Коллектив авторов - Песенник

Ни роду нет, ни племени
В чужой мне стороне;
Не ластится любезная
Подруженька ко мне!

Не плачется от радости
Старик, глядя на нас,
Не вьются вкруг малюточки,
Тихохонько резвясь.

Возьмите же все золото,
Все почести назад, —
Мне Родину, мне милую,
Мне милой дайте взгляд!

Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молнии летали,
И бесперерывно гром гремел,
И ветры в дебрях бушевали…
Ко славе страстию дыша,
В стране суровой и угрюмой,
На диком бреге Иртыша
Сидел Ермак, объятый думой.

Товарищи его трудов,
Побед и громозвучной славы,
Среди раскинутых шатров
Беспечно спали близ дубравы.
«О, спите, спите, — мнил герой,—
Друзья, под бурею ревущей;
С рассветом глас раздастся мой,
На славу иль на смерть зовущий!

Вам нужен отдых; сладкий сон
И в бурю храбрых успокоит;
В мечтах напомнит славу он
И силы ратников удвоит.
Кто жизни не щадил своей
Опасность в сечах презирая,
Тот думать будет ли о ней,
За Русь святую погибая?

Своей и вражьей кровью смыв
Все преступленья буйной жизни
И за победы заслужив
Благословения отчизны,—
Нам смерть не может быть страшна
Своё мы дело совершили:
Сибирь царю покорена,
И мы — не праздно в мире жили!»

Но роковой его удел
Уже сидел с героем рядом
И с сожалением глядел
На жертву любопытным взглядом.
Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молнии летали,
И бесперерывно гром гремел,
И ветры в дебрях бушевали.

Иртыш кипел в крутых брегах,
Вздымалися седые волны,
И рассыпались с ревом в прах,
Бия о брег, козачьи челны.
С вождем покой в объятьях сна
Дружина храбрая вкушала;
С Кучумом буря лишь одна
На их погибель не дремала!

Страшась вступить с героем в бой,
Кучум к шатрам, как тать презренный,
Прокрался тайною тропой,
Татар толпами окруженный.
Мечи сверкнули в их руках —
И окровавилась долина,
И пала грозная в боях,
Не обнажив мечей, дружина…

Ермак воспрянул ото сна
И, гибель зря, стремится в волны,
Душа отвагою полна,
Но далеко от брега челны!
Иртыш волнуется сильней —
Ермак все силы напрягает
И мощною рукой своей
Валы седые рассекает…

Плывет… уж близко челнока —
Но сила року уступила,
И, закипев страшней, река
Героя с шумом поглотила.
Лишивши сил богатыря
Бороться с ярою волною,
Тяжелый панцирь — дар царя
Стал гибели его виною.

Ревела буря… вдруг луной
Иртыш кипящий серебрился,
И труп, извергнутый волной,
В броне медяной озарился.
Носились тучи, дождь шумел,
И молнии ещё сверкали,
И гром вдали ещё гремел,
И ветры в дебрях бушевали.

Ой, полным-полна коробушка,
Есть и ситцы и парча,
Пожалей, душа моя, зазнобушка,
Молодецкого плеча.

Выйди, выйди в рожь высокую,
Там до ночки да погожу,
А завижу черноокую,
Все товары да разложу.

Цены сам платил немалые,
Не торгуйся, не скупись,
Подставляй-ка губки алые,
Ближе к милому садись.

Вот и пала ночь туманная,
Ждёт удалый молодец,
Чу, идёт, пришла моя желанная,
Продаёт товар купец.

Катя бережно торгуется,
Всё боится передать,
Парень с девицей целуется,
Просит цену да набавлять.

Знает только ночь глубокая,
Как поладили они.
Распрямись ты, рожь высокая,
Тайну свято сохрани.

Каким ты был, таким остался,
Орел степной, казак лихой!
Зачем, зачем ты снова повстречался,
Зачем нарушил мой покой?

Зачем опять в своих утратах
Меня хотел ты обвинить?
В одном, в одном я только виновата,
Что нету сил тебя забыть.

Свою судьбу с твоей судьбою
Пускай связать я не могла.
Но я жила, жила одним тобою,
Я всю войну тебя ждала.

Ждала, когда наступят сроки,
Когда вернешься ты домой…
И горьки мне, горьки твои упреки,
Горячий мой, упрямый мой!..

Твоя печаль, твоя обида,
Твоя тревога ни к чему:
Смотри, смотри, душа моя открыта,
Тебе открыта одному.

Но ты взглянуть не догадался,
Умчался вдаль, казак лихой…
Каким ты был, таким ты и остался,
Но ты и дорог мне такой.

Когда я на почте служил ямщиком,
Был молод, имел я силёнку,
И крепко же, братцы, в селенье одном
Любил я в ту пору девчонку.

Сначала не чуял я в девке беду,
Потом задурил не на шутку:
Куда ни поеду, куда ни пойду,
Всё к милой сверну на минутку.

И любо оно, да покоя-то нет,
А сердце болит всё сильнее.
Однажды даёт мне начальник пакет:
«Свези, мол, на почту живее!»

Я принял пакет — и скорей на коня,
И по полю вихрем помчался,
А сердце щемит, да щемит у меня,
Как будто с ней век не видался.

И что за причина, понять не могу,
И ветер так воет тоскливо…
И вдруг — словно замер мой конь на бегу,
И в сторону смотрит пугливо.

Забилося сердце сильней у меня,
И глянул вперед я в тревоге,
Потом соскочил с удалого коня, —
И вижу я труп на дороге.

А снег уж совсем ту находку занёс,
Метель так и пляшет над трупом.
Разрыл я сугроб-то и к месту прирос, —
Мороз заходил под тулупом.

Под снегом-то, братцы, лежала она…
Закрылися карие очи.
Налейте, налейте скорее вина,
Рассказывать больше нет мочи!

Эх, вдоль по Питерской, по Тверской-Ямской,
Да, ох, ой, по Тверской-Ямской да с колокольчиком
Эх, едет миленький сам на троечке,
Ох, едет лапушка да по просёлочкам.

Эх, я в пирушке была, во беседушке,
Ох, я не мёд пила, сладку водочку,
Ох, сладку водочку со наливочкой,
Да, эх, я пила, молода, из полуведра.

Ой ой ой ой
Эх, не лёд трещит, не комар пищит,
Это кум до кумы судака тащит.
Ох ох ох ох
Ой, кумушка, да ты, голубушка,
Свари куму судака, чтобы юшка была.
Ох ох ох ох
Ой, юшечка да с петрушечкой,
Поцелуй ты меня, кума-душечка

Ох, поцелуй, поцелуй, кума-душечка.

Калина красная, калина вызрела…
Я у залеточки характер вызнала.

Характер вызнала, характер, ой, какой!
Я не уважила, а он пошел с другой.

А он пошел с другой, а я не спорила —
Так, значит, он хорош, а я не стоила!