброе. Да, я очень стараюсь. Ох, стараюсь. Семена добра сидят в нас с самого Падения; как ни стараемся мы, они проклевываются.

Искушение вечно подстерегает нас; это долгая и трудная борьба — Сил Зла против Сил Добра. Но все же мы победим: Зло на нашей стороне, и мы нёминуемо победим. — На лице его был восторг, ни с чем на свете не сравнимый по безобразию.

— Наконец-то, — продолжал он, — я совершил вполне безнравственное деяние, деяние, в котором добра нет ни капли — ни в побуждении, ни в результате. Ты будешь проклят, и Минни будет проклята, даже если поскачет в ад на дареной ноге. Но трудно это было, трудно.

Старик Уильямс отплыл в сторонку.

— Я грешный человек, — сказал он, — очень грешный человек. Я не заслужил Рая.

Черт поглядел на него с удивлением.

— Да нет, наоборот! — серьезно сказал он. — Совсем наоборот! Ты был истинным…

Он вдруг смолк. Уильямс ощутил очень неприятное соседство. Он обернулся: позади него стоял кто-то высокий, с узкими поджатыми губами и слезящимися глазами и сразу же заговорил, быстро, будто вызубрил слова наизусть:

— Я официально требую эту душу.

— Официально, — нараспев ответил маленький черт, — она принадлежит мне.

— De qua causa? [1] По какой причине? (лат.) — отчеканил ангел.

— De diabolo consortando [2] Сообщничество с Дьяволом (лат.) ,— пропел чертенок на еще более поганой латыни.

— Quae sit evidentia? [3] Какие доказательства? (лат.)

— Tuos voco oculos ipsos [4] Посмотри своими глазами (лат.) .

— Quod vidi, vero, atque affirmo… Satis, — сказал ангел. — Tuumst [5] Увидел, убедился и подтверждаю… Довольно… Твой он (лат.) .— И повернулся уходить.

— Постой! — крикнул вдруг Незнакомец, и злой его решимости как не бывало. — Постой! — крикнул он и быстро заговорил: — Я отступник, знаю, но нет больше мочи, мало во мне настоящей дьявольщины. Бери его, бери — не было в Уэльсе лучшего христианина, могу поклясться. Только за то и проклят — за чистое милосердие.

Читать дальше