Юрий Визбор - т.1 Стихотворения и песни

А Новый год и ель зеленая,
Зеленая, зеленая,
Свеча, гореньем утомленная,
И некий милый человек…
И пахнет корка мандаринная,
Звезда висит старинная,
И детство — все такое длинное,
И наш такой короткий век.

Всю ночь бредем мы сквозь сумятицу,
Сумятицу, сумятицу,
И лишь к утру на нас накатится
Догадка, что была в крови:
Все оттого, что сон под пятницу,
Под пятницу, под пятницу
Нам дан затем, чтобы не спрятаться
От нашей собственной любви.

Сильно глэд, вэри рад! — мы с Тамарой
Страшно инглиш долбаем на пару.
Вот первач — он по-ихнему виски,
А комбайнер — «вайт хоре» по-английски.
Я Тамаре намек на объятья…
Дресс не трожь, — говорит, — это платье.
И вообще прекрати все желанья,
Коль не знаешь предмету названья.

Через край, — говорю, — это лишне!
Ай донт край, — говорю, — только внешне,
Ю кен си, — говорю, — мои чувства,
Энд биг лав, — говорю, — мне не чужда!

Раз в контору к нам, чист и шикарен,
Завалился какой-то очкарик
И с Тамаркой на инглиш лопочут,
Будто скрыть от меня что-то хочут.
Я ему так слегка намекаю:
Дескать, тоже я сленг понимаю
И могу ему фасе раскрасить.
Томка: Фэйс, — говорит, — а не фасе!

Ну Тамарка совсем озверела,
Свое дресс выходное надела.
Я, мол, синема стар — не с базару,
Энд фор ми ты, Василий, не пара.
И Тамарка, понятно, туморроу
Стала кинозвездой режиссеров,
Что снимали в колхозе «Суворов»
Сериалку про жизнь комбайнеров.

Целый месяц брожу как в тумане,
Даже длинные мани не манят.
Про Тамарку узнал от подружек:
Там в кино — как у нас, но похуже.
Возвратилась с неясной улыбкой:
Мол, прости, дескать, вышла ошибка.
Я ей так говорю: брошу виски,
Но ни слова, май лав, по-английски.

Поведаю вам таинство одно:
Уж сколько раз на свете исчезали
Империи, религии, регальи
И уходили города на дно,

Но сквозь пожары, бедствия и кровь,
Одну и ту ж свершая пантомиму
И для времен совсем неуязвима,
Шла девочка по имени Любовь.

Идет Любовь. Звучат ее шаги,
Как эхо долгожданного свиданья,
Ее шаги волнуют мирозданье,
И между звезд расходятся круги.

Пред ней равны рабы и господа.
Ей нипочем яд лести или злости.
Когда она хоть раз приходит в гости,
В наш дом приходит счастье навсегда.

Не ищи чудес прекрасней
И наивней, и опасней,
Не ищи надежд прекрасней,
Чем весенняя любовь.
Эти ломаные ветки,
Эти с ветками кокетки,
Эти ранние продукты,
Эта юная морковь…

Население столицы
В глубь кварталов удалится,
Чтоб к различным небылицам
Приобщиться в кратком сне.
Лишь возлюбленная пара —
Я, Тамара и гитара —
Ходим — в рифму — по бульварам,
А без рифмы — по весне.

Давайте прощаться, друзья…
Немного устала гитара,
Ее благородная тара
Полна нашей болью до дна.
За все расплатившись сполна,
Расходимся мы понемногу,
И дальняя наша дорога
Уже за спиною видна.

Давайте прощаться, друзья…
Кто знает — представится ль случай,
Чтоб без суеты неминучей
В глаза поглядеть не скользя?
Такая уж даль позвала,
Где истина неугасима,
А фальшь уже невыносима.
Такая уж песня пришла…

Давайте прощаться, друзья,
Чтоб к этому не возвращаться:
Зовут нас к себе домочадцы,
Чтоб вновь собралась вся семья.
Но, даже дожив до седин,
Мы гоним с усмешкою осень:
«Мадам, мне всего сорок восемь,
А вам уже — двадцать один».

В закаты, как в пожарища,
Вгоняя полный вес,
Летят мои товарищи
По пустоте небес —
Не ангелы господние,
Не деды новогодние:
Один из испытателей,
Другой из ВВС.

Мужское общежитие
Во всей своей красе,
Где каждое событие
Разделено на всех.
А ЦУП дает задания
(Спасибо за внимание!),
И крутятся товарищи,
Как белки в колесе.

Не каждый день случается
Здесь маленький досуг,
Ведь станция вращается,
Работа — словно круг:
То штатная, то срочная,
А вдруг и сверхурочная, —
Дай Бог нам меньше подвигов
С тяжелым словом «вдруг».

Когда-нибудь закончится
Обилие чудес —
Вернутся к нам в Сокольники
Соколики с небес
Земные — это правильно, —
Но все ж немножко ангелы:
Один из испытателей,
Другой из ВВС.

Какое небо над Москвой!
Не вознамерился ль Создатель
К какой-нибудь особой дате
Потешить душу синевой?

И небо наделить тотчас
Незамедлительным движеньем,
Пиры как будто и сраженья
Продемонстрировав для нас?

А может — праздник небольшой,
Протирка неба происходит.
Над нами медленно восходит
«Кристалл» — стиральный порошок.

Хоть разъяснили нам давно,
Что в небе — пустота и небыль,
Но слова два — душа и небо —
Всё слиться норовят в одно.

Лети, лети, моя душа,
За облака, за перевалы.
Не жаль, что прожито так мало,
А жаль, что жизнь так хороша.

Что у дороги на краю
Мечта нелепая осталась —
Сменить и мудрость, и усталость
На юность глупую свою.

Упрек за это бы — кому,
Что, суеверней печенега,
Стою перед огромным небом,
Причастен будто бы к нему?

За загнанного в кровь коня,
За дом с разбитыми сердцами
И за обеды с подлецами
Прости, о Господи, меня!