Unknown - О чем ты молчишь? (СИ)

- Эх, ее бы сейчас – на воротник!

- А у нас дома таких полно! – обернулся к нему Мишка. – Мой отец им в глаз попадает – только так! Правда, шкуру выделывать трудно, чтобы не гнила потом. А в ателье отдавать – дорого, не выгодно...

- Ни фига себе! – присвистнул Олег. - У вас там что, вокруг - дремучие леса?

- Ага. Даже медведи есть. А у вас?

- Не, у нас медведей нет! – Олег выгреб жмень поп-корна из Мишкиного стаканчика. – Ну, если только к северу, за Чухлому, в сторону Великого Устюга…

- Великий Устюг вчера по телику показывали, - отозвался Мишка. – Родина Деда Мороза.

Клей загоготал:

- А ты – что, еще и в Деда Мороза веришь!?

Мишка обиженно нахохлился:

- Придурок!

У турьей горки было «представление»: дядька в телогрейке вывалил в длинные деревянные ясли ворох сена. Туры и арахары с витиеватыми рогами теснились у «столовой», пихая друг друга и хватая белесые пряди пожухшей травы. Тонконогий козленок, пытаясь бодаться, отталкивал брата-подростка. Тот лениво отбрыкивался, не прекращая жевать. И только когда малыш с разбега ткнулся крошечными рожками в его мягкий бок, старший резко развернулся, выставил навстречу задире острые рога и сделал легкое пугающее движение. Козленок отпрянул, подпрыгнул на месте и помчался вверх по бетонной горе, оскальзываясь и высекая искры острыми копытцами. Зрители засмеялись.

- Ты – такой же! – раздался голос прямо над ухом у Мишки.

- Чего это? – недовольно обернулся тот.

Олег улыбался – не зло, не обидно, как-то по-родному.

- …Так… Маленький, забавный и задиристый.

Мишка на секунду тронул взглядом его дурманящие серые глаза, потом ответил без обиды:

- Повыше некоторых буду! Дать? - и протянул стакан с поп-корном.

– Не в росте дело! – усмехнулся Олег. - Не, не хочу больше. Сам грызи, - обернулся с каким-то вопросом к Ярику и больше не смотрел на Мишку и не обращался к нему до самого дома.

«Продвинутый» в интернете Стас научил Самсонова искать автомобильные сайты. В предпоследнее утро «каникул» Мишка пил чай с бутербродами и листал на компьютерном экране картинки кабриолетов, когда Олег, выйдя из душа, окликнул его:

- Миш, глянь!

- Что? – рассеянно обернулся тот.

- СТОЯК! Блин, полгода, наверно, уже не было вот так – само по себе!

Мишка улыбнулся:

- Поздравляю! Видишь, неделя отдыха – и всё в ажуре!

Олег подошел к нему ближе и, заговорщицки понизив голос, предложил:

- А хочешь, я тебе СДЕЛАЮ?

- Что? – не понял Мишка.

- Приятное. Ты поймешь, для чего мужики друг с другом трахаются. Внутренний массаж простаты. Я умею.

Мишка отшатнулся:

- Ты чего? Не надо! Я – не пидор.

- Ладно, не пидор, - примиряющим голосом сказал Олег. – Расслабься, я шучу!

Мишка снова повернулся к компьютеру. А Олег защелкал кнопками мобильника:

- Ярик? Ну, чего у вас? Ага, я сейчас зайду! – и через две минуты хлопнул дверью.

Миша позвонил Кристинке и договорился ехать с ней в Сокольники на конкурс ледяных скульптур. От зарплаты осталось четыре с половиной тысячи рублей. Вздохнув, он положил в карман полторы. Олег не даст с голоду подохнуть! Воспоминание об Олеге было… непростым. Он заспешил одеться и уйти из дома.

