Райнер Грундманн - Власть научного знания

Мы же, напротив, пытаемся показать, что знания действительно могут обладать властью, т. е. могут воздействовать на реальность разными способами. Во-первых, знания могут выступать в форме идей, предоставляющих интерпретации ситуаций (фреймы) и определяющих проблемы, тем самым влияя на их решения. Именно поэтому делегаты, «рупоры», представляющие те или иные интересы, claim makers имеют огромное влияние на политический процесс. В этой роли могут выступать эксперты или профессиональные политики. В отличие от исследователей, чья деятельность относится к сугубо научной сфере, эксперты могут иметь влияние на стыке науке и политики. В этой связи очевидно, что мы склоняемся, скорее, ко второй из приведенных выше точек зрения, когда обращаем внимание на то, что использование понятий «фрейм» и «эксперт» вносит изменение в обе концепции.

Другая возможность влияния через знания появляется тогда, когда само знание содержит в себе возможности действия в связи с конкретным проблемным случаем. Как видно из исследований, проведенных Вебером, Мангеймом и Хернсом, значимым для действия знание может стать только тогда, когда в принципе существуют различные варианты действий и можно выявить практические рычаги, с помощь которых можно дать ход тем или иным процессам. При этом остается открытым вопрос о том, насколько велик «когнитивный авторитет» тех, кого мы называем «claim makers », и насколько важен этот авторитет. В своих эмпирических исследованиях мы пытаемся найти ответ на этот вопрос.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Заревитц и Нельсон (Sarewitz & Nelson, 2008) сравнивают успехи программ по вакцинации и педагогических программ. Они приходят к выводу, что в случае вакцинаций очевиден успех, в основе которого лежит некое функционирующее техническое зерно, тогда как в вопросах воспитания такого зерна нет.

Что касается успешного применения всех этих теорий, то здесь Крото приводит следующие примеры: высадка на Луну (Ньютон); электричество, радио и телевидение (Максвелл); расщепление атома и управляемые спутники (Эйнштейн); силиконовые чипы и синтез лекарств (Менделеев); лазер и DVD (квантовая механика); борьба с опасными для жизни заболеваниями (Дарвин).

Мы осознаем, что эта терминология нуждается в объяснении. В теории науки до Поппера под «инструменталистской позицией» понималась точка зрения епископа и философа Джорджа Беркли, согласно которой научные теории могут функционировать на практике, т. е. могут быть инструментальными, однако это совершенно не обязательно делает их истинными. На заре эпохи модерна многие считали кощунством употребление понятия истины за пределами церковной схоластики. Однако именно эти точка зрения утвердилась среди практикующих ученых, которые предпочли решение философских проблем предоставить философам. Поппер (Popper, 1956), как известно, не принимал эту точку зрения, утверждая, что наука в ней уподобляется «ремеслу водопроводчика». Согласно Попперу, наука ни при каких условиях не должна отказываться от понятия истины. В связи с этим понятие «инструментализм» мы используем в значении связи между теорией и (успешным) применением, как она выражена, в частности, в цитате Крото.

Эта модель включает в себя также технологические применения результатов научного исследования. Годин (Godin, 2006) утверждает, что «линейная модель» представляет собой стилизованный артефакт, сложившийся в результате различных институциональных практик отчетности перед правительством США и статистических определений ОЭСР. Впрочем, то, что является общепринятой практикой, нельзя объяснить влиянием отдельных исторических личностей, например, президента Буша (1945).

Основатель Венского кружка Отто Нойрат выразил это в емкой формуле: «Метафизика разделяет; наука объединяет» (цит. по: Cartwright et al., 1996: 179).

Впоследствии модель двух сообществ была заменена политико-сетевыми подходами (Heclo, 1978; March & Rhodos, 1992) и концепцией дискурс-коалиций

(Hajer, 1995; Gottweis, 1998). В этих подходах на первый план выходит тесный обмен информацией между акторами из различных подсистем (представителями экономики, науки, управления и общественности). Все они участвуют в публичном дискурсе, а иногда также в менее публичных сетях с тем, чтобы повлиять на политические решения, и при этом противостоят другим группам акторов, отстаивающим другие интересы, ценности и политические цели.

Не вдаваясь в детали и границы его типологии, скажем лишь, что он несколько наивно принимает попперовское представление о том, что ученые отклоняют теоретическую модель в том случае, если ей не соответствуют эмпирические данные (Hernes, 2008: 262),

Сам Гормли указывает на границы консенсуса среди ученых в связи с проблемой контроля вооружений. В этом случае важны группы, объединенные общим интересом, поскольку «они хорошо организованы, обеспечены финансово и готовы стоять до конца» (перевод наш – Р. Г., Н. Ш.).

Согласно Веберу, бюрократии не просто собирают знания, но и пытаются это знание защитить от нападок «аутсайдоров» и используют его в инструментальных целях. Поскольку политические лидеры все чаще оказываются «дилетантами», контроль за экспертами становится задачей других экспертов. Правитель «контролирует одного специалиста при помощи других» (Weber, [1922] 1972: 574). Кто контролирует бюрократический аппарат управления и господствует над ним? Вебер (Weber, [1922] 1972: 128) считает контроль со стороны неспециалиста возможным лишь до известной степени, так как в целом «профессиональный тайный советник в должности министра, как правило, в долгосрочной перспективе превосходит […] неспециалиста в осуществлении своей воли».

Говоря о научно-консалтинговых учреждениях, они предлагают два сценария: (1) сверхкритическая политическая среда, в которой ученый и политики разобщены. В результате споры и технические дебаты не прекращаются никогда. (2) Докритическая политическая среда, в которой результаты исследований используются для оправдания существующих политических опций.