Ирина Щеглова - Магия

Клавдия молчит, только головой кивает – я, мол.

– Ну, смотри.

И прямо с неба, к окну Клавдии гроб опустился, а в гробу бабушка новопреставленная лежит. Как глянула Клавдия и не испугалась. Все убранство у подружки в порядке, все, как надобно.

– Посмотрела? – старичок строго спрашивает.

– Да, – отвечает Клавдия, – спасибо.

– Ну, оставайся с Богом!

И исчезло все. Стоит Клавдия у окошка, глаза кулаками трет, а потом смекнула, что не кто иной к ней являлся, как сам апостол Петр! Упала она перед образами, уж так молилась, так крестилась… Утром, едва забрезжило, к соседям бегом побежала.

– Знаю, – говорит, – в каком виде подружку схоронили. – И рассказывает: так-то и так-то. Соседи только дивятся.

Карты Клавдия тоже знала, но любила приговаривать:

– Карта – что? Картинка! Ты на человека смотри, он тебе сам о себе все расскажет.

Умерла Клавдия как-то странно. Нашли ее в сенях, возле скамейки, как будто сидела она, а потом упала и осталась лежать в той же позе. Поговаривали, что убил ее племянник Шурка, но делу почему-то хода не дали…

Наталья чужую смерть за версту чуяла. Как кому умереть, так она с утра приказывала лампадку у образа зажечь. Бестелесная совсем стала, не слышала ничего, а про лампадку никогда не забыва ла.

Вот средняя сестра, Евдокия, отдала Богу душу, двести верст друг от друга жили сестры; перед тем, как телеграмму получить, лежачая, слепая и глухая Наталья заставила-таки племянницу лампаду зажечь…

В Подгоренском районе есть довольно странный обычай: когда в доме покойник, иконы из дома выносят. Бабушку Дусю хоронили, тоже Николая-угодника в сарай вынесли… Вынести-то вынесли, а обратно не внесли…

Ночью внук Колюня услышал тяжелые шаги, и вроде вздыхал кто-то. В доме было очень темно, как ни вглядывался Колюня – никого не разглядел, окликнуть же не решился, оторопь взяла. Но утром он обнаружил икону на своем месте. Мы потом так и не узнали, кто ее внес…

– Когда помру, буду за вами приглядывать, хорошо ли вы все исделаете, – предупредила девяностодвухлетняя Натуся перед смертью.

В гробу она лежала с полуприкрытыми веками, словно действительно подсматривала.