Дэвид Грин - Возвращение в гражданское общество. Социальное обеспечение без участия государства

Вторая окарикатуренная версия капитализма заключается в том, что сторонники классического либерализма и свободного рынка потворствуют эгоизму; более того, на нем якобы основаны все их концепции. Тон антикапиталистической риторике во многом задал Томас Карлейль в своей работе «Прошлое и настоящее», опубликованной в 1843 году. Его версия о том, что капитализм основан исключительно на «денежных отношениях», тиражируется и сегодня. К примеру, профессор Рэймонд Плант утверждает, что в рамках «индивидуалистского консерватизма», как он выражается, «главное – это результат усилий человека и готовности других людей за это платить. Это единственный критерий ценности в свободном обществе» [41] Hoover K., Plant R. Conservative Capitalism in Britain and the United States: A Critical Appraisal. London: Routledge, 1989. P. 51 (курсив мой). . Рынок, продолжает он, «следует ставить на место», потому что он поощряет «эгоизм, а не альтруизм и холодный расчет, а не доверие» [42] Ibid. P. 232. .

Часто идеи капитализма преподносят как «консерватизм», а в последнее время – как «тэтчеризм». Так, профессор философии из Лондонского университета Тед Хондрич пишет:

У консерваторов по-прежнему в ходу тезис Адама Смита о некоей божественной «невидимой руке», направляющей нашу жизнь. Суть этой гипотезы… в том, что, если каждый из нас, руководствуясь эгоистическими побуждениями, стремится к собственной наживе, это каким-то загадочным образом служит общей цели [43] Honderich T. Conservatism. London: Hamish Hamilton, 1990. P. 102. .

Он приходит к выводу, что политические убеждения консерваторов продиктованы «эгоизмом»:

Только эгоизмом можно объяснить их различные основополагающие тезисы, связанные с собственностью и рынком, скажем, приверженность идее о «вознаграждении». В нем – корень их сопротивления… усилиям, призванным обеспечить достойную жизнь людям, не имеющим всего этого [44] Ibid. P. 239. .

Эта карикатура на свободу не имеет ничего общего с аргументами основоположников классического либерализма – Адама Смита, Дж. С. Милля, Токвиля, Актона и Альфреда Маршалла – а также его современных представителей – Хайека и Новака. Сторонники классического либерализма не рассматривают людей как потребителей, движимых лишь денежными интересами. Суть их философии – уважение к индивидуальности во всех ее законных проявлениях.

Сторонники гражданственного капитализма относились к эгоизму достаточно сурово. В трудах основоположников классического либерализма неоднократно говорится о необходимости, пользуясь терминологией Маршалла, задействовать как самые мощные, так и самые высокие побудительные мотивы людей. Токвиль противопоставляет «правильно понимаемый интерес» прежнему аристократическому представлению о бескорыстном «долге», согласно которому высшей доблестью было служить другим без надежды на вознаграждение [45] Tocqueville A. de. Democracy in America. N.Y.: Vintage Books, 1990. Vol. 2. P. 121 [ Токвиль А. де. Демократия в Америке. М., 2000. С. 386]. . Идея служения без ожидания награды, отмечал Токвиль после поездки в Америку в 1831–1832 годах, не пользуется популярностью в этой стране, однако, задействовав личный интерес, американцы добиваются того же результата. Там в ходу утверждения, что «человек, служа себе подобным, служит самому себе и что добрые дела отвечают его личному интересу». В Америке «почти не говорится о красоте добродетели. Уверяют, что она полезна, и ежедневно доказывают это», – подчеркивал Токвиль. Людей призывают к самопожертвованию ради других не потому, что это благородно, а потому, что это полезно для обеих сторон [46] Ibid. P. 121–122 [Там же. С. 386–387]. . В этой связи Токвиль приводит афоризм Монтеня: «Если я не выбираю прямую дорогу по причине ее прямизны, я выберу ее в конце концов, узнав на личном опыте, что это, по обыкновению, – самый счастливый и удобный путь».

Таким образом, утверждает Токвиль, людей учат думать о других не потому, что за подобное поведение они удостоятся награды на небесах, а потому, что это помогает добиваться успеха на земле. Американские проповедники, говоря о «правильно понимаемом интересе», подчеркивали, что он приносит плоды здесь и сейчас:

Стараясь сильнее затронуть души своей паствы, они ежедневно рисуют перед ее очами картины того, насколько благоприятны для свободы и общественного порядка религиозные чувства; слушая их, подчас бывает трудно понять, какова же основная цель религии – обретение вечного блаженства на том свете или же обеспечение благополучия на этом? [47] Ibid. P. 127 [Там же. С. 389].

Подобная этика требует не столько романтического самопожертвования, сколько небольших актов самоотречения в повседневной жизни, прививая людям привычку к методичности, трезвости, умеренности, дальновидности и самообладанию.

Однако, по Токвилю, учение о правильно понимаемом интересе «само по себе не способно сделать людей добродетельными», и удовлетворяться только им нельзя. Он просто считал, что правильно понятый личный интерес намного предпочтительнее «неправильно понимаемого», т. е. чистого, эгоизма, и выше «индивидуализма» – это понятие он трактовал как полную сосредоточенность на личных делах. Для жителей некоторых стран, пояснял Токвиль, «заниматься общими делами равносильно потере времени, они предпочитают отсиживаться за рвами и изгородями, замкнувшись в своем узком пространстве» [48] Ibid. Vol. 1. P. 250 [Там же. С. 191]. .

Действительно, мало кто из сторонников гражданственного капитализма удовлетворяется лишь апелляциями к правильно понимаемому интересу. Они пытаются пробудить в людях и высокие идеалы. Адам Смит недвусмысленно отмечал, что правовая система жизненно необходима для свободного общества, но при этом осознавал, что один закон достойного общества не создаст. Справедливость, по словам Смита, «представляет главную основу общественного устройства» [49] Smith A. The Theory of Moral Sentiments. Indianapolis: Liberty Fund, 1986. P. 167 [ Смит А . Теория нравственных чувств. М., 1997. С. 101]. , но люди должны стремиться к правильным поступкам и по зову совести:

Христианское учение вовсе не говорит, что мы должны руководствоваться в нашем поведении исключительно чувством долга, но говорит, что чувство это должно направлять наши поступки, как этому научает нас здравый смысл и размышление [50] Ibid. P. 269 [Там же. С. 173]. .

Не оставлял Смит и сомнений в том, какие надежды он связывает с человечеством:

Выражать свое сочувствие другим и забывать самого себя, ограничивать насколько возможно личный эгоизм и отдаваться снисходительной симпатии к другим представляет высшую степень нравственного совершенства, на какую только способна человеческая природа. Только таким путем мы можем достигнуть того господства согласия в чувствованиях людей, при котором страсти наши оказываются законными и приносят нам счастье [51] Ibid. P. 71–72 [Там же. С. 45]. .