Михаил Шинковский - Политическая наука № 3 / 2010 г. Трансграничные региональные системы: Потенциал развития

На современном этапе геополитические интересы России характеризуются кардинальной перегруппировкой сил и влияний и становлением многополярной системы международных отношений во всем Азиатско-Тихоокеанском регионе. Толчком к началу этих изменений стали окончание «холодной войны» и исчезновение с политической карты мира Советского Союза. Россия – правопреемница СССР оказалась в разряде аутсайдеров. Она осталась «сверхдержавой» только благодаря своему ракетно-ядерному потенциалу. Однако в региональной дипломатии это малозначащий фактор. Россия вследствие катастрофического уменьшения регионального геополитического потенциала добровольно ушла из ряда своих традиционных зон присутствия, и сегодня «Россия пока в большей мере выступает в роли объекта, чем субъекта мировой и региональной политики» [Яковлев А., 1995, с. 56].

Разрушительное воздействие на социально-экономическое состояние российского Дальнего Востока ощущается до сих пор. Если оставить в стороне специфические проблемы сырьевого развития экономики, то наиболее болезненно проявляется демографическая ситуация. В результате высокой миграционной подвижности население Дальнего Востока за период 1991–2007 гг. уменьшилось на 1570,2 тыс. человек, или 19,5 %, в том числе 213,7 тыс. человек (13,6 %) – естественная убыль и 1356,5 (86,4 %) – миграционный отток. На начало 2008 г. на всем Дальнем Востоке проживало 6486,4 тыс. человек. Это меньше, чем было в регионе в 1976–1977 гг. Согласно оценкам, учитывающим прогноз ООН для всей России, Дальний Восток России в наибольшей степени, чем другие территории страны, пострадает от сокращения числа своих жителей за счет депопуляции и миграционного оттока. Демографическая кривая и сейчас продолжает путь вниз, и численность населения в регионе к 2026 г. может составить всего 5,9 млн. человек [Прогноз численности состава … 2008].

Сокращение численности населения вызывает озабоченность не только с точки зрения экономической жизни региона – разрушение сложившегося трудового потенциала и нехватка трудовых ресурсов, – но и с позиций геостратегических и геополитических последствий, так как формирует новые угрозы национальной безопасности России в Северо-Восточной Азии на фоне усиления позиций других государств.

С окончанием глобального противостояния существенно усилились позиции Японии, которая определила свою стратегическую цель – занять в регионе позицию геополитического лидера. Япония наравне с США является существенным фактором международно-политических отношений в Северо-Восточной Азии (СВА). Используя свое экономическое превосходство и экономическую зависимость остальных стран региона, Япония пытается контролировать все политические процессы. Помимо США, ее главным конкурентом является Китай. Он переживает сейчас период стремительного перехода от статуса региональной державы к положению мировой сверхдержавы. Однако на этом пути у КНР немало трудностей внутригосударственного строительства: восстановление полного контроля над Гонконгом, объединение с Тайванем, создание «китайского экономического пространства», охватывающего КНР, Тайвань, Гонконг, Сингапур и Макао [Саначев И.Д., Шинковский М.Ю., Бурлаков В.А., Прохоров В.И., 2006].

На сегодняшний день Северо-Восточная Азия является перекрестком, на котором сошлись геополитические интересы наиболее мощных держав современного мира. Традиционная «горячая» или «холодная» война вряд ли опять станет инструментом решения сверхзадач. Однако существующая конкуренция за лидирующие позиции в регионе формирует настороженность в межгосударственных отношениях и консервирует застарелые территориально-политические споры.

С другой стороны, усиливающиеся процессы глобализации и регионализации активизируют мощные экономические силы, направленные на интеграцию национальных финансовых, сырьевых, трудовых, транспортных потоков в единую трансграничную систему.

Что же в конечном итоге одержит верх? Останется ли столкновение геополитических интересов «камнем преткновения» в отношениях стран СВА или тяга к «экономическому благу» позволит сформулировать общую цель? Скорее всего, ни то, ни другое. На современном этапе развития человечество формирует геоэкономическую версию геополитических интересов, при этом сохраняя их топологическую сущность – приоритет достижения национальных (государственных) целей. Трудно представить, что, реализуя проекты трансграничного сотрудничества, Япония, Республика Корея или Китай пожертвуют своими интересами в пользу России. Скорее они будут стремиться к максимальной степени реализации своих преимуществ. Не всякое сотрудничество является по определению обоюдовыгодным. Возможны побочные эффекты: неравномерное экономическое развитие, усугубление имеющихся структурных изъянов хозяйственной системы, снижение уровня экономической безопасности страны и множество других нерешенных проблем.

Однако от экономической интеграции странам Северо-Восточной Азии уйти не удастся. Какое место в этом взаимодействии займет Россия? При первом приближении можно выделить пять главных геополитических векторов России, требующих от страны серьезных усилий:

– Западный (Европейский);

– Кавказский;

– Среднеазиатский;

– Арктический (сравнительно новое направление);

– Дальневосточный.

Несмотря на то что все направления достаточно важны для безопасности страны, эффективность внешней политики и степень реализации геополитических интересов на этих направлениях не одинаковы. На наш взгляд, причины заключаются в следующем.

Во-первых, геополитические интересы разных направлений имеют различные приоритеты в системе национальной стратегии, что определяет характер и уровень усилий для их достижения.

Во-вторых, геополитический потенциал Российской Федерации (как страны, имеющей гигантскую территорию) размещен по территории страны крайне неравномерно. То есть уровень социально-экономического развития отдельных регионов, их демографический и населенческий потенциалы существенно отличаются друг от друга.

В-третьих, на разных направлениях Россия граничит с государствами, имеющими также различные уровни социально-экономического и политического развития.

Можно предположить, что для формирования эффективной геополитической стратегии страны на том или ином направлении необходимо провести комплексную оценку развития конкретной территории, которая всем своим потенциалом является базой для реализации геостратегических интересов страны.

Существующие научные представления о территории, в том числе и о трансграничной, позволяют сформулировать основные положения при рассмотрении ее в качестве самостоятельного объекта экспертных геополитических исследований.