Вместе с Кристиной поехала Оля. На правах кавалера Мишка для обеих покупал мороженое и горячий кофе в одноразовых пластиковых чашках. В Сокольниках гуляла ярмарка. Скоморохи зазывали покупателей. Оля прилипла к ларьку с разрисованной посудой. Мишка с Кристиной пошли искать укромное место, чтобы целоваться. Укромных мест в парке, видимо, в этот день не было. Зато Кристина, как завороженная, застыла перед прилавком с огромными шалями.

- Миш, какая красота! Посмотри, вот эта – мне идет? – спрашивала она, накинув на плечи алый павлово-посадский платок с кистями.

- Ах, как замечательно! – подначивал продавец. – Молодой человек, купите вашей девушке подарок! Она обворожительна! Такую красавицу нужно баловать!

Михаил покраснел.

- Кристин, у меня не хватит денег.

- Давай займем у Оли?

- Нет! – сказал он жестко. – Я не могу себе это позволить.

Она вздохнула, покрутилась еще перед зеркалом и, недовольно сдвинув бровки, достала из сумочки свой кошелек. Настроение у Мишки испортилось.

- Поехали домой!

- Ты чего? Сейчас ведь все только начинается! – откликнулась она, поправляя на плечах шаль.

- Ты как хочешь, а я уехал!

Дома никого не было. Мишка злился на себя за нелепо потраченные деньги и, чтобы отвлечься, занялся стиркой и уборкой. Потом долго тупил перед телевизором. Олег пришел поздно.

- Что злой такой? Все деньги потратил? – он сразу заметил Мишкино унылое настроение.

- Нет. Отвяжись.

Олег ушел в душ. Потом возился на кухне. Мишка зачем-то пришел туда и встал в дверях, долго стоял молча, а потом, неожиданно для себя, спросил:

- Ну что, Ярику понравилось?

- Что?

- То, ради чего мужики трахаются?

Олег не в первую секунду понял, о чем разговор. Потом улыбнулся:

- Нет, Ярику не обломилось.

- Что так?

- Ярик – друг.

- А – я? – тихо спросил Мишка, придвигаясь к Олегу.

- Ты – тоже. Ты…. Я не знаю.

- Не друг, а КТО? – щеки у Мишки горели, и сердце стучало. Но отступать не хотелось. Хотелось придвинуться еще ближе, чтобы ощутить на своей щеке его дыхание.

- Пожалел, что отказался? – в глазах Олега метались лукавые искорки.

- Пожалел. СДЕЛАЙ, а? Хочу понять, зачем….

- Нет, уже не стоИт же. И, вообще, лот снят с аукциона, - ответил Олег, пряча взгляд. – Не пидор, значит, не пидор.

- Ты просто нахвастался, а сам не умеешь ни хрена! – с вызовом сказал Мишка.

- Думай, как хочешь,… - Олег совсем опустил лицо, и Мишке не было видно его выражения. Ему хотелось коснуться Олеговой руки, хотелось поднять его за подбородок и еще раз близко посмотреть в эти серые глаза, от взгляда которых сбивается дыхание. Но, зная, как друг относится к прикосновениям, он так и не решился это сделать.

Послепраздничные дни давались тяжело. Почему-то только сейчас Мишке особенно гадко стало делать ЭТО не по любви, а напоказ, за деньги. Если бы не дурацкий долг, он, может быть, даже уволился со студии. Тем более что Олег нашел в интернете КоАП***(6), и Мишка сам прочитал, что при сумме ущерба меньше тысячи рублей уголовное дело не заводится. Хлипкая фанерка в старой двери до штуки явно не дотягивала. Бегство Мишкино было глупостью. И сейчас малярный цех уже казался ему спокойным местом, уютным, как разношенные тапочки. Острое чувство жалости к своему городку, испытанное в новогоднюю ночь, забылось, заменилось ностальгией и грустью. В один из январских дней, вернувшись с обеда на съемки, Мишка прочитал в разграфленном листочке с расписанными эпизодами, напротив своей фамилии - фамилию Олега.

- Так, ты – пришел из армии, ты – его ждал год. Вы встречаетесь. Вы соскучились. Вы чуточку отвыкли. Сначала – разговор. Потом – поцелуй, - объяснял режиссер.