Валентина Сченснович - Россия и мусульманский мир № 5 / 2010

Отказ от активной демографической политики приведет к вымиранию наций под лозунгом скорейшего перехода к «золотому миллиарду». Латентно этот вариант содержит международное соглашение между демографически разнородными лагерями уже депопулирующих и пока еще не депопулирующих наций. Достижение такого политического равновесия весьма проблематично и невероятно в ближайшее время, особенно в связи с ростом терроризма. Данный вариант довольно условен, если не фантастичен, не только с демографической точки зрения, но и с социально-политической. Отсутствие у лидеров государств беспокойства по поводу вымирания населения их стран, отказ от политических мер нейтрализации депопуляции возможны лишь на протяжении двух-трех десятилетий – пока для всех не станут очевидными негативные последствия отрицательного естественного прироста. Только активизация мальтузианских и феминистских организаций способна оправдать бездействие и полное подчинение разрушительной тенденции.

Применение репрессивных мер при авторитарном правлении в силу неэффективности подобной политики и углубления депопуляции будет вести к дальнейшему ужесточению власти, балансирующей на грани государственного распада по мере приближения к численности населения страны в 40–50 млн. В государстве с самой низкой плотностью населения в мире и с самой большой площадью территориальная целостность может сохраняться лишь при наращивании военной мощи. Конечно, найдутся и еще какие-то другие способы предотвращения депопуляционного краха государства, но здесь следует подчеркнуть, что для возникновения в обществе соответствующей атмосферы, позволяющей искать необычные методы компенсации вымирающего населения, для начала в нем должна прижиться и стать общепризнанной идеология спасения страны в кратчайшие сроки.

Следует также отметить, что отказ от «вмешательства» фактически соответствует дальнейшей деградации института семьи, не выполняющего своих функций по рождению, содержанию и воспитанию нескольких детей. На деле сейчас реализуется один их них – декларативная политика полумер, важных, но абсолютно недостаточных и не отражающих глубины демографической катастрофы. Она – не только в продолжающейся депопуляции населения, но и в том, что даже для критически важных сегментов занятости (Вооруженные силы, правоохранительные органы, стратегически важные и технологически потенциально опасные объекты и др.) уже сейчас ощущается дефицит не просто подготовленных, но физически и психически здоровых кадров. Когда же она будет во всей остроте осознана не только отдельными деятелями или экспертами, но всем обществом, когда сложится адекватное понимание этого вызова, то придется от нынешнего демографического либерализма переходить к очень жесткой репрессивной демографической политике, независимо от политических убеждений власти. Депопуляция, деградация здоровья, появление эпидемий старых и новых болезней будут происходить на фоне кризиса расселения. Здесь выбор тоже будет сделан страной в лице миллионов ее граждан – либо в пользу сценария преимущественного роста Москвы и некоторых других городов (в результате вслед за исчезнувшими за последние 15 лет почти 20 тыс. населенных пунктов последуют в небытие еще десятки тысяч); либо сложится более гармоничная структура расселения. По сути, депопуляционная политика ведет к сокращению численности населения в два раза уже через 50 лет и в три раза – к 2080 г. К тому же это политика экономических противоречий между потребностью в рабочей силе и уменьшением численности трудовых ресурсов, между потребностью в росте производительности труда и тенденцией к экономическим спадам из-за сворачивания многих видов производства в условиях старения населения и падения рождаемости.

Сценарии глобального развития.Движущей силой сценариев глобального развития выступает сложная конфигурация игроков, из взаимодействия которых складывается исторический ход событий.

Сценарий жесткой глобализации основывается на предположении, что основные центры силы Евроатлантического сообщества (США и ЕС) будут выступать единой коалицией в процессе трансформации системы международных отношений и мировой экономической системы. Фактически этот сценарий означает успех стратегии однополярного миропорядка. Экономическими результатами внедрения этой модели могут стать фиксация при помощи экономических и внеэкономических методов монополии Запада на развитие высоких технологий, в том числе в сфере финансов, и извлечение соответствующих рентных доходов, в то время как странам остального мира будет отведена вспомогательная роль и функции доноров, плательщиков различных видов рентных доходов, прежде называвшихся данью. В зависимости от специфики стран их функциями могут быть поставка сырья, трудовых ресурсов, размещение на своей территории вредных производств, организация природных заповедников с целью поддержания надлежащего мирового природного баланса, явное или скрытое кредитование «эмиссионного центра» мировой резервной валюты и т.д. Данный сценарий предполагает, что в военной области отрыв США и стран Запада от всего остального мира в военно-технологическом плане резко возрастет. С большой вероятностью будут сняты пока еще остающиеся ограничения на использование военной силы для обеспечения интересов США и Евроатлантического сообщества в целом. Воплощение сценария жесткой глобализации предполагает практически с неизбежностью кризисный фон развития международной обстановки. Для сохранения своего лидерства США с высокой вероятностью должны провоцировать глобальную напряженность через политику «управляемых конфликтов», «сброса в хаос», «непредсказуемого переформатирования правил игры» и т.д. Ярким примером такого провоцирования «хаоса» и управления им является современный финансово-экономический кризис. Основным риском такого сценария является то, что недовольство элит традиционных и новых центров силы своим несуверенным статусом будет нарастать, приводя к открытым и завуалированным попыткам расшатать монополярный миропорядок. Яркими примерами в этом смысле являются Венесуэла, Куба, Никарагуа, Иран и Северная Корея. Их эпатаж в мировой политике вряд ли был бы возможен без поддержки более крупных мировых игроков, в том числе и действующих в составе доминирующей коалиции. Несомненным ограничителем полномасштабного развертывания данного сценария является и внутренняя оппозиция ему в самих США.

Вместе с тем в долгосрочной перспективе лидерство высокоразвитых государств начала XXI в. может быть подорвано неблагоприятными для них демографическими тенденциями и их следствиями. Так, в значительной степени «состарится» (более 40 % населения в возрасте 60 лет и старше) и сократится население европейских стран (например, Германии – с 82 до 71 млн.) и Японии (со 127 до 109 млн.). При этом население относительно «молодых» (около 30 % в возрасте 60 лет и старше) Китая, Индии и Ирана возрастет соответственно с 1290 до 1460 млн.; с 1030 до 1570 млн.; с 68 до 121 млн. человек. Восполнение трудовых ресурсов может идти только за счет расширения внешней миграции, что создает серьезную угрозу сохранению культурной самобытности. В отличие от Старого Света, в США, очевидно, произойдет значительный рост (с 281 до 397 млн. человек) и омоложение населения преимущественно за счет мигрантов из Латинской Америки, что приведет к коренному изменению национально-расовой структуры американского общества.