Даймон ХеленКей - Это не Рождество без тебя

Остин наклонился и, закинув ее вторую ногу вокруг своей талии, выровнял ее вес между стеной и бедрами. Без каких-либо усилий он отодвинулся, притягивая ее с собой. Подняв ее, он почувствовал, