Сергей Семенов - Биржевая история

Жером Кервьель

Кервьель признал, что скрывал свои действия на финансовом рынке, но настаивает, что «не действовал с целью прямого и личного обогащения» и не получил ни цента. Многие предполагают, что это банк вступил в сговор со своим трейдером, чтобы скрыть убытки, накопившиеся за время ипотечного кризиса, разразившегося в прошлом году. Кстати, забавный случай произошел при первой подаче сенсационной новости о махинациях Кервьеля на Первом канале. В вечерних новостях вышел репортаж, в котором корреспондент рассказал телезрителям, что «Трейдер покупал и продавал контракты на поставку обычной ванили. Той самой, которую используют в кулинарии. Правда, ванили на 7 миллиардов долларов в год не производят и во всем мире, то есть фактически речь идет о торговле воздухом». На самом деле никаких сделок с ванилью, разумеется, не заключалось, а Кервьель торговал фьючерсами на индексы европейских фондовых рынков. Журналисты просто творчески переосмыслили финансовый термин «Plain Vanilla», что означает самый простой контракт. Что же до Кервьеля, то он провел несколько недель в тюрьме и вышел на свободу под залог, однако следствие в отношении него продолжается. Если его вина будет доказана, ему грозит три года тюрьмы и штраф в размере 375 тыс. евро. Для руководства банка скандал даром не прошел, и даже президент Франции потребовал отставки главы Societe General.

Впрочем, у Кервьеля было немало предшественников. Так, в 2002 году мировое банковское сообщество испытало шок: крупнейший финансовый институт Ирландии – Allied Irish Bank (AIB) объявил о том, что в результате махинаций своего сотрудника лишился 750 миллионов долларов. Курс акций банка тут же упал на 17 процентов, а совокупные убытки подошли к отметке 2 млрд. долларов. Влиятельное аналитическое агентство Standard&Poor's переместило респектабельный ирландский банк в своем рейтинге в графу структур с низким уровнем надежности. А все из-за того, что некий Джон Раснак – трейдер, работавший в компании Allfirst Financial – дочерней структуре банка на территории США, в течение года беспрепятственно спекулировал на форвардных контрактах и разного рода фьючерсах, пользуясь активами AIB.

Делал он это совершенно легально: многие банки ведут активную игру на достаточно рискованных рынках, а их трейдеры имеют при этом полную свободу действий, получая после успешных сделок хорошие комиссионные. Вскоре выяснилось, что Раснак играл максимально рискованно, вкладывая все полученные от банка деньги в самые безумные фьючерсные контракты, а страховочные схемы он вообще не использовал. Сам банк предстал не в лучшем свете: его внутренние механизмы контроля сделок оказались крайне неэффективными.

Джон Раснак

У руководства Раснак был на хорошем счету, он проработал в AIB семь лет и пользовался репутацией исполнительного сотрудника и примерного семьянина: отец двоих детей каждое воскресенье посещал церковь и казался вполне довольным своим окладом, который составлял 85 тыс. долларов в год. Однако и он не устоял перед соблазном. Дело в том, что в отношении рискованных финансовых сделок на мировом рынке действует правило: трейдер получает до 20 % от полученной прибыли, к которой привели его операции. Правило «чем больше риск – тем выше прибыль» никто не отменял. Раснак проигрался в пух и прах, но решил не докладывать руководству о своих неудачных контрактах и надеялся покрыть недостачу за счет новых сделок. Когда в банке стали проверять обоснованность его заявки и сведения по транзакциям, трейдер скрылся. Точнее, он просто не пришел на работу. Его задержали и предъявили обвинение, он был приговорен к 7,5 годам тюрьмы. В тюрьме Раснак занимался тем, что учил основам управления финансами своих сокамерников.

Ник Лиссон

В 1995 году похожий случай, но с куда более печальными последствиями для банка, произошел с одним из старейших банков Великобритании – Barings, с историей длительностью свыше 230 лет (еще герцог де Ришелье в 1818 году писал: «В Европе существует шесть великих держав: Англия, Франция, Пруссия, Россия, Австрия и банк Baring Brothers»). Потопил банк валютный трейдер Ник Лиссон: просчитавшись на валютных фьючерсах, он проиграл 830 млн. фунтов стерлингов (1,4 млрд. долларов).

Разорение банка происходило не единовременно, а в течение почти трех лет: Лиссон прятал убытки внутри системы финансового учета банка, и никто среди тысяч сотрудников банка и внешнего аудитора – знаменитой Deloitte & Touche не замечал, что банк несет многомиллионные убытки. Когда деньги банка закончились совершенно, Лиссон отправил своему начальнику факс следующего содержания: «Сожалею, шеф». Но это его не спасло, и он сел в тюрьму (с конфискацией имущества), где написал книгу о секретах игры на фьючерсах, по которой впоследствии был снят фильм.

Сегодня Ник Лиссон на свободе и работает финансовым менеджером в ирландском футбольном клубе Galway United, а банк Barings мертв: в 1995 году голландская ING выкупила его за символический 1 фунт стерлингов. Лиссон же «пляшет на костях» банка, регулярно проводя семинары и бизнес-тренинги под лозунгами: «Я обанкротил «Barings Bank», а вас я научу контролировать риски!».

Японец Ясуо Хаманака, занимавшийся торговлей металлами в компании Sumitomo, нанес ущерб своей компании в размере 2,6 млрд. долларов. В 1996 году Хаманака был арестован по подозрению в крупных махинациях на рынке меди и манипуляциях ценами на медь. Расследование показало, что ранее безвестному трейдеру за 10 лет, предшествующих аресту, удалось не только в 1,5 раза взвинтить мировые цены на медь, но и контролировать более 5 % мировых запасов этого цветного металла. По ходу дела Хаманака признался в хищении 2,6 млрд. долларов, что привело в шок не только японскую, но и мировую общественность, а дело «медного короля» попало в разряд самых крупных событий 90-х. Но, в отличие от Barings, японскому гиганту с общими активами 50 млрд. долларов банкротство не грозило. Хаманака был осужден на 8 лет тюрьмы.

Примечательно, что в биржевых махинациях подозревался и избранный в конце 2007 года новый президент Южной Кореи – Ли Мен Бак. До своего избрания на этот пост Ли возглавлял Hyundai Construction. Расследование дела Ли Мен Бака началось еще во время избирательной кампании, что, впрочем, не помешало кандидату убедительно победить на выборах. Дело, впрочем, расследовалось всего 38 дней, после чего было объявлено о невиновности президента Ли.