Коллектив авторов - Россия и мусульманский мир № 4 / 2013

Российская внешняя политика за прошедшие 20 лет не допустила «обвала» позиций страны в мире и отказалась от опасного искушения попытаться взять реванш за распад СССР. Она обеспечила минимально приемлемый уровень отношений с большинством главных внешних контрагентов России и ее непосредственных соседей. Идеология «ушла» из российской внешней политики, а центральное место в ней заняли вопросы экономических отношений. Внешняя политика страны, оставаясь «государственной», стала в гораздо большей степени «национальной», чем во времена СССР: в ее поле зрения оказались интересы крупных российских компаний, отдельных категорий граждан и общества в целом.

В то же время прагматизм, которым гордится нынешняя российская внешняя политика, остается «голым». Он не укоренен в провозглашаемых, но реально не разделяемых элитой страны общественных ценностях. В результате вместо того, чтобы быть воплощением просвещенного национального эгоизма, внешняя политика РФ нередко выглядит примером узкогруппового оппортунизма. Национальный интерес слишком часто подменяется в ней конкретными интересами отдельных монополистов, которые считают, что то, что хорошо для них, хорошо и для России. Процесс принятия решений является непрозрачным. Это существенно ограничивает эффективность внешней политики РФ.

Подлинно национальный интерес требует максимально широкого привлечения внешних ресурсов для модернизации страны. Практически это означает установление и поддержание стабильно мирных и партнерских отношений со странами, где сосредоточены основные внешние ресурсы, технологии и опыт, которые могут быть задействованы в интересах российской модернизации. Это, главным образом, страны – члены Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), а также ряд других ведущих стран, входящих в группу БРИКС.

Чтобы получить полный доступ к этому потенциалу, необходимо найти приемлемый баланс между экономическими интересами, политическими реалиями и потребностями обеспечения национальной безопасности. Основными слагаемыми успеха могут стать экономическая интеграция со странами СНГ; постепенный, но решительный выход из «остаточной» конфронтации с США и демилитаризация отношений с ними; тесное экономическое и гуманитарное сближение с Европейским союзом (ЕС); всестороннее сбалансированное партнерство с Китаем; нормализация отношений с Японией.

Важнейшим принципом внешней политики РФ является стратегическая самостоятельность страны на международной арене. Разумеется, ни одна страна в современном мире, включая США и Китай, не является полностью независимой от других. Речь идет именно о самостоятельности в принятии решений. Россия не входит в союзы, возглавляемые другими странами, и пока что не участвует в политико-экономических объединениях, управляемых на наднациональном уровне. Полномочия Комиссии Таможенного союза (ТС) ограничены, и таковыми должны быть полномочия других экономических объединений с участием РФ, включая перспективу создания Евразийского союза (ЕАС). Именно стратегическая самостоятельность России является главным содержанием понятия «великая держава» в его современном прочтении применительно к РФ.

В геополитическом отношении РФ является не столько евразийской, сколько евро-тихоокеанской страной. Это определение подчеркивает европейские корни России, но одновременно и важнейший геополитический и геоэкономический факт наличия у нее широкого выхода в Тихий океан, соединяющий ее с Восточной Азией, Америкой и Австралией. В отличие от евро-азиатской / евразийской терминологии евро-тихоокеанское определение делает упор на культурное самоопределение страны и указывает на прямой выход РФ к наиболее динамичному региону мира. С точки зрения стимулов развития России, Тихий океан в XXI в. – то же, что Балтика в начале XVIII в.

Современная внешняя политика РФ в первую очередь направлена на свою страну и лишь затем – на человечество в целом. Ее главная задача – помочь преобразить Россию, и уже затем – и на этой основе – помочь сделать лучше окружающий мир. Вопросы миропорядка и мироуправления имеют значение для РФ в первую очередь применительно к конкретным интересам России, главный из которых на обозримую перспективу – преодоление отсталости страны.

Интеграционное ядро СНГ. Интеграция с отдельными странами СНГ не является, строго говоря, средством преодоления отсталости России. Тем не менее благодаря интеграции создаются более благоприятные условия для решения этой задачи. Среди этих условий – формирование более емкого рынка товаров, услуг и рабочей силы. В рамках Таможенного союза и Единого экономического пространства (ЕЭП) России, Казахстана и Белоруссии применяются формы регулирования, в ряде случаев более соответствующие современным экономическим условиям, чем законодательство самой РФ.

Необходимо учитывать, однако, что интеграционные процессы между РФ и странами СНГ ни в коем случае не тождественны реставрации «Большой России». Партнеры России в СНГ твердо привержены сохранению и укреплению своей государственной независимости; их национальные интересы далеко не во всем совпадают с интересами РФ. Необходимо исключить любой нажим на Украину в вопросах присоединения к интеграционному процессу. В противном случае Украина, оказавшись не вполне добровольно «внутри», будет работать на дезинтеграцию. Нужно также избегать соблазна приема в интеграционное ядро стран – прежде всего среднеазиатских, – не соответствующих критериям членства. Разумеется, наличие интегрированных структур с участием России будет означать, что в перспективе взаимодействие Москвы и Брюсселя во все большей степени будет проходить по линии ТС / ЕЭП / ЕАС–ЕС, а не РФ–ЕС, как до сих пор.

России, если она хочет стать региональным лидером (что в принципе возможно и желательно), предстоит включить «мягкую силу», захотеть и научиться производить – хотя бы в региональном масштабе – «международные общественные блага». «Просвещенный эгоизм» не тождествен сугубому эгоизму, а умение только «брать» и неспособность или нежелание «давать» несовместимы с претензиями на лидерство. Региональное лидерство необходимо России для выстраивания эффективной интеграционной модели с непосредственными соседями и обеспечения безопасности. И то и другое являются сопутствующими условиями для решения главной задачи – модернизации.