Андрей Кирилловых - Инвестиционное товарищество: правовые основы организации и деятельности

Как отмечают В. А. Баранов и А. А. Овчинников, в отличие от договора простого товарищества, в инвестиционных договорах солидарная ответственность не предусмотрена. Каждый из участников инвестиционного договора отвечает сам по своим обязательствам (будь то титульный инвестор, заключивший договор подряда со строительной организацией и не исполнивший свои обязательства; или соинвестор, взявший целевой кредит и не оплативший проценты по нему) [75] Защита прав инвесторов в капитальном строительстве / В. А. Баранов, А. А. Овчинников, О. Н. Петюкова и др.; под ред. В. А. Баранова, О. Н. Петюковой. М.: Деловой двор, 2012. .

Как видно, современная практика предлагает богатый выбор форм договорных объединений с различной целевой составляющей. Неизменным остается лишь характер таких образований, имеющих, как указывалось, в основном предпринимательский характер.

С видологией современных предпринимательских объединений тесно связан вопрос об их правосубъектности. От решения этого вопроса зависят не только рамки деятельности, но и конкретные направления ее развития. Причем ведущаяся на протяжении многих лет научная дискуссия касается непосредственно природы самого объединения и определения необходимого уполномоченого субъекта, с которым должны строиться отношения третьих лиц в рамках совместной деятельности участников.

Дореволюционные цивилисты в основном опирались на обязательственную природу товарищества. Так Л. И. Петражицкий считал, что всякое товарищество есть «особый вид обязательственного отношения» [76] Петражицкий Л. И. Акции, биржевая игра и теория экономических кризисов. М., 1911. – С. 25. .

В ранней советской юридической доктрине В. Ю. Вольф отстаивал монистическую точку зрения на природу товарищества и говорил, что во всех случаях товариществ можно выделить некие общие черты, свойственные всем видам товарищеских объединений, как признаваемым законодателем юридическими лицами, так и не признаваемым [77] Вольф В. Ю. Основы учения о товариществах и акционерных обществах. М., 1927. – С. 8. .

Позднее советские ученые, опираясь на практику управления, рассматривали любые формы хозяйственной деятельности в качестве инструментов организации экономики. В вязи с этим Н. И. Клейн считала, что предпринимательское (хозяйственное) объединение в целом рассматривается как объект управления со стороны вышестоящего органа и субъект права связанных с этим правовых отношений [78] См.: Клейн Н. И. Правовые проблемы организации хозяйственных связей и промышленных хозрасчетных объединений // Учен. зап. ВНИИСЗ. Выпуск 24. М., 1971. – С. 37–39. . В свою очередь, по мнению В. А. Рахмиловича, субъектом права является центр системы (объединения), а само предпринимательское (хозяйственное) объединение правосубъектностью не обладает [79] См.: Рахмилович В. А. Правовые формы хозяйственного расчета в промышленных объединениях. М., 1977. – С. 78–80. . В таком случае предпринимательского объединения как субъекта права нет.

Зарубежные исследователи видели двойственную природу договорного объединения простого товарищества. В частности, Р. Саватье, говоря о договоре товарищества, утверждал, что он (договор) создает юридическую личность и обязательство одновременно [80] Саватье Р. теория обязательств. Пер. с фр. Р. О. Халфиной. М. 1972. – С. 95. .

В современных отечественных работах можно также обнаружить различные мнения относительно правосубъектности объединения, но тяготеющих к признанию за объединением определенного объема правосубъектности, т. е. рассматривающих объединение в качестве субъекта права. Так, С. А. Тальчиков выделяет неправосубъектные предпринимательские объединения, в основе которых стоит договор простого товарищества. К ним автор относит простое коммерческое товарищество, простое гражданское (некоммерческое) товарищество, консорциум, негласное товарищество, пул, холдинг, картель, синдикат, тресты, холдинги, построенные на системе участия [81] Тальчиков С. А. Понятие и содержание договора простого товарищества в предпринимательской сфере. Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2009. – С.14–16. . А. Е. Пилецкий также считает простое товарищество субъектом гражданского оборота – субъектом предпринимательской деятельности, хотя это и не вписывается в традиционную цивилистическую доктрину о субъектах права. В свою очередь В. В. Лаптев ведет речь о наличии у предпринимательских объединений правоспособности (хозяйственной компетенции) лишь в определенных отношениях, например, антимонопольных, налоговых и т. д., что позволяет сделать вывод о наличии частичной правосубъектности данных объединений. При этом автор, опираясь на анализ научной литературы и мнения ученых, полагает возможным признавать за предпринимательскими объединениями свойство правосубъектности и, с учетом специфики экономических связей, признает возможность выступать в качестве субъекта правоотношений предпринимательскому объединению в целом [82] Лаптев В. А. Предпринимательские объединения: холдинги, финансово-промышленные группы, простые товарищества. М.: Волтерс Клувер, 2008. Анализируя юридическую природу и конструкцию предпринимательских объединений, В. А. Лаптев выделяет ряд признаков, основным из которых автор считает объединение двух и более хозяйствующих субъектов (организаций и индивидуальных предпринимателей). Кроме того, автор полагает возможным к признакам объединения отнести проведение предпринимательским объединением единой экономической политики, отраженной в соответствующем договоре. с этим вряд ли можно спорить, с учетом того, что такой вывод напрашивается исходя из общей цели участников объединения. В рассматриваемой ситуации вряд ли действия субъектов договора простого товарищества будут противоречить друг другу. При этом, по мнению В. А. Лаптева, предпринимательское объединение следует отграничить от понятий «объединения предприятий» и «объединения предпринимателей», поскольку последние шире по своему содержанию. .

Можно согласиться с выводом о признании за договорным товариществом наличия свойств самостоятельной правосубъектности. С практической точки зрения, это дает возможность выступать объединению в гражданском обороте под единой «фирмой» в качестве самостоятельного субъекта. Естественно, что такое правонаделение нужно рассматривать как юридическую фикцию, поскольку простое товарищество как договорное объединение не приобретает всех характерных черт, присущих юридическому лицу.

Англосаксонское право, в отличие от континентального законодательства, более гибко подходит к вопросам правоспособности коллективных субъектов права, имеющих различную природу и экономико-правовую конструкцию объединения. В частности, на западе под объединением понимается простой союз его участников с правами юридического лица. При этом, к сугубо корпоративным формам (например, акционерные компании) в США и Англии добавляются объединения различных компаний. Таким образом, понятие «корпорация» в англо-саксонской системе права имеет более расширительный характер, и включает в себя не только юридические лица, а также договорные объединения.