Валентина Сченснович - Россия и мусульманский мир № 4 / 2011

Важным результатом чеченской экспансии стало резкое усиление негативного восприятия не только самих чеченцев, но и всех кавказцев вообще, даже выходцев из других постсоветских республик. Поэтому есть смысл более подробно остановиться на данном аспекте рассматриваемой проблемы.

Как повлиял конфликт в Чечне на формирование негативного восприятия иммигрантов кавказского происхождения? Предварительно необходимо сделать несколько замечаний по поводу доступных для анализа статистических и иных данных официального и экспертного происхождения, позволяющих судить о чеченской этнической составляющей общего миграционного потока. Как представляется, и те и другие достаточно противоречивы и не являются стопроцентно надежными. К сожалению, других данных в нашем распоряжении нет.

Наибольшее сомнение в отношении их достоверности вызывают официальные данные, основанные, как утверждается, на результатах переписи населения Чечни, якобы имевшей место в 2002 г. в рамках всероссийской переписи населения. Согласно опубликованным данным, в 2002 г. – кстати, отмеченном особо яростной вспышкой партизанской войны, которую вели против федеральных войск чеченские сепаратисты, в принципе исключавшей саму возможность безопасного передвижения переписчиков без сопровождения вооруженной охраны и саперов для разминирования дорог, – в Чечне проживали более 1 млн. человек, представлявших титульную нацию. Во всяком случае в коллективной монографии «Российский Кавказ» (2007) под редакцией В.А. Тишкова, в которой использованы в основном официальные данные, упоминается, что в 2002 г. в республике проживали 1 млн. 32 тыс. чеченцев – на 44 % больше, чем в 1989 г. (716 тыс. человек). Часть этого прироста носила миграционный характер – за 1989–2002 гг. сюда прибыли более 120 тыс. человек чеченского населения.

Вторую по численности этническую группу населения республики составляли русские. В 1989 г. их численность достигала 269 тыс. человек. К 2002 г. она сократилась в 6,5 раза и составила только 40 тыс. человек. Если в 1989 г. доля русских равнялась 25 % от общего населения, то в 2002 г. она снизилась до 4 %. В. Тишков и его коллеги оспаривают даже эту цифру: если вычесть учтенных переписью 2002 г. находившихся в Чечне российских военнослужащих, то русских останется максимум 18 тыс. человек, или не более 2 % от общей численности населения. В то же время в монографии отмечается, что «миграционный отток из республики увлек за собой и большое количество чеченцев». В другие регионы России (в основном в близлежащие северокавказские республики), а также в Азербайджан, Казахстан и Грузию их миграционный отток, по оценкам авторов, составил не менее 130 тыс. человек, что не согласуется с упомянутыми выше официальными данными о приросте численности чеченского населения в период 1989–2002 гг. Иначе получается, что практически весь возникавший здесь эмиграционный отток и другие потери населения образовались за счет одних только русских, что вряд ли соответствует действительности.

Во всяком случае в научных изданиях, публикациях СМИ, Интернете можно встретить сведения о том, что в результате войн 20-тысячная диаспора чеченцев образовалась, например, на Украине; что ранее малочисленная чеченская диаспора в Москве (примерно 3,5 тыс. человек на момент начала первой чеченской войны) уже к середине 1995 г. достигла 15–20 тыс. человек; что диаспоры представителей этой национальности в Волгоградской и Астраханской областях насчитывали на конец 2004 г. каждая примерно по 40 тыс. человек. Чеченская диаспора в 5–6 тыс. человек образовалась в Воронежской области. Руководство мятежной республики могло сознательно поощрять выезд чеченцев в Россию, чтобы обеспечить приток извне средств, необходимых на ведение войны.

В целом наиболее достоверной представляется информация, собранная исследователем чеченских войн Н. Гродненским. Он пишет о том, что за годы войн республику покинули свыше 200 тыс. русскоязычного населения и более 500 тыс. чеченцев.

Как уже отмечалось, потоки мигрантов из республики создавали благоприятные условия для того, чтобы наряду с действительными беженцами и вынужденными переселенцами отсюда в другие регионы страны могли проникать организаторы диверсионных и террористических актов, и такие акты действительно имели место, приводя к дальнейшему обострению межнациональных отношений. В основе данного явления лежало превращение территории республики в плацдарм для проникновения на Кавказ эмиссаров наиболее фанатичной ветви ислама – ваххабизма, стремившихся распространить свое влияние прежде всего на Дагестан, а также другие республики с мусульманским населением. При этом они преследовали далеко идущие цели создания на части территории нынешней России условий для реализации идеи исламского халифата. Неважно, насколько это намерение было реально. Важно другое – подобные планы негативно влияли на умонастроения групп населения, принадлежащих к различным национальностям и конфессиям, сеяли взаимное подозрение и рознь среди граждан Российской Федерации.

Эти подозрения и рознь усиливались тем, что под видом обучения в медресе и других центрах религиозной подготовки на территории Чечни, а также в соседних Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Ингушетии и Дагестане в специально оборудованных лагерях велась военная подготовка боевиков, диверсантов и шахидов. Здесь культивировались религиозная и расовая ненависть, идеи газавата и джихада, готовились безжалостные убийцы «неверных». Обученные опытными инструкторами, прежде всего сотрудниками спецслужб и профессиональными военными из ряда мусульманских стран, выпускники таких лагерей могли одинаково быть и проповедниками ваххабизма, и отлично подготовленными боевиками.

Часть выпускников пополняла воинские формирования, другая перебрасывалась в Россию в целях последующей диверсионно-террористической деятельности. Так, только весной 1999 г. лично Хаттабом в различные регионы России было направлено шесть диверсионных групп с целью проведения террористических актов. Всего же за годы пребывания этого международного террориста в Чечне (убит в марте 2002 г.) им были подготовлены от 1600 до 2500 профессиональных «воинов ислама».

О том, какие конкретные цели преследовали ваххабиты, недвусмысленно сказал тот же Хаттаб, выступая перед своими выпускниками в 1998 г.: «Особая задача возлагается на тех, кто осядет в России и соседних дружественных республиках. Надо внедряться во властные структуры, административно-финансовые органы. Создавайте базы, подбирайте людей. Если Ичкерия не получит независимости, мы нанесем удар по всем крупным промышленным городам. Вам необходимо обливать грязью всех патриотически настроенных русских. Обвиняйте их в фашизме. Тех же, кто захочет встать под святое знамя Пророка, необходимо вязать кровью».