Валентина Сченснович - Россия и мусульманский мир № 6 / 2012

Операции получают новое содержание, которое, подчеркивает М.М. Хамзатов, изначально предполагает проведение быстрых и решительных маневров не только на флангах, но и в глубоком тылу противника. При этом, как свидетельствуют результаты исследований, такие действия могут вестись в форме центрально-сетевых операций межвидовых тактических группировок, управляемых из единого стратегического центра и одновременно действующих по отдельным ключевым элементам системы государственного и военного управления, частям и подразделениям «сил ответного удара (возмездия)» на всей территории противоборствующей стороны. «Основная задача центрально-сетевых операций – с первых минут войны захватить стратегическую инициативу переносом боевых действий в стратегическую глубину обороняющихся войск и не дать возможности обороняющейся стороне осуществить не только стратегическое, но и оперативное развертывание своих группировок вооруженных сил».

Концепция сетецентрических боевых действий реализуется в планах военного строительства стран – членов НАТО: создании сил быстрого реагирования Альянса, совместных сил быстрого реагирования Франции и Великобритании, Европейского союза, перестройке инфраструктуры, системы планирования Пентагона для перехода к концепции «10–30–30». Ее суть заключалась в том, что «после получения соответствующего приказа за десять дней Вооруженные силы США должны быть переброшены в любую точку земного шара и начать боевые действия. За последующие 30 дней американские войска должны разбить силы противника и лишить его возможности возобновить организованное сопротивление в обозримом будущем. В течение еще 30 дней войска должны провести перегруппировку и быть готовыми к выполнению нового боевого задания и к переброске в другой регион планеты».

Проактивность и фасилитация находят проявление в разработке новых форм применения стратегических наступательных сил США, в частности, в концепции «быстрого (стремительного) глобального удара». Данная концепция (ее также обозначают по-английски как Global Strike Joint Integrating Concept, Prompt Global Strike, Global Strike Solutions) заключается в разработке технологических вариантов для борьбы с сетью государств-изгоев, негосударственных игроков и террористов, обладающих оружием массового уничтожения. Глобальный удар мыслится как скоординированное массированное поражение в сжатые сроки (от нескольких секунд до нескольких дней) систем связи, боевого управления и разведки, а также наиболее боеспособных сил противника, осуществляемое на начальном этапе военной операции в интересах создания условий для последующих решительных действий группировки ВС США по достижению конечных оперативных и стратегических целей. Предполагается, что в результате нанесения глобального удара с применением неядерных баллистических и гиперзвуковых крылатых ракет, сопровождаемого операциями радиоэлектронной и психологической борьбы, противник должен лишиться возможности контролировать обстановку и осуществлять противодействие.

Осуществление концепции и соответствующей программы идет полным ходом: уже проводятся исследования в области гиперзвукового оружия, оружия космического базирования, создано Командование глобального удара, которому оперативно подчинены стратегические неядерные силы США. Говоря о последствиях реализации данной программы и о возможном практическом использовании «быстрого глобального удара» в ведении военных действий, эксперты приходят к общему мнению о дестабилизирующей роли этой концепции для поддержания стратегического ядерного равновесия между США и РФ, ограничения гонки вооружений между ними. Реализация «быстрого глобального удара» несет немалые риски для обороны России, поскольку усиливает американский потенциал превентивного неядерного контрсилового удара, нанесение которого возможно не только по террористам и государствам-изгоям.

Таким образом, ускоренный темп проведения военных операций обусловлен хорошо известным фактором – развитием информационных, организационных технологий, систем управления и связи, благодаря которым время на развертывание сетей, быстрота выполнения поставленных перед ними задач и осуществление соответствующих акций многократно повысились. Содержание дестабилизирующих инициатив позволяет предположить, что их реализация при определенных условиях может создать эффект стратегического пассивного предрешения. Эти обстоятельства ставят перед исследователями проблему разработки системы мер по нейтрализации данного эффекта.

Известные военные ученые В.В. Коробушин, В.И. Ковалев и Г.Н. Винокуров в этой связи полагают, что парировать дестабилизирующие инициативы позволит реализация комплекса мер и действий по стратегическому ядерному сдерживанию. Именно стратегические ядерные силы определенных количественных и каче-ственных параметров в условиях слабости сил общего назначения и ограниченности экономических возможностей России, по мысли исследователей, способны нейтрализовать факторы новых видов наступательных вооружений, ПРО и др.

Безусловно, фактор стратегических ядерных сил является весьма важной гарантией защиты суверенитета и политической стабильности России. Действительно, боеготовые силы сдерживания пока парируют дестабилизирующие инициативы, не позволяя оказывать на РФ военно-политическое давление и нанести по ней контрсиловой (разоружающий) удар. Так, его подготовка может быть вскрыта военной разведкой РФ по ряду признаков (активность противника по коррекции орбит разведывательных космических аппаратов, присутствие над территорией страны разведывательных беспилотных летательных аппаратов и ударной авиации, увеличение числа подводных лодок в Баренцевом и Японском морях), и уничтожение комплексов ядерной триады в одном ударе – пока не подлежащая решению задача. Пусковые установки могут быть замаскированы, системы наведения высокоточного оружия на них можно подавить радиоэлектронными помехами.

Однако ресурс большей части стратегических ядерных сил рассчитан на ближайшие десятилетия, к истечению которых необходимо будет полностью их обновить. Учитывая, что почвой для межгосударственных конфликтов станет борьба за контроль и доступ к энергоресурсам, в первую очередь к нефти, существующие силы сдерживания позволяют отсрочить агрессию против самой РФ на несколько десятилетий, однако на более далекую перспективу это не устранит претензий к ней со стороны мировых центров силы. В этой связи стратегическое ядерное сдерживание, по нашему мнению, должно войти в более широкую систему мер предупреждения, парирования и нейтрализации внешних угроз политической стабильности России, включающую в том числе невоенные и непрямые военные действия.