Unknown - Киндер, кюхе, кирхе (СИ)

- Новый надо покупать! – улыбнулся Миша.

- Пуговицы перешью на пару сантиметров, на полгода хватит! – ответил Олег. – А вот тебе – надо! В ресторан наденешь, потом диплом будешь в нем защищать. …Иди-ка сюда! – он обвил рукой Мишкину талию и, разглядывая отражение в зеркале, оценил: - Белый купим. Ага?

- Типа, я - «невеста»? Я, Лёль, вообще-то фрезеровщиком работаю. Меня друзья не поймут!

- Ну пожалуйста, Минь! Я хочу, чтоб ты был самым красивым! Чтобы все поняли, что я в тебе нашел! Чтоб обзавидовались. Даже – мужики.

- Чтоб обзавидовались, давай, я тебя там на столе разложу и выебу, чтоб ты без рук кончил. Тогда все мужики поймут, чего ты во мне нашел!

Олег, конечно, поржал. Но за костюмом они всё равно поехали. В Питер. Мишка пытался брыкаться, отшучивался, денег жалел. Но против Олега не поспоришь. К белому костюму выбрали темно-бордовую, в цвет Мишкиных глаз, рубашку.

- Волосы бы подлинней! – с пониманием дела комментировал продавец, светловолосый парнишка с проколотым ухом и пирсингованной бровью. – И трехдевную щетину. К темной рубахе – самый шик!*

- Пойдем уже отсюда! – нервничал Мишка. – Чего я – лошадь на витрине, чтобы меня обсуждать?

Выбирать подарок имениннице Олег пошел в книжный.

- «Книга - лучший подарок»? – саркастически хмыкнул Самсонов. – Купили бы бусы – дешево и сердито!

Но Олег головой покачал:

- Много ты понимаешь! Безделушки подарят без нас, а дорогая цацка – не по карману, - перебирая подарочные издания, он остановился на большом красочном альбоме по флористике. – Вот, самое то. Вспомни, Арни говорил: она два года у него на работу выпрашивалась, только-только устроилась. Ей приятно будет, что в ней профессионала видят. Скажем ей: «для карьерного роста», чтобы она стала лучшим флористом города!

- Ты - бабий угодник, Серебряков! Мне бы так подарки выбирал!

Но и на этом Мишкины проблемы не закончились. Олег как-то вечером положил ему к тарелке приборы:

- Минь, в ресторане надо будет есть ножом и вилкой. Давай, учись!

- Еще чего?! – Мишка возмущенно отпихнул нож к середине стола. – Я тогда вообще не пойду!

- Заяц, не выступай! – на Минькино плечо легла ласковая ладонь. – И там еще будет салфетка. Ее кладут на колени.

- Сам-то откуда всё умеешь? – бурчал Мишка.

- Ну, ёлки. У меня мама консерваторию закончила. Когда я еще маленький был, к нам гости приходили, и нужно было есть с ножом и вилкой. А потом я к профессорской дочке собирался свататься, - и на ревнивый взгляд друга ответил: - Потом расскажу как-нибудь, ок?

Мишка болезненно скривился, подулся еще минуту для порядка, потом взял правой рукой нож:

- Как его держать-то? Неудобно!

С приборами проблема разрешилась быстро. Человек, который, согнувшись буквой «зю» и левую руку выгнув под нечеловеческим углом, как не фиг делать крестовой отверткой крошечные шурупчики откручивает с задней панели Хитачи*, уж как-нибудь вилкой в котлету попадет. Хоть правой рукой, хоть левой. А вот против салфетки Мишка встал на дыбы:

- На хрен эту байду! Что я – баба!?

- Хорошо, тогда оба пойдем в джинсах, - не стал настаивать Олег.

Но на работе мужики уже вовсю обсуждали будущий праздник. Леха ныл, что жена выпросила двенадцать тыщ на платье и парикмахерскую. Андреич хвастался новым костюмом. Мишка страдальчески вздохнул:

- Ладно, объясняй: как ее стелить?

- Она будет сложена в конус или как-нибудь еще по-хитрому. Ты делаешь покер-фейс, разворачиваешь полностью, и кладешь на колени. Бинго! Вся соль здесь – в покер-фейсе, понял?

- Я покер-фейс – не умею.

- Нда? – заехидничал Олег. – А когда тебя Арни с фингалом притащил, у тебя ничего так получилось.

В нужную субботу они подъехали на такси к пафосному заведению. В обитой бархатом гардеробной гостей встречал Арни с двумя средними братьями. Отдав швейцару куртку, Мишка повернулся к зеркальной стене и шутливо отшарахнулся от отражения высокого мачо в белом костюме с двухдневной щетиной и огромным букетом:

- Ой! Кто это?

Олег и Глазовы засмеялись.

- Хорош, паршивец, а? – подмигнул Арни братьям. Хотел еще что-то добавить, но не стал.

На втором этаже гостей ждала именинница – невообразимо обаятельная в длинном узком платье и с высокой прической.

Олег ей Арнин комплимент вернул:

- Насть, ты так обворожительна, что я невольно сомневаюсь: правильную ли я выбрал ориентацию? – и в галантном поцелуе наклонился над ее рукой.

Принимая упакованный в блестящую бумагу альбом и роскошные лилии, Настя порозовела от удовольствия:

- Спасибо, ребята! Спасибо, что пришли! Какой Миша красивый! Проходите. Пока – фуршет. Скоро всех к столу позовем!

Народ собирался небыстро. В мягко освещенном фойе играли гитара и скрипка. На длинном столе вокруг подносов с крошечными бутербродиками были наставлены бокалы. И официанты предлагали подошедшим аперитивы на выбор. Олег затормозил в двух шагах от стола и потянулся к Мишкиному уху:

- Минь, мы друг друга поняли, правда? Про водку?

Мишка, скользнув взглядом по веренице бутылок, ожесточенно мотнул головой:

- Черт бы ее побрал, эту дрянь! Лёль, если чего – говори сразу, ок? Скажешь «поехали!» - сразу уедем домой.

- Бля, Самсонов! Это – ты? А я, грешным делом, подумал: какого Олег себе мужика шикарного завел! На такого и слюни попускать не стыдно! – зацокал Самсонову на ухо Лёха.

Мишка импульсивно стиснул кулаки:

- Ты бреши, да не забрехивайся!

- Он, он! Теперь узнали! – засмеялся за их спинами Андреич, левой рукой всё еще держащий под руку свою Татьяну Александровну, но в правой уже стискивая рюмку водки.

Подошел поздороваться Павел Глазов. Пропорхнула мимо его дочка Алинка на высоченных каблуках. Олег высмотрел в толпе и пошел общаться с адвокатом, который консультировал его по разговору со Светланой. Уже когда готовились звать гостей к столу, Арни подошел к Олегу и тихо спросил:

- Вас как сажать-то? Вместе?

- Да. А то – напьется! – ответил Олег.

Садясь за столик, Мишка ненавидящим взглядом впился в свернутую веером салфетку. Но Олег наклонился к нему:

- Минь, когда у нас страховка на машину кончается? В апреле или в мае?

- Двадцатого апреля. Ты забыл – как раз после выписки Юрки ездили продлять? – Мишка, озабоченный ответом, развернул салфетку и уложил на свои белоснежные брюки с завидной небрежностью.

А когда после первого тоста, сказанного Настиной мамой, все чокнулись, покричали «ура!» и принялись за еду, Мишка так невозмутимо заорудовал ножом и вилкой, что сидящий напротив него Лёха застонал:

- Блиииинннн! Покормите меня из мисочки на полу в коридоре! Я так, как Самсонов, не умею!

Севкина жена Тамара хохотнула:

- Вот видишь, чем на самом деле они отличаются?! А на Олега посмотри!...