Сергей Шавель - Перспективы развития социума

Таким образом, следуя Бергеру, можно сказать, что включение индивида в общество, его гоминизация (по Т. де Шардену [172] Т. де Шарден. Феномен человека. М., 1992. ) и социализация, детермини-зируются не внешним принуждением – это имело место при рабстве, – а внутренними механизмами идентификации, аффилиации (сближения, включения) и интериоризации – усвоения нормативно-ценностных стандартов социума. «Человек не может быть человеком (самоидентификация. – С. Ш) без других людей, как нельзя обладать идентичностью без общества. Обладать человеческим достоинством можно лишь с дозволения общества» [173] Бергер П. Л. Общество в человеке // Социологический журнал. 1995. № 2. С. 167–168. .

В работах М. Арчер выделим принципиально важный для понимания социологического детерминизма анализ эмерджентных свойств общества. Нам казалось, что только у нас заклейменная в свое время «эмерджентная эволюция» (К. Л. Моргана, С. Александера) табуировала использование данного термина. Но вот М. Арчер пишет: «Поскольку социальные теоретики робеют перед «эмерджентностью», у нас (т. е. у них, в Англии. – С. Ш) , действительно, не так-то много конкретных примеров того, как подходят к «досадному факту» (слова Дюркгейма) общества» [174] Арчер М. Реализм и морфогенез // Социологический журнал. 1994. № 4. С. 50. . Это происходит, по едкому замечанию автора, из-за предосторожностей, «что “редукционизм” и “реификация” – это дорожные указатели на пути в ад».

Под эмерджентными свойствами общества понимаются, как следует из этимологии (англ, emergent – внезапно возникающий), неожиданно появляющиеся новые черты, признаки, формы и отношения. Но возникают они не из пустоты или «игры случая» (фортуны, рока или чуда), но из предсуществу-ющих (латентно до времени) социальных форм. Они обладают причиняющей силой, но не как причинность в природе, а как обусловливающие последующую интеракцию. Арчер полемизирует не только с близким по духу, реалистом Р. Бхаскаром [175] Бхаскар Рой. Общества// Социо-Логос: Общество и сферы смысла. Вып. 1. 1991. С. 219–241. , но и с номиналистом Э. Гидденсом. Так, по ее мнению, «термин “структурация” отдает волюнтаризмом», а сведение эмерджентности к “следам памяти”, как это делает Гидденс, «являет собой один из примеров отчаянной попытки втиснуть неуловимое социальное в якобы более осязаемые рамки индивидуального» [176] Арчер М. Реализм и морфогенез // Социологический журнал. 1994. № 4. С. 54. . Дюркгейм назвал общество «досадным фактом» за онтологическую причудливость социальной реальности, которая, в отличие от природной, не самодостаточна, так как целиком определяется, можно сказать, детерминизируется человеческой деятельностью. Но чья деятельность, за что и когда ответственна? Арчер утверждает: «Путаница в ответах на эти вопросы происходит из-за слишком резкого и совершенно ненужного логического перехода от банального положения «нет людей – нет общества» к в высшей степени сомнительному утверждению «вот это общество, ибо эти люди – здесь» [177] Там же. С. 56. . В этом споре много примеров – образов, аналогий. Так, Гидденс уподобляет «общество» рулону цельнотканого полотна, Бхаскар – скульптуре, Арчер – платью, передаваемому по наследству. Думается, более уместен был бы пример французского психолога А. Пьерона. «Если бы нашу планету постигла катастрофа, в результате которой в живых остались бы только дети, а взрослое население погибло, то хотя человеческий род и не прекратился бы, однако история человечества неизбежно была бы прервана. Машины бездействовали бы, книги оставались бы непрочитанными, художественные произведения утратили бы свою эстетическую функцию» [178] Цит. по: Леонтьев А. Н. Проблемы развития психики. М., 1981. С. 423. . Как видим, психолог до предела обострил проблему социального наследования, так часто недооценивавшуюся всевозможными нигилистами-пролеткультовцами в СССР, хунвенбиновцами в Китае, не говоря уже о маргиналах, декадентах в искусстве, новоязовцах и т. д. Индивиды, в иллюстрации Пьерона, остались, а общество исчезло, история человечества должна была бы начаться вновь, еще труднее, чем после библейского Потопа.

Эмерджентность – это в первую очередь достояние предыдущих поколений, сохраняющееся в материальных сооружениях, в памятниках культуры, образовании, демографии, знании. «Старинное снадобье, – подчеркивает Арчер, – обладающее лечебными свойствами, будет лечить и через сто лет, если его рецепт заново обнаружат и опробуют. В этом случае знания активируют , а не осуществляют (это совершенно разные вещи). Эмерджентные культурные свойства вводятся здесь в качестве еще одной широкой категории социального, которая онтологически не зависит от деятельности людей здесь и теперь» [179] Арчер М. Реализм и морфогенез // Социологический журнал. 1994. № 4. С. 59. .

История человеческой мысли накопила множество толкований детерминизма, включая дефиниции исходного термина и его производных (в их числе и индетерминизм), логики и внутренней структуры разных типов и видов детерминации, оценок их эвристической роли в познании. Вводя понятие «неодетерминизм», важно учитывать, что префикс «нео» в любых словообразованиях (неотомизм, неопозитивизм, неомарксизм и т. и.) означает не отрицание, а переосмысление содержания базового термина, своего рода контаминацию (смягчение) обоих значений понятия – нового + сохраненный инвариант прежнего. Для примера рассмотрим два подхода, представленных Максом Борном (1882–1970) и Б. М. Кедровым (1903–1985), каждый из которых отстаивал в свое время творческий подход к проблеме детерминизма, хотя и из разных позиций.

М. Борн – лауреат Нобелевской премии (1954 г.), один из тех выдающихся физиков («физик физиков», по словам Б. Коэна 1), которые уделяли большое внимание гуманитарным аспектам современной науки. Он заявлял: «Меня никогда не привлекала возможность стать узким специалистом. Философский подтекст науки всегда интересовал меня больше, чем ее специальные результаты» [180] х Коэн Б. Введение к книге М. Борн «Моя жизнь и взгляды». М., 1973. С. 8. [181] Борн М. Моя жизнь и взгляды. М., 1973. С. 19. . Признавая, что первые физики считали детерминизм ньютоновской механики особым достоинством этой теории, Борн утверждает, что «новая квантовая механика оказалась не детерминистской, а статистической» [182] Там же. С. 117. . С таким противопоставлением не согласились лидеры квантовой теории Планк, Эйнштейн, де Бройль и Шредингер, что, как мимоходом отмечает автор, «в какой-то мере связано с тем, что я был удостоен Нобелевской премии за мою работу только 28 лет спустя» [183] Там же. С. 80. . Об остроте противоречия говорит то, что Планк более 10 лет пытался ввести открытый им квант действия в систему классической теории, Эйнштейн в письме к М. Борну признается: «Мысль о том, что попадающий под воздействие луча электрон по свободной воле может выбирать время и направление дальнейшего движения, для меня невыносима. Если до этого дойдет, то лучше быть сапожником или маклером в игорном доме, а не физиком» [184] См.: Эйнштейновский сборник. М., 1971. С. 47. . Как говорили древние, ничто человеческое не чуждо даже таким выдающимся умам.