Мишель Гельфанд - Почему им можно, а нам нельзя?

Первые – законодатели, вторые – правонарушители. В Соединенных Штатах, стране относительно свободной культуры, достаточно выйти из дому и сделать пару шагов по улице, чтобы натолкнуться на целую уйму будничных нарушений правил самого разного рода – выброшенный где попало мусор, переход улицы в неположенном месте или неубранные с тротуара собачьи какашки. Напротив, в Сингапуре, где нарушение общественных норм редкость, тротуары стерильно чисты, а переходящих на красный свет днем с огнем не сыщешь. Или возьмем свободную культуру Бразилии – там все часы на городских улицах показывают разное время, а опоздание на деловую встречу считается скорее нормой, чем исключительным событием. На самом деле в Бразилии, когда хотят, чтобы человек прибыл вовремя, обязательно говорят com pontualidade britanica , что означает «с британской пунктуальностью». В то же время в жесткой культуре Японии пунктуальности придается огромное значение – поезда не опаздывают практически никогда . В редчайших случаях, когда опоздание все же случилось, служащие железнодорожных компаний выдают пассажирам оправдательные документы для предъявления начальству на работе.

Веками считалось, что у всех этих вариаций и расхождений есть собственные объяснения. Но в этой книге я покажу, что существующие различия между культурами зиждутся на глубоком фундаменте. Основополагающая находка – то, что степень жесткости норм определенной культуры не является чем-то произвольным или случайным. За ней стоит вполне обоснованная логика.

Интересно, что в рамках той же логики «жесткая – свободная», объясняющей различия между нациями, можно рассматривать и различия между государствами, организациями, классами общества и домохозяйствами. Разница между жесткостью и свободой обнаруживает себя на заседаниях советов директоров, в классных комнатах и спальнях, за столом переговоров и в дружеском застолье. В основе, казалось бы, совершенно индивидуальных особенностей поведения людей в быту – в общественном транспорте, спортзале или конфликтах с друзьями, партнерами и детьми – лежат все те же различия между жестким и свободным. А вы сами? Стремитесь устанавливать правила или, скорее, нарушать их? Я продемонстрирую некоторые из причин, объясняющих эти склонности.

Выходя за пределы нашего ближайшего окружения, мы можем использовать различия между жесткостью и свободой для выявления закономерностей глобальных явлений – конфликтов, революций, терроризма и популизма. На рубеже «жесткость – свобода» связность мировых культур деформируется и рвется. Эти разрывы заметны не только в заголовках новостей – они видны и в повседневном общении.

Концепцию «жесткость – свобода» можно применить не только для объяснения происходящего. С ее помощью можно прогнозировать будущие конфликты и предлагать способы их предотвращения. Это важный способ предвосхитить появление разногласий между людьми – и в менее серьезных случаях, таких как, например, раздраженность рабочего со стройки при виде лощеного банкира с Уолл-стрит, и в чреватых смертельной опасностью контактах религиозных фанатиков с людьми, полностью отрицающими предписания священных текстов. Для многих знакомство с этой книгой станет своего рода проникновением в «Матрицу» – возможностью увидеть окружающую действительность совершенно иначе.

Представьте себе мир, в котором люди опаздывают всегда. Рейсы поездов, автобусов и самолетов совершаются в отсутствие какого-либо твердого расписания. В разговорах люди постоянно перебивают друг друга, фамильярничают с новыми знакомыми и никогда не смотрят прямо в глаза. Вставать по утрам можно когда угодно, а выходить из дому одетым – не обязательно. В ресторанах (которые работают когда придется) люди заказывают блюда, которых нет в меню, жуют с открытым ртом, рыгают и без спросу залезают в чужие тарелки. В переполненных лифтах народ поет, отряхивает мокрые зонтики прямо на окружающих и стоит спиной к дверям. Школьники треплются по мобильникам во время уроков, подкалывают учителей и в открытую списывают на экзаменах. На улицах можно ездить по встречной, а на сигналы светофоров никто не обращает внимания. Пешеходы мусорят, воруют чужие велосипеды и громко матерятся. Секс не подразумевает интимной обстановки – им занимаются и в общественном транспорте, и на лавочках в парках, и в кинотеатрах.

Так выглядит мир без социальных норм, то есть мир, в котором отсутствуют какие-либо общепринятые стандарты поведения.

К счастью, людям (в большей степени, чем любым другим живым существам) присуща удивительная способность создавать, поддерживать и соблюдать социальные нормы для предотвращения подобных сценариев. На самом деле мы более чем склонны к нормативу, хотя и не отдаем себе отчета в этом: огромное количество нашего времени уходит на соблюдение общепринятых правил и условностей, причем даже совершенно бессмысленных.

Вот несколько примеров. В последний день года в Нью-Йорке миллионные толпы народа собираются на морозе, чтобы восторженными криками приветствовать спуск шара по флагштоку. Есть и другие столь же диковинные новогодние обычаи: в Испании положено ровно в полночь с большим энтузиазмом проглотить двенадцать виноградин, в Чили за удачу съедают пригоршню чечевицы, а в Шотландии крутят над головой подожженной колючей проволокой, предварительно облитой чем-нибудь горючим. Из года в год на стадионах собираются тысячи людей, чтобы порадоваться, покричать и даже повизжать, наблюдая за тем, как им подобные мутузят друг друга, исполняют музыку или откалывают шутки.

Такого рода времяпровождению обычно предаются в массовом порядке, но в нашем поведении в отсутствие компании сочувствующих тоже много непонятного. Почему в один из самых радостных дней своей жизни женщина обязана надеть именно белое платье, а не что-нибудь яркое и разноцветное? Почему каждый декабрь люди срубают отличные елки, наряжают их и позволяют засохнуть в своих гостиных? Почему мы, американцы, строго-настрого запрещаем детям разговаривать с незнакомыми людьми, но 31 октября заставляем их выходить на улицу в маскарадных костюмах и клянчить у взрослых конфетки? В мире можно наблюдать не менее озадачивающие вещи. Например, почему в определенные дни миллионы индусов радостно плещутся в холодной грязной реке, отмечая Кумбха Мела [1] Ку́мбха Ме́ла («праздник кувшина») – обряд коллективного паломничества индусов к святыням индуизма с массовым омовением в водах священной реки. – Прим. ред. ?

Со стороны наши социальные нормы часто выглядят странновато, но внутри себя мы воспринимаем их как данность. Некоторые из них узаконены (соблюдайте правила дорожного движения; не крадите чужие велосипеды), другие считаются само собой разумеющимися (нельзя пялиться на окружающих в вагоне поезда; прикрывайте рот рукой, когда зеваете). Они могут проявлять себя в повседневной рутине, например в том, что положено одеваться или здороваться и прощаться в начале и конце телефонного разговора. Или же они принимают вид ритуалов, заученных правил поведения по особым случаям, вроде Хеллоуина или Кумбха Мела.

Читать дальше