Наталья Пахсарьян - Человек. Образ и сущность. Гуманитарные аспекты. Современный человек. Движение к пасторали?

В конкуренции образцов ведущую роль начинает играть реализация экологических требований. Это открывает возможности нарастающего влияния создаваемых образов на различные, в том числе и материальные аспекты жизни. Образ ведет за собой производство в самых неожиданных направлениях. Не менее парадоксальной кажется ориентация производства на потенциального потребителя, который оказывается универсальным потребителем, формирующимся процессами глобализации . И здесь возможны различные, подчас неожиданные проекции будущего. Как, например, изменяются ориентиры производства и рынки, если универсальным образцовым потребителем будет признан обитатель острова Гоа с его минимальными потребностями в одежде, пище и средствах передвижения? Постановка такого вопроса кажется нелепой. Но механизмы современной торговой политики подталкивают к проработке различных, в том числе и самых неожиданных вариантов изменения вкусов потребителя. Видение перспективы дает свои преимущества перед узкой ориентацией на эмпирически данного реального потребителя.

Со всей очевидностью это проявляется в области высокой моды. В сфере высокой моды не потребитель ведет за собой кутюрье и дизайнера, а, напротив, кутюрье и дизайнер ведут за собой массы потребителей.

Очевидно, что биокультура, как глобальная пастораль, требует своих теоретических и политических «кутюрье», способных обнажать глубинные корни новых типов мышления , способных ставить «взрывы» творческого сознания на службу воспроизводства условий жизни и утверждения длительности как времени цивилизации.

Утверждение биокультуры как всеохватывающей формы цивилизационного бытия открывает пути формирования константных оснований цивилизации , которые уже не могут «выходить из моды». Выявление реальных констант цивилизационного бытия – это знак истинного мышления. Исторически философская мысль искала исходные константные принципы истинного мышления применительно к принятию цивилизационных решений.

Классическая философия, например в лице Иммануила Канта, показала, что в условиях признания априорных универсальных принципов морали и разума возможно достижение состояния вечного мира . Казалось, что безусловный приоритет морали и разума, а значит, и последовательность обоснованных решений должны обеспечить нормальную цивилизационную эволюцию человечества.

Жизнь, однако, опрокинула рассудочные построения, в том числе и те, которые, казалось бы, должны были привести к вечному миру на нашей планете. Вместо вечного мира человечество погрузилось в пучину разрушительной Второй мировой войны.

Возникает проблема понимания того, что произошло с человечеством и лишило его здравого смысла. И как следует понимать цивилизационную мудрость?

К войне до «самого конца» влекут человека его собственная страсть и видение конечной цели истории . Поскольку такие видения оказываются разными, то конец истории может обрести свой досрочный результат .

Это происходит потому, что в качестве конечной цели истории предлагается цель какой-либо части человечества, а не человечества в целом. Истинной константной целью истории может быть только цель человечества как целого. Сегодня эта постоянная цель обретает свою видимую историческую форму. Такой постоянной, а значит, конечной целью истории становится глобальная пастораль, как процесс, который предполагает, во-первых, включение производства как действия техники в качестве составной части природного кругооборота , не создавая угроз его самодеструкции; во-вторых, ориентацию на формирование глобального субъекта, возникающего в результате гармонизации и синхронизации поведения стран и народов.

Проблема заключается в том, что ничто не может заставить человека двигаться этим правильным путем. Напротив, его непосредственные ближайшие интересы толкают на «проверенный путь» с его ограниченными цивилизационными горизонтами.

Чтобы встать на правильный путь, человек должен добиться самоидентификации с каждым «другим». И эту духовную операцию должен проделать каждый. Только так может родиться самоидентификация как реальное основание всеобщего утверждения норм универсального права и нравственного закона. В этом смысле человек должен одержать победу над самим собой. Будущее покажет, сможет ли человек выиграть эту самую важную в жизни современной цивилизации битву.

Базовая интуиция философско-теологического отношения к природе в античности, по-видимому, артикулирована уже в известной апофегме первого греческого философа Фалеса, заметившего, что «все полно демонов» (πάντα δαιμόνων πλήρη, – Aristot., De An. 411 a7-8). Таким образом, были обобщены как эмпирический опыт наблюдений древних греков, так и рациональная рефлексия над ним, результировавшие в концепцию пандемонизма. Для этого типа сознания божественные начала природы не просто существовали, они были персонифицированы и непосредственно перцептуировались органами чувств человека. Мир и воспринимался и мыслился синкретично взаимосвязанным: природные духи, обитающие в водной стихии, деревьях, лесу, скалах и т. п., могли воздействовать на человеческие существа, вступать с ними в визуальное и речевое общение, как читаем, например, у Гомера и Гесиода, находиться среди людей, смешиваться с ними; были способны трансформироваться в человеческий образ, стать даже демонами-родоначальниками. Но и души умерших людей, в свою очередь, могли воплотиться в каком-либо камне, растении, дереве, животном (например, в собаке), звезде или даже созвездии, как полагали, в том числе, Пифагор и Платон.

Таким образом, все предметы, любая вещь могут иметь кроме видимой материальной формы и структуры еще и невидимую подавляющему большинству людей разумно-энергийную компоненту (как постоянную, так и временную), которая при некоторых условиях способна существенно влиять (положительно или отрицательно) как на мышление, так и на поведение человека, оказавшегося в сфере их восприятия.

В классической литературе «демон» (даймон, δαίμων) обозначает деятельного агента невидимого мира, который обладает сверхчеловеческой силой и может влиять как на жизнь и судьбу людей, так и на течение естественных процессов. Этимология слова «демон» не вполне ясна. В ее понимании существует три основных подхода. 1. Платон в «Кратиле», от глагола δαήναι – знать: «Из-за того, что разумны и знающие, они и названы демонами», – «ότι φρόνιμοι καί δαήμονες ήσαν, δαίμονας αύτούς ώνόμασε»; таким образом, демон – «разумный и знающий». 2. Известный еще древним грамматикам и принятый некоторыми современными исследователями подход, возводящий термин «демон» к корню, общему с глаголом δαίομαι, δαίνυμι, δατέομαι – «раздаю», «распределяю» (дары). Таким образом, демон – это распределитель, раздаятель (даров, δαιτύμαι – «раздаю»). Например, эпитет Зевса – «Даятель» (Έπιδώτης), Гадеса – «Равнодающий» (Ίσοδαίτης) и богов вообще – «дарители» (δωτήρες). 3. Принимаемая многими учеными этимология от корня διF, которая соответствует восточноарийскому dêva, daêva и daïvas (с переходом дигаммы в соответствующую носовую и с суффиксом μων – man); т.е. демон – это блестящее, светлое существо, Бог (http://www.wikiznanie.ru/ru-wz/index.php/ Демон).