Коллектив авторов - Конфликты в условиях трансформации современного российского общества. Курс лекций

Отличительной чертой конфликтной ситуации является то, что здесь должны непременно присутствовать и осведомленность сторон, и несовместимость их желаний и целей. Таким образом, с точки зрения Боулдинга, конфликт и конкуренция как социальные явления весьма схожи друг с другом, а главное их отличие – в степени осознанности. В случае конфликта стороны осознают несовместимость настоящих или будущих потенциальных позиций (или состояний) и каждая сторона стремится занять позицию, несовместимую со стремлением другой.

Однако не все исследователи полагают, что степень осознанности является ключевым моментом в определении конфликта. Так, например, известный отечественный социолог и философ М. Н. Руткевич выдвигает ряд аргументов против такого понимания. Если сравнивать людей и представителей животного мира, то можно обнаружить, что деятельность первых отличается от активности вторых наличием сознания и воли. В этом отношении, по мнению философа, уместно в определении конфликта, как вида деятельности, указать на осознанный характер интересов и действий. [3] Действия акторов всегда в той или иной степени осмысленны, ибо они действуют не в бреду или в сомнамбулическом состоянии. В этом отношении всякое действие будет осознанно. Именно по этой причине употребление этологами, зоопсихологами и даже рядом конфликтологов термина «конфликт» (зооконфликт) применительно к схваткам среди животных представляется метафорическим. Более пристальный анализ конкретной ситуации с неизбежностью выявит наличие различных объективных, не зависящих от сознания участников конфликта, условий существования, определяющих их интересы. Объективные противоречия, складывающиеся между нациями, классами, группами, индивидами, определяются, прежде всего, различием их места в системе экономических отношений. В течение определенного времени эти противоречия могут не осознаваться, более того, осознание далеко не всегда означает готовность к вступлению в противоборство. Так, например, раб может осознавать себя рабом, не пытаясь при этом изменить свое рабское состояние.

Подобную позицию высказывает Э. Гидденс. Социолог считает, что осознание характера противоречий не ведет с неизбежностью к социальным переменам. К. Маркс утверждал, что по мере того как представители рабочего класса постигают противоречивый характер капиталистического производства, они мобилизуют свои силы, дабы изменить его. Однако, считает Гидденс, Маркс не предусмотрел возможности того, что господствующие в обществе группы могут овладеть достаточными представлениями о системе, чтобы в какой-то мере стабилизировать ее. Именно с этим связана возрастающая роль государства, которое не просто находится в тисках первичных противоречий, а стремится к контролю над условиями воспроизводства системы, сводя к минимуму возможные конфликты [8, с. 128–134].

Возражения иного рода, относительно осознанности противоречий и интересов, вызывают также конфликты, имеющие аффективную природу. Некоторые теории социальных наук исходят из того, что для достижения целей люди действуют рационально. Явно или неявно, но такая упрощенная концепция человеческой природы формирует определенное основание для объяснений исторических процессов и социальных явлений. Человек максимизирует полезность, удовольствие или борется за власть, безопасность, равенство, гармонию или социальную общину и т. д. Такого рода подходы слишком однозначно и прямолинейно объясняют процессы возникновения и развития конфликтов. Во-первых, действия людей иногда невозможно объяснить в терминах рационального поведения в достижении целей. С точки зрения такого понимания, рациональность сводится к калькуляции выгод и издержек. В реальности же в условиях проблемных ситуаций проявляется так называемая «ограниченная рациональность». Последняя означает, что из-за ограниченности когнитивных способностей человека или сложности ситуаций социальные акторы не всегда могут увидеть все альтернативные варианты действий. В результате социальные акторы, как правило, предпочитают рассматривать только ближайшее разрешение ситуации или выбирают рутинные решения, апробированные ранее. И, во-вторых, человеческое побуждение – это динамическое явление, которое изменяется согласно контексту «жизненного мира» и в соответствии с уровнем развития культур и уровнем психологического развития индивидов.

Точка зрения К. Боулдинга о соотношении конкуренции и конфликта практически совпадает с позицией Р. Э. Парка. Парк рассматривает конкуренцию как борьбу между индивидами или группами индивидов, которые не находятся обязательно в контакте или в коммуникации, а конфликт – это такое состязание, в котором контакт является необходимым условием. Парк также выделяет в качестве важнейшего элемента степень осознанности взаимодействия. Конфликт вызывает самые глубокие эмоции и самые сильные страсти, он мобилизует огромную концентрацию внимания и усилий. Сходство этих типов взаимодействия заключается в том, считает Парк, что они являются формами борьбы. Различие – конкуренция непрерывна и безлична, а конфликт носит временный и личностный характер. Таким образом, исследователи, отмечая некоторое сходство между конфликтом и конкуренцией, тем не менее, пытаются их разграничить.

Конфликт – весьма сложное явление, и нередки ситуации, при которых противостояние может быть и неосознанным. Так, например, Р. Дарендорф считает, что для конфликтных взаимодействий степень осознания противоречий не столь важна, поскольку социальные конфликты могут быть как осознанными, так и неосознанными. Собственно данный критерий и был положен им в основу классификации условий социальных конфликтов – объективные (латентные, неосознанные) и субъективные (открытые, осознанные). Дарендорф признает наличие потенциального и латентного конфликта, последний из которых при определенных условиях актуализируется.

По мнению Дарендорфа, критерием разграничения конфликта и конкуренции оказывается различный характер поведения. Конкуренция – это такое противостояние, при котором социальные субъекты независимо друг от друга прилагают усилия на пути реализации своих целей. Конфликт, в этой связи, предстает перед нами как противостояние социальных акторов, поведение которых направлено друг против друга. Похожую точку зрения высказывает польский философ Т. Котарбинский, рассматривающий конкуренцию и конфликт в рамках негативного взаимодействия. Конкуренция (соревнование) – это такая форма негативного взаимодействия, при которой стороны не препятствуют (в объективном или субъективном смысле) друг другу. Препятствование, считает польский философ, ограничивается тем, что каждая из сторон стремится достигнуть определенного свойства на более высоком уровне, чем другая (например, скорость бега, высота прыжка, художественный уровень исполнения произведения, цена продаваемого товара и т. д.). Таким образом, при соревновании как таковом нет ни стеснения движения противника, ни нанесения повреждения ему, ни различных других способов препятствования, практикуемых при конфликтах. Конкуренция предполагает параллельные устремления, а конфликт – вовлеченность, вмешательство сторон в дела друг друга. Критический потенциал представленной позиции заключается в том, что понятие «конкуренция» предполагает конкурентную борьбу. Конкуренция и конкурентная борьба – это тождественные понятия, а борьба предусматривает такую форму взаимодействия, когда стороны направляют свои усилия друг против друга.