Александр Каменец - «Сказка – ложь, да в ней намек…» Социально-педагогический анализ русского сказочного фольклора

«Жили себе дед да баба. Дед говорит бабе: «Ты, баба, пеки пироги, а я поеду за рыбой». Наловил рыбы и везет домой целый воз. Вот едет он и видит: лисичка свернулась калачиком и лежит на дороге. Дед слез с воза, подошел к лисичке, а она не ворохнется, лежит себе, как мертвая.

«Вот будет подарок жене» – сказал дед, взял лисичку и положил на воз, а сам пошел впереди. А лисичка улучила время и стала выбрасывать полегоньку из воза все по рыбке да по рыбке, все по рыбке да по рыбке. Повыбросила всю рыбу и сама ушла.

«Ну, старуха, – говорит дед, – какой воротник привез я тебе на шубу».

– Где?

– Там, на возу, – и рыба и воротник.

Подошла баба к возу – ни воротника, ни рыбы, – и начала ругать мужа: «Ах ты! Такой-сякой! Ты еще вздумал обманывать!».

Тут дед смекнул, что лисичка-то была не мертвая; погоревал, погоревал, да делать-то нечего. А лисичка собрала всю разбросанную по дороге рыбу в кучку, села и ест себе. Навстречу ей идет волк: «Здравствуй, кумушка.

– Здравствуй, куманек!

– Дай мне рыбки! – Налови сам, да и ешь. – Я не умею. – Эка, ведь я же наловила; ты, куманек, ступай на реку, опусти хвост в прорубь – рыба сама на хвост нацепляется, да смотри, сиди подольше, а то не наловишь.

Волк пошел на реку, опустил хвост в прорубь; дело-то было зимою. Уж он сидел, сидел, целую ночь просидел, хвост его и приморозило; попробовал, было, приподняться: не тут-то было!

«Эка, сколько рыбы привалило, и не вытащишь» – думает он. Смотрит, бабы идут за водой и кричат, завидя серого: «Волк, волк! Бейте его! Бейте его!». Прибежали и начали колотить волка – кто коромыслом, кто ведром, чем кто попало. Волк прыгал, прыгал, оторвал себе хвост и пустился без оглядки бежать.

«Хорошо же, – думает, – уж я тебе отплачу, кумушка!»

А лисичка-сестричка, покушавши рыбки, захотела попробовать, не удастся ли еще что-нибудь стянуть; забралась в одну избу, где бабы пекли блины, да и попала головой в кадку с тестом, вымазалась и бежит.

А волк ей навстречу: «Так-то учишь ты? Меня всего исколотили!».

«Эх, куманек, – говорит лисичка-сестричка, – у тебя хоть кровь выступила, а у меня мозг, меня больней твоего побили; я насилу плетусь».

«И то правда, – говорит волк, – где тебе, кумушка, уж идти; садись на меня, я тебя довезу».

Лисичка села ему на спину, он ее и понес. Вот лисичка-сестричка сидит, да потихоньку и говорит: «Битый небитого везет, битый небитого везет».

– Что ты, кумушка, говоришь?

– Я, куманек, говорю: битый битого везет.

– Так, кумушка, так!».

Социально-педагогический комментарий.Как и во многих других русских народных сказках ее сюжет, на первый взгляд, не предполагает какого-то особого подтекста. Все в этой сказке ясно и понятно – обманщица-Лиса обманула в очередной раз Волка. С некоторой натяжкой можно говорить о том, что главный педагогический смысл сказки заключается в том, что не надо верить хитрой Лисе ни при каких обстоятельствах, что кругом много мошенников и т. д.

Кроме того, в определенном отношении эта сказка даже кажется педагогически вредной – Лиса-мошенница торжествует, а доверчивый Волк становится ее жертвой. Если учесть, что современный социум переполнен случаями мошенничества, может создаться даже впечатление о своеобразной «нормальности» поведения Лисы для такого деформированного социума.

На самом деле, внимательное изучение сказки показывает, что эта сказка может кое-что объяснить в нашем современном обществе – почему мы живем в таком безнравственном и часто преступном социуме. Основной скрытый конфликт в сказке разыгран между Лисой и Волком. Лиса, выражаясь современным языком является своеобразным идеологом и практиком современного теневого предпринимательства. Волк же является сторонником принципа социальной справедливости (достал добычу – поделись с товарищем). Если же оценивать их социальные позиции в обществе, то, опять же выражаясь современным языком, Лиса – это типичная мошенница, а Волк – просто товарищ, готовый действовать по ее указке.

На первый взгляд, между этими персонажами нет принципиальной разницы, и роль Волка в принципе ничего не добавляет к общей ситуации хищений, описываемых в сказке, носит в основном служебный, вспомогательный характер к описанию этой ситуации.

На самом деле Лиса – в этой связке – лидер, а Волк – ведомый. Причем она является типичным манипулятором по отношению к Волку. К тому же она и еще владелец «тонких технологий» в поисках добычи, а Волк способен только к примитивным физическим действиям. В этом смысле можно отдать должное изобретательности Лисы. Все эти замечания необходимы не для того, чтобы читатели еще раз убедились в низости Лисы и глупости Волка, а для того, чтобы осмыслить важную социально-педагогическую идею: «Как сделать так, чтобы подобные ситуации вообще не возникали в обществе?».

Для ответа на этот вопрос необходимо сначала отойти от прямолинейных оценочных суждений по отношению к персонажам сказки. Более важным для социальной педагогики является извлечение из этой сказки некоторого социального знания в соответствии с нашими современными представлениями об особенностях социального поведения.

Между Лисой и Волком существует, по форме, ситуация кооперации, а по сути – конфликтная. На первый взгляд у них даже больше общего, чем отличного. Оба испытывают дефицит жизненных ресурсов (еды). Оба являются, по сути, изгоями в человеческом обществе. Но для Лисы Волк – воплощение бездумного существования, в котором чувства заменяют трезвую оценку ситуации. Лисе же важно не просто добыть еду, но еще и самоутвердиться, перехитрить враждебный ей социум. Она издевается над чувствительностью Волка, сводящего на нет ценности рационального и эвристического мышления. В мировоззренческом смысле Волк и Лиса – антиподы. Пока отметим это обстоятельство. Дальше вернемся к тому, почему это замечание для нас важно.

Текст сказки показывает, что Лиса не идет на поводу «естественных» жизненных ситуаций, она сама их создает, преимущественно в свою пользу. Волк же ожидает помощи от другого, и готов оказать помощь этому другому (Лисе). Это – аморфный недееспособный «гуманизм», легко оборачивающийся иждивенческой позицией. Можно ли говорить об особой устойчивой модели «лисьего» поведения (паттерне) в нашем социуме в различных социальных ситуациях? На этот вопрос можно ответить утвердительно. Это распространенная модель поведения мошенников, изображающих себя «слабыми», «беспомощными» для получения выгоды. Не менее устойчива и распространена модель поведения Волка. Это – готовность жить «чужим умом» для решения своих проблем.