Коллектив авторов - Песенник

И только изредка они мелькнут удачей,
Но не для многих, лишь для баловней судьбы…
Да, видно, в жизни и не может быть иначе,
Мы все у жизни только жалкие рабы.

В роскошном зале свечи, тая, догорают,
В свои владения вступает тишина.
И лишь колоды карт усталости не знают,
За ночь азарта, проведенную без сна.

Далеко-далеко журавли полетели,
Оставляя поля, где бушуют метели.
Далеко-далеко журавлям полететь нет уж мочи
И спустились они на поляну в лесу среди ночи.

А на утро снялись и на юг полетели далекий,
Лишь остался один по поляне бродить одинокий.
Он кричал им во след: «Помогите, пожалуйста, братцы —
Больше сил моих нет, нет уж мочи на воздух подняться!»

Опустились они, помогая усталому братцу,
Хоть и знали о том, что до цели труднее добраться.
И опять поднялась журавлей быстрокрылая стая…
Они братца того прихватили с собой, улетая.

Вот и в жизни порой, отставая от стаи крылатой,
Хоть и знаем о том, что законы о дружбе так святы.
Но, бывает, судьба начинает шутить, насмехаться,
И друзья обойдут, и никто не поможет подняться.

Далеко-далеко журавли полетели,
Оставляя поля, где бушуют метели.
Далеко-далеко журавлям полететь нет уж мочи
И спустились они на поляну в лесу среди ночи.

Сижу я как-то, братцы, с африканцем,
А он, мерзавец, мне и говорит:
«В России, дескать, холодно купаться,
Поэтому здесь не приглядный вид!»

«Зато, — говорю, — Мы делаем ракеты
И перекрыли Енисей,
А также в области балета
Мы впереди, — говорю, — планеты всей,
Мы впереди планеты всей!»

Потом мы с ним ударили по триста,
А он, представьте, мне и говорит:
«В российских селах не танцуют твиста,
Поэтому здесь не приглядный вид!»

«Зато, — говорю, — Мы делаем ракеты
И перекрыли Енисей,
А также в области балета
Мы впереди, — говорю, — планеты всей,
Мы впереди планеты всей!»

Потом залили это все шампанским,
Он говорит: «Вообще ты кто таков?»
«Я, — говорит — Наследник африканский!»
«А я, — говорю — Технолог Петухов!

Вот я, — говорю, — И делаю ракеты
Перекрываю Енисей,
А также в области балета
Я впереди, — говорю, — планеты всей,
Я впереди планеты всей!»

«Проникся, — говорит он, — лучшим чувством,
Открой, — говорит, — весь главный ваш секрет!»
«Пожалуйста, — говорю, — советское искусство
В наш век, — говорю, — сильнее всех ракет.

Но все ж, — говорю, — мы делаем ракеты
И перекрыли Енисей,
А также в области балета
Мы впереди, — говорю, — планеты всей,
Мы впереди планеты всей!»

Москва златоглавая,
Перезвон колоколов,
Царь-пушка державная,
Аромат пирогов,

И конфетки, бараночки,
Словно лебеди саночки.
«Ой, вы, кони залетные» —
Слышно крик ямщика.

Гимназистки румяные,
От мороза чуть пьяные,
Грациозно сбивают
Рыхлый снег с каблучка.

Помню тройку удалую,
Отблеск дальних зарниц,
Твои плечи усталые,
Трепет длинных ресниц.

Все прошло, все промчалося
В безвозвратную даль,
Ничего не осталося —
Лишь тоска да печаль.

Эх, конфетки, бараночки,
Словно лебеди саночки.
«Ой, вы, кони залетные» —
Слышно крик ямщика.

Гимназистки румяные,
От мороза чуть пьяные,
Грациозно сбивают
Рыхлый снег с каблучка.

Над рекой, над лесом рос кудрявый клен,
В белую березу был тот клен влюблен,
И когда над речкой ветер затихал,
Он березе песню эту напевал:

«Белая береза, я тебя люблю,
Ну протяни мне ветку свою тонкую.
Без любви, без ласки пропадаю я,
Белая береза — ты любовь моя!»

А она игриво шелестит листвой:
«У меня есть милый — ветер полевой.»
И от слов от этих бедный клен сникал,
Все равно березе песню напевал:

«Белая береза, я тебя люблю,
Ну протяни мне ветку свою тонкую.
Без любви, без ласки пропадаю я,
Белая береза — ты любовь моя!»

Но однажды ветер это услыхал,
Злою страшной силой он на клен напал,
И в неравной схватке пал кудрявый клен,
Только было слышно через слабый стон:

«Белая береза, я тебя люблю,
Ну протяни мне ветку свою тонкую.
Без любви, без ласки пропадаю я,
Белая береза — ты любовь моя!»

Ах, не женитесь,
Ах, вы, не надо,
Ведь холостому, холостому легче жить.
А вы женитесь
И убедитесь,
Как всю дорогу голодными ходить.

Придешь с работы —
Поесть охота,
А в доме, в доме ничегошеньки уж нет.
Всего две ложки
Гнилой картошки,
А на второе, на второе винегрет.

Подушек нету,
Нет одеяла,
Кровать железная всю ноченьку скрипит.
А утром вскочишь,
Чайку захочешь,
А в самоваре уж давно котенок спит.

Ах, не женитесь,
Ах, вы, не надо,
Ведь холостому, холостому легче жить.
А вы женитесь
И разводитесь,
Тогда не будете голодными ходить.

А поезд тихо ехал на Бердичев.
А поезд тихо ехал на Бердичев.
А поезд тихо е…
А поезд тихо е…
А поезд тихо ехал на Бердичев.

А у окна стоял мой чемоданчик.
А у окна стоял мой чемоданчик.
А у окна стоял…
А у окна стоял…
А у окна стоял мой чемоданчик.

А ну-ка убери свой чемоданчик.
А ну-ка убери свой чемоданчик.
А ну-ка убери…
А ну-ка убери…
А ну-ка убери свой чемоданчик.

А я не уберу свой чемоданчик.
А я не уберу свой чемоданчик.
А я не уберу…
А я не уберу…
А я не уберу свой чемоданчик.

Он взял его и выбросил в окошко.
Он взял его и выбросил в окошко.
Он взял его и вы…
Он взял его и вы…
Он взял его и выбросил в окошко.

А это был не мой чемоданчик.
А это был не мой чемоданчик.
А это был не мой…
А это был не мой…
А это был не мой чемоданчик.

А это моей тещи чемоданчик.
А это моей тещи чемоданчик.
А это моей те…
А это моей те…
А это моей тещи чемоданчик.

А в нем было свидетельство о браке.
А в нем было свидетельство о браке.
А в нем было свиде…
А в нем было свиде…
А в нем было свидетельство о браке.