Коллектив авторов - Социология права: Учебник

В конце 80-х годов сотрудники ВНИИСЗ разрабатывали развернутый инструментарий прогнозирования эффективности норм права, однако предложенные авторами методики не удалось внедрить в практику законотворческой и правотворческой деятельности.

Советские правоведы, как и положено «настоящим марксистам», проявляли постоянный интерес к «антинаучным» буржуазными социологическим теориям права и зарубежному опыту применения в правоведении конкретных социологических методов, подвергая их основательной критике. Вывод, согласно которому социологические исследования зарубежных авторов, «даже взятые в целом… не приближают буржуазную правовую мысль к решению кардинальных проблем юридической науки» (В.А. Туманов), был лейтмотивом всех публикаций, подготовленных советскими авторами на эту тему. Соблазна покритиковать буржуазных социологов права не избежали даже некоторые современные либералы, принявшие самое непосредственное участие в реформировании российской правовой системы. Так, один из них уверял советских читателей в нарастании кризисных явлений в сфере правосудия США, вызванных проникновением социологии в право в условиях современного американского общества [6] См.: Яковлев А. М. Право и социология: Кризис законности в США. – М., 1975. . Однако, основываясь на современных оценках буржуазного права и социологии права, можно полагать, что критика советскими правоведами буржуазных теорий носила односторонний характер.

Успехи в разработке и применении социологического подхода к праву стали возможными благодаря вовлечению в его разработку и применение конкретных социально-правовых методов значительного числа советских правоведов. Специальные социологические подразделения были созданы при Институте государства и права Академии наук СССР, ВНИИСЗ, юридическом факультете Ленинградского государственного университета, ряде других научных и учебных учреждений. Социологический анализ причин преступности, эффективности уголовного наказания, а также личности преступника составлял основное направление деятельности научно-исследовательских институтов Прокуратуры и МВД СССР.

Характерно, что при таком активном участии специалистов в социально-правовых исследованиях из среды советских правоведов так и не выделился бесспорный лидер этого направления, который смог бы генерировать многочисленные исследования, достойно представить марксистское видение социально-правовых исследований, подобно тому как лидерами социологии права за рубежом стали воспитанники русской правовой науки – Ж. Гурвич и П. Сорокин. В советский период на роль лидеров в науке выдвигались лица не по своему действительному научному вкладу, а сообразно занимаемой должности, например руководители научных учреждений, члены экспертного совета ВАК СССР, члены редколлегий юридических журналов, ответственные работники партийных или государственных органов. А исполнение обязанностей на государственной должности, как известно, отнимает у научного работника много сил и времени и существенно снижает его творческую потенцию в поиске путей разрешения научных проблем, и в частности проблем правовой науки.

Советским правоведам так и не удалось существенно модифицировать методологию и методику социально-правовых явлений применительно к законам и принципам диалектико-материалистического метода, хотя подобную задачу в общем виде они осознавали достаточно четко и неоднократно поднимали такой вопрос, в том числе в публикациях. В результате выводы и обобщения, сделанные по итогам социально-правовых исследований, несущественно отличались от достижений буржуазной социологии права, обоснованно критиковавшихся советскими правоведами.

Так, советские социологи и правоведы, обосновывая научную ценность и необходимость применения конкретно-социологических методов в познании права, в качестве одного из их достоинств называли возможность изучать правовые и социальные явления комплексно, во взаимосвязи, с учетом конкретно-исторической обстановки. Однако это верное положение не было должным образом реализовано при проведении конкретных исследований права, а обусловленность права определенными социальными явлениями и процессами оставалась нераскрытой. Методология проведения многофакторного анализа не была освоена юристами в полной мере. Взаимосвязь социальных и правовых явлений выявлялась при помощи миллевских методов единственного сходства, единственного различия и сопутствующих изменений, остатков либо в ходе экспертных опросов. Поэтому факты, собранные в ходе исследования, либо интерпретировались с позиций правовой науки, либо объяснялись только состоянием правовой психологии населения, сложившимися мотивами, установками как группового, так и индивидуального поведения.

Не смогли юристы и определить место конкретно-социологических методов среди других познавательных средств правоведения, а также сформулировать задачи, которые можно и нужно решать в ходе социально-правовых исследований. Достаточно распространенным был взгляд, согласно которому данные методы, включающие методы сбора и анализа единичных фактов (наблюдение, опрос, анализ письменных источников, методы статистических обобщений), необоснованно признавались методами теоретического познания, способными раскрыть действительные закономерности функционирования и развития права. Постановка задач научного познания, решение которых путем применения социально-правовых методов было нереальным, порождала известный скептицизм у отдельных ученых относительно возможностей этих методов, препятствовала их широкому распространению среди правоведов. Социально-правовые методы так и не были освоены учеными-цивилистами, недостаточно активно использовались в трудовом, административном и других отраслях права.

Современный период не представляет собой «золотой век» правовой науки, в том числе и исследований, связанных с разработкой социологического подхода к праву. Своеобразие развития данного подхода в российском правоведении на современном этапе характеризуется, во-первых, значительным сокращением числа социально-правовых исследований, основанных на массовых опросах, во-вторых, дальнейшей разработкой ряда проблем социологии, в-третьих, переходом большинства ведущих российских социологов права на позиции зарубежной социологии права и их отказом следовать курсу, предначертанному марксистской социологией. Оправдывая смену научной парадигмы, В.Н. Кудрявцев и В.П. Казимирчук отмечают, что уровень социологической и правовой теории 79-х и начала 80-х годов не позволял исследователям, накопившим значительные эмпирические материалы, «реалистически оценить их и понять, что они означают в плане общественного развития в целом».