Array Коллектив авторов - Политическая наука №3 / 2016. Политическая семиотика

Как могут понять репрезентацию в строгом смысле семиотики и специалисты по профессиональному анализу дискурсов? Наиболее вероятный ответ – знак или комплексный «знак», семиотический продукт. Ответ авторов близок. Это «производство смысла посредством языка» – там же со ссылкой на авторитетного специалиста [Hall, 1997]. Семиотик бы назвал производство смыслов семиозисом и уточнил бы, что осуществляется оно не только посредством языка, но и иными способами – с помощью танца, застольной церемонии, художественного перформанса, политического шествия и т.п. Далее поясняется, что фактически имеются в виду «ментальные связи между реально существующими объектами, абстрактными и вымышленными образами» [там же]. Эти связи в свою очередь трактуются отнюдь не как языковые (весь предшествовавший разговор о языке забыт), а скорее как логические, судя по тому, что далее привлекаются модели аргументации (argumentation) [Toulmin, 2003] и рассуждения (reasoning) [Scriven, 1976]. Тем самым все дальнейшее исследование газетной фактуры выводится из сферы анализа дискурса (в сферу семиотики оно и не попало изначально) и оборачивается интерпретацией этой фактуры с минимальным квазианалитическим подкреплением в виде использования заимствованной у Майкла Скривена таблички.

Это пример вполне содержательного и достойного исследования. Проблема, однако, в том, что авторы свою интерпретацию называют анализом, ее предмет («ментальные связи» или идентификаторы женщин-террористок из таблички по Скривену) – дискурсом. Разумеется, можно найти немало совсем уже пустой «торговли воздухом» под маркой дискурс-анализа. Такой вариант оставим в стороне. Пока же зафиксируем, что в современной политической науке – и не только отечественной, но и мировой – изучение политических текстов и, шире, символической, смысловой стороны политики привычно трактуется как анализ политического дискурса. На деле же с помощью практически неограниченного набора методик и техник исследуется фактура, подходящая для использования данных техник или по иным причинам важная для исследователей. Результатом становится появление множества не связанных друг с другом ни методологически, ни предметно исследований. Одним из путей преодоления фрагментации исследовательских усилий может стать прежде всего просвещение политологов, их знакомство с современной семиотикой и на этой основе выработка методологий изучения политического дискурса.

Положения общей (чистой) семиотики важны не только сами по себе, но и с той точки зрения, что они потенциально позволяют интегрировать разрозненные предметные семиотические области. В частности, это касается семиотики политической. Для политической науки внимание к общим семиотическим принципам и выделение семиотических инструментов как одного из основных видов исследовательских методов может оказаться существенным в качестве средства обеспечения интрадисциплинарной связности и трансдисциплинарной интеграции. Встраивание разрозненных семиотически ориентированных методов и приемов в общую концептуальную рамку может позволить соотнести их друг с другом и выработать общий методологический язык. Большинство семиотически ориентированных методов, используемых в политической науке, не уникальны для нее, потому возможность переформулировать полученные выводы на языке, более очищенном от конкретной политической предметности, позволяет интегрировать политическую семиотику в более широкое пространство социальной семиотики 11 11 Об интеграционном трансдисциплинарном потенциале семиотики см.: [Моррис, 1983; Ильин, 2007; 2014; 2015; Фомин, 2015 b; Фомин, 2015; статью С. Золяна в наст. изд. и др.]. .

При этом, разумеется, никто не предлагает редукционистски унифицировать все существующие семиотически ориентированные методологические языки. Речь идет скорее о том, чтобы помимо них освоить еще и семиотическую лингва франка. Кроме того, наличие более широкой методологической перспективы может высветить некоторые лакуны, которые могут быть изучены семиотическими методами, но пока остаются почти без внимания, попадая в «слепые зоны» используемых методов.

Так, например, общесемиотическая концепция, предполагающая выделение трех уровней любого дискурса: семантического (отношения между формой, смыслом и значением знака), синтактического (отношения между знаками) и прагматического (отношения между знаками и ситуативным контекстом) – позволяет лучше разобраться с достоинствами и недостатками такого распространенного метода, как контент-анализ.

Техника контент-анализа зачастую оказывается эффективной, однако, рассматривая ее с точки зрения триадического разделения уровней дискурса, мы можем обнаружить, что она эффективно решает свои задачи лишь на уровне семантики. Уровень синтактики при этом обычно оказывается вовсе не исследован, а уровень прагматики описывается интерпретативно, уже как бы за рамками довольно четко прописанной методологической схемы.

В некотором смысле обратную ситуацию мы имеем в случае с методами критического дискурс-анализа. Исследователи, использующие такого рода техники, зачастую стремятся сделать острые выводы, относящиеся к уровню прагматики, используя детально проработанные аналитические схемы, но пренебрегают при этом потенциалом дескриптивного и компаративного изучения сематического и синтактического уровней дискурса.

Одной из самых насущных задач для политической семиотики сегодня видится ее выход из «лингвистической колыбели». Ведь хоть семиотика теоретически и выступает как метадисциплина в отношении лингвистики, тем не менее она сегодня несет на себе глубокий отпечаток лингвистической «наследственности». Потенциально материнской дисциплиной для семиотики могли стать, например, и генетика, и искусствоведение, и теория дизайна. Исторически, однако, сложилось так, что эту роль на себя взяла именно лингвистика [Соссюр, 1977, с. 54]. По этой причине и по сей день ключевые семиотические концепты, такие как, например, язык или текст , несут в себе хоть и следовые, но почти всегда ощутимые лингвистические коннотации.

Выработка самостоятельного семиотического языка или хотя бы эффективное соединение элементов языков разных дисциплин – одна из главных сегодняшних задач. Интересна в этом плане попытка Г. Кресса привнести в семиотический вокабуляр ряд терминов, изначально относящихся скорее к области дизайна, таких как модуль или аффорданс 12 12 См. статью Г. Кресса в наст. изд. .

«Похмелье» (именно так эту ситуацию называет Г. Кресс) после выхода из эры лингвистического доминирования может быть довольно тяжелым, а фронт работ, открывающийся за пределами узколингвистической проблематики, может оказаться весьма впечатляющим. Тем более насущной видится задача выхода за рамки глоттоцентричной повестки дня – в область изучения мультимодальных текстов, в том числе и политических перформативов.