Деннис Мюллер - Разум, религия, демократия

Подобным же образом, 5000 лет назад не было совершенно нелогично считать, что если человек внезапно умер без видимой причины, то его убил злой дух; это не будет нелогично и в каком-нибудь ныне существующем традиционном обществе. В подобного рода общественной среде люди понимали и понимают причины смерти гораздо хуже, чем в обществе современного типа. Сегодня можно произвести вскрытие и установить вероятную причину смерти. Если человек средних лет, пробежав большое расстояние по жаре, умер и было установлено, что причиной смерти стал сердечный приступ, то в наши дни будет иррационально предполагать, что его убил злой дух.

Суеверия и религии возникают как попытки объяснить необъяснимое и предсказать непредсказуемое. Они возникают примерно таким же образом, как и другие способы описания причинно-следственных связей. И обращение к ним иррационально ничуть не в большей степени, чем существовавшее 5000 лет назад убеждение, что Солнце вращается вокруг Земли. Такие убеждения становятся иррациональными тогда, когда накапливаются противоречащие им факты [104] Более подробное обсуждение рациональности подобных представлений см. в: Sperber (1982). .

Традиционные общества Хортона относятся к мифической культуре Дональда. Они обладают языком и способностью логического мышления, но не имеют письменности и, стало быть, не могут хранить и накапливать знания в той мере, которая доступна обществам современного типа. Созданные традиционными обществами теории (если их можно так назвать) о происхождении человека, о том, есть ли жизнь после смерти и появляются ли умершие в виде духов, на самом деле – выдумки, призванные заполнить пробелы в знании окружающего мира. Изобретение письменности позволило людям заменить традиционные мифы и предания гипотезами, которые оперировали такими абстрактными понятиями, как гравитационные силы, атомы, электрические заряды и звуковые волны. Появилась возможность рационально конструировать модели природы и проверять предсказания. Научные теории Нового и Новейшего времени пришли на замену мифическим сказаниям традиционных обществ. Таким образом, изобретение письменности позволяло обществам войти в новую эпоху, но лишь немногие решили воспользоваться преимуществами этой возможности.

Чтобы понимать мир и уметь выживать в нем, нам принципиально важно знать причинно-следственные связи. Неудивительно, что в трактате «Исследование о человеческом познании» Давид Юм подчеркнул особую значимость причинных связей: «Если между объектами существует какое-нибудь отношение, которое нам важно знать в совершенстве, то это отношение причины и действия. На нем основаны все наши заключения относительно фактов или существования. Только с его помощью достигаем мы уверенности в существовании объектов, находящихся за пределами наличного свидетельства нашей памяти и наших чувств. Единственная непосредственная польза всех наук состоит в том, что они обучают нас управлять будущими явлениями и регулировать их с помощью их причин» [105] Юм Д. Сочинения: в 2 т. 2-е изд. Т. 2. М., 1996. С. 65. – Прим. перев. (Hume, [1748] 1939, p. 631).

Религия и наука предлагают две альтернативные стратегии познания причинно-следственных связей. Обе они, как мы показали в предыдущем разделе, построены на допущениях о невидимых действующих лицах или силах. Однако они фундаментально различаются в том отношении, что научные объяснения природных явлений могут быть проверены и отвергнуты на основе фактов, а религиозные объяснения проверить невозможно. Научный прогресс состоит в отказе от ложных гипотез и разработке новых, правильных, в отказе от ложных причинно-следственных умозаключений и сохранении истинных. Примерно таким же образом протекает культурное развитие. По мере приобретения знаний сообщество отвергает ложные причинно-следственные умозаключения, накапливает истинные и благодаря этому, по идее, становится более здоровым и благополучным. Предметом процесса познания могут быть и природные, и социальные явления. Наше нынешнее понимание того, как свободный рыночный обмен обогащает всех членов сообществ, способствовало преуспеванию, характерному для большинства стран с рыночной экономикой. Культурное развитие, как я его определяю, состоит точно в таком же накоплении запаса знаний, а именно корректных причинно-следственных умозаключений о природных и социальных явлениях.

Чтобы получать выгоду от достижений науки, сообществу нужно поощрять ее развитие и вместе с тем быть открытым для новых идей, которые она приносит. Нужно вкладывать ресурсы в новые кадры теоретической науки и в научные исследования. Здесь проявляются реальные различия между странами современного типа, обычно относящимися к Западу, и странами, в той или иной мере привязанными к традиции. Последние страны в одних случаях просто не имеют ресурсов, чтобы дать большинству своих граждан научное или ему подобное образование. В других случаях науку лишают приоритетного значения.

Саудовская Аравия и Иран по любым меркам – отнюдь не бедные страны. Но в этих странах учащиеся, начиная с начальной школы и до университета включительно, тратят несчетные часы на изучение религии, а потому не имеют достаточного времени для ознакомления с научными и прочими современными дисциплинами. Кроме того, изучение религии в основном построено на зубрежке , т. е. на механическом заучивании больших текстов. Впрочем, это, конечно, характерно почти для любой системы религиозного образования. Студентов не учат, да и в принципе не могут учить критически оценивать адекватность религиозных текстов и постулатов или полемизировать с наставниками; эти тексты считаются словом Божьим, а значит, по определению неоспоримой истиной. В таких странах, как Саудовская Аравия и Иран, образовательные системы и по методам, и по предмету обучения сковывают молодых людей рамками традиционного мышления.

Культура, уделяющая большое внимание науке, обязательно должна быть в той или иной мере прогрессивной. Менее эффективные лекарства или средства коммуникации уступают место новым, более эффективным. Трудно быть открытым для новых идей в одной сфере и закрытым для них в других. Поэтому в открытых обществах распространение новых идей затрагивает другие области знания – историю, искусство и даже этику. И здесь вновь проявляется резкий контраст между западными, светскими обществами и теми, где религия играет доминирующую роль. Набожный человек по определению консервативен. Он должен постоянно сверяться с тем временем, когда жил и нес миру истину основатель религии. Его учение, записанное и истолкованное ближайшими учениками много веков назад, и по сей день определяет, как человек должен вести себя, одеваться и думать.