Геннадий Дубовой - Рыцари Новороссии. Хроники корреспондента легендарного Моторолы

Второй важный момент в том, что программа исключает мошенничество, показывает, чем нужно помочь в конкретном случае – опции: «Одежда», «Медицина», «Продукты», «Другая помощь». То есть, сбор денег под разными предлогами, что составляет главный интерес мошенников, исключается. Наш волонтёр проверяет, что в данном случае действительно необходимо и помогает, – продуктами, лекарствами, другим. Если, к примеру, надо старику оплатить коммунальные услуги – платит волонтёр или жертвователь, предоставляя чеки. Деньги не отберут у старика пьянствующие родственники или прикрывающиеся им махинаторы. Приложение, разумеется, бесплатное.

– Я знаю, что высоких покровителей у тебя нет, к тому же ты из семьи неблагополучной… кто был Ангелом для тебя?

– Сложно об этом говорить. У моей мамы не сложилась жизнь. Дети ей нужны были только для денег, и как только ребёнок подрастал и переставал выглядеть как нуждающийся – его просто выбрасывали. Мы, пятеро братьев (от разных отцов…) были беспризорниками и попрошайками, после оказались в разных интернатах. Собрала нас бабушка, она и стала для меня и эталоном чести, порядочности, самоотверженной любви – настоящим Ангелом. В те проклятые 90-е она осталась без мужа (по ошибке, вместо бандита, распилили бензопилой…) и всех нас тянула к нормальной жизни одна. Жили в глухом сибирском селении Большие Леуши, питались хлебом и картошкой, иногда с молоком. Только на Новый год – самый большой для нас праздник – могли купить курицу. Окорочок с пюре долгое время потом был для нас эталоном счастья и богатства. Недавно мы с братьями собрались все вместе у бабушки, и она, отложив в сторону привезённые продукты, приготовила лучшее для нас блюдо – пюре с окорочками. Я давно разучился плакать, но в тот раз… Главному научила меня она, ангел мой, бабушка: «Жизнь близких – твоя жизнь, их радость и боль – твои, а богатство, почёт, награды хороши, если добываешь их не для себя». Навсегда я запомнил это.

Мы плохо учились, были раздолбаями, переживала она страшно. И как-то я почувствовал: если ни одним из нас она не сможет гордиться – это будет сродни убийству, получится, что жизнь свою она посвятила нам зря. Наверное, по молитвам её явилось это чувствование-озарение. Будто я из себя прежнего, как из загаженного, падающего дома в последний момент успел выпрыгнуть… Тогда я дал обет: стать таким, чтобы она могла мной гордиться.

Недавно позвонила: «Привезли газету, там написано, что ты герой, и мы все тобой должны гордиться. А я давно тобой горжусь!» Это для меня высшая оценка и награда.

– У тех, кто занимается гуманитарной помощью Новороссии, сейчас всё больше проблем. Каковы отношения «ангелов» с властями республик?

– У нас не возникает проблем с властями, мы вне их поля, не общаемся ни с политиками, ни с олигархами, ни с религиозными деятелями. Я не знаком ни со Стрелковым, ни с Захарченко. Мы не пиаримся, мы помогаем тем, кому нужна помощь. Не просим лишнего, наши ленты в соцсетях не пестрят реквизитами батальона. И пока люди здесь, в Новороссии, страдают – мы, как и прежде, стараемся облегчить их страдания. Наша задача спасать людей и мы это делаем. Любой человек на Донбассе может написать мне в «Фейсбуке» и в самом скором времени получить помощь. Мы никак не пересекаемся с чиновниками и политиками, не зависим от них. А они не могут не понимать, что вредить «ангелам» – это значит поставить крест на своей репутации.

– Что ты ответишь тем, кто уверен, будто всё делаемое волонтёрами батальона «Ангел» – не более чем рекламная акция по раскрутке режиссера Алексея Смирнова?

– Будьте лучше нас. Есть удобная и предельно негативная позиция – судить по себе, искать оправданий и винить других. Ах, у нас плохое государство, не занимается брошенными детьми, не заботится о стариках, – с какой же стати я должен им помогать, а не бросившие их родственники или обязанные этим заниматься госчиновники? А если этим занимаются другие, ага, это какая-то хитрая махинация или самореклама. Хорошо об этом сказал Поэт: «В момент, когда вы возлагаете вину на что-то, вы подрываете собственную решимость что-нибудь изменить». Сейчас время умерщвляющего отчуждения, мнимых ценностей, страха, мы в большинстве своём даже не знаем, кто наши соседи по дому. Случится беда – не знаем, куда бежать, кто может помочь, ведь и сами мы не помогаем. Не ждите, пока лучше станут другие, будьте лучше их. Любые оправдания – ложь, инъекции иллюзий, которые меняют духовный код и заставляют деградировать в скотов тех, кому дана возможность стать ангелами. Так зачем же себе лгать? Надо помнить: каждый может быть ангелом. Что мешает вам?

Минские соглашения, по сути, пролонгированы на следующий год. Тем не менее, большинство жителей Новороссии уверено: Киев не оставит попыток решить проблему на Юго-Востоке гаубицами и системами залпового огня. Убеждён в этом и создатель одного из наилучших подразделений Армии ДНР, штурмбата «Сомали», самый известный и любимый народом республики командир – Железный Гиви.

Войну он начал в Славянске и Семёновке. Сумел вывести своих бойцов из страшного окружения под Ямполем, после боя, о котором Игорь Стрелков сказал, что только «на Ямпольском рубеже обороны я понял, что такое настоящая война и насколько сокрушительной может быть работа вражеской артиллерии». После исторического прорыва из почти блокированного Славянска командовал взводом САУ, позже вместе с батальоном «Восток» участвовал в штурме аэропорта, а затем, по приказу Стрелкова возглавил подразделения в сводной бригаде под командованием «Царя» (ныне министра обороны ДНР) и воевал на самых опасных участках – в Шахтёрске, Иловайске, в донецком аэропорту и его окрестностях.

В отличие от других прославленных командиров, Гиви не любит говорить о своих достижениях. А когда о них все же заходит речь, цитирует маршала Георгия Жукова: «Разгром противника в операции, сражении или в бою – дело всего коллектива, общее дело. Тот, кто пытается возвыситься над коллективом, или тот, кто хочет кого-либо возвысить, – противоречит истине».

– Как личность ты сформировался в период незалежности. Как и многие русские, честно старался соответствовать статусу гражданина Украины. Когда возникло необратимое неприятие т. н. украинства и понимание, что мы уже не можем жить в одном государстве?

– Я горжусь тем, что родился в великой стране: Донбасс всегда был частью великой страны, сначала Российской империи, потом СССР. Украина пусть сама винит себя за то, что отказалась быть великой. Ненависти к ней у меня нет. А вот злость и понимание, что этой страны не было, нет и не будет, появились, когда на Майдане жгли пацанов из «Беркута» и ВВ. Украинцы «правильные» жгли «коктейлями Молотова» украинцев «неправильных», «виноватых» в том, что выполняли свой долг и приказ «не стрелять».