Сергей Шавель - Перспективы развития социума

Александр Данилов,

член-корреспондент НАН Беларуси

Обращение человека – в его чувствах и мыслях, планах и мечтах – к перспективе любого исполняемого дела, развития тех или иных систем является, с одной стороны, вполне естественным, а с другой – трансцендентным. Естественность данного процесса объясняется присущей человеку способностью к антиципации, т. е. предвосхищению результатов начатого действия, возможного хода событий. Трансцендентность – это выход за пределы, стремление рефлексивно оценить сложившуюся ситуацию, познать вероятностные тенденции ее движения при изменении тех или иных условий. О том, что люди издавна задумывались о своих перспективах, свидетельствует древнее вопрошание «Quo vadis?» – куда идешь? или старославянское «Камо грядеши?» – каково грядущее?

Термин «перспектива» имеет много значений и по-разному используется в начертательной геометрии, проектировании, живописи. Например, анаморфоз – это особая перспектива, при которой искаженная фигура выглядит правильной. Об этом и слова С. Есенина из «Письмо к женщине»: «Лицом к лицу лица не увидать. // Большое видится на расстоянье». Но в индивидуальной и общественной жизни под перспективой понимается взгляд в будущее, выход за горизонт статус-кво – сложившегося положения, выбор определенного варианта, реализуя который, можно «заставить будущее свершиться». Оправдывая одну из альтернатив утопизма как возможного осуществления идеала, А. Веллмер писал: «Ни человеческая жизнь, ни человеческая страсть, ни человеческая любовь, по-видимому, невозможны без утопического горизонта» [1] Веллмер А. Модели свободы в современном мире // Социо-Логос. Общество и сферы смысла. Вып. 1.М., 1991. С. 37. . Автор называет этот горизонт утопическим без какой-либо иронии, потому что это не реальная видимая линия, образно говоря, соединения неба и земли, а линия, сконструированная творческим воображением субъектов, значит, она может быть своя у каждого. Но вместе с тем по законам кумуляции ожиданий и установки на сохранение целостности системы она очерчивает и границы коллективной свободы и, следовательно, по словам автора: «обозначает нормативный горизонт для конкретных утопий, так как определяет непременное условие того, что можно назвать добропорядочной жизнью в условиях современности» [2] Веллмер А. Модели свободы в современном мире. С. 37. .

Рассматривая историческое понимание человеческой природы, Р. Смит отметил, что такой подход «указывает не только на преходящий характер человеческого познания и присущий ему перспективизм, но также и на его неисчерпаемые возможности» [3] Смит Р. Быть человеком: историческое знание и сотворение человеческой природы. М., 2014. С. 327. . Действительно, человеческое познание преходяще – не в том смысле, что оно исчезает и появляется, а потому, что многие знания отходят на задний план, «архивируются», по М. Фуко, их место занимают новые, более актуальные и современные. Но человеку присущ перспективизм, на основе антиципации и других способностей, а также неисчерпаемые возможности, в том числе и сила абстракции (творческого воображения), которая при изучении общества, по словам Маркса, должна заменить естественнонаучные инструменты – микроскоп, химические реактивы и др. [4] См.: Маркс К. Капитал: в 3 т. T. 1. М., 1957. С. 4.

В нашу задачу не входит инструментальная разработка тех или иных конкретных перспектив развития социума в футурологических или прогностических проектах. Мы ограничиваемся размышлениями о методологических аспектах возможного «взгляда в будущее» с социологической точки зрения. Как известно, люди сами творят свою историю и, следовательно, для представления о возможных вариантах движения необходимо обратиться к анализу социальных ожиданий и ценностей, потребностей и интересов, мотивов и стимулов деятельности людей, что и представляет предметное поле социологической науки.

Выражаю глубокую благодарность члену-корреспонденту НАН Беларуси А. Н. Данилову, который в очередной раз подвиг меня на подготовку работы и очень доброжелательно мотивировал к ней. Признателен также членам Ученого совета Института социологии НАН Беларуси, коллегам, сотрудникам отдела, особенно Д. В. Назаровой, Е. В. Мартищенковой, А. Г. Баханову, Г. А. Бабуляк.

После обретения суверенитета, т. е. независимости и самостоятельности, перед Беларусью, как и другими постсоветскими странами, остро встал вопрос о перспективах дальнейшего движения. Возврат к прошлому был невозможен уже хотя бы потому, что разрушились все связи – политические, экономические, культурные – между бывшими республиками, резко ограничились возможности человеческих контактов, общения людей и т. д. К тому же многие прежние механизмы были неприемлемы из-за их низкой эффективности и несправедливости (однопартийность, этатизм, тенденции к уравнительности и многое другое). Но в том, чтобы сохранялись положительные достижения, особенно в экономике, разделении труда и специализации, образовании, культуре, общении и др., большинство населения было согласно.

В качестве альтернативного варианта широко пропагандировалась либеральная модель. Ее предлагали многие международные организации, такие как Всемирный банк, Международный валютный фонд, частные фонды и компании (Сорос и проч.), активно поддерживала так называемая «демократическая оппозиция» в России, Беларуси и других странах. Фундаментальным принципом данной модели является лозунг «laissez faire», понимаемый как невмешательство государства в предпринимательскую деятельность собственников и их частную жизнь, откуда следуют декларации прав и свобод, защиты частной собственности, рыночного обмена и др. В более или менее «чистом» виде либеральная модель существует сегодня только в США, и, кстати, подвергается многосторонней критике, в том числе и внутренней, по ряду позиций. Тем не менее некоторые наши экономисты, не обращая внимания на критику, вновь и вновь прокламируют ее как идеальный проект. Известные белорусские авторы, отвергая возможность возврата к прошлому, пишут: «Есть и другой путь. Есть возможность получить визу в стабильную, благополучную модель… Когда люди увидят, что частная собственность, свободная торговля и предпринимательство дают лучшую систему социальной защиты, лучшую систему безопасности и больше семейной стабильности, они не согласятся на роль статистов в своей родной стране» [5] Зайко Л., Романчук Я. Беларусь. Транзитная зона. Книга для парламента. Минск, 2009. С. 9. .

К сожалению, авторы – ни в этой, ни в других своих работах – не анализируют причины отказа Беларуси от либеральной перспективы, несмотря на определенные и соблазнительные обещания. Заметим, что среди некоторых аналитиков и отдельных политических деятелей и в то время, и сегодня расхожим является мнение, что причины отказа коренятся в политических и идеологических основаниях, т. е. прокоммунистических ориентациях руководителей страны и аналогичных стереотипах массового сознания населения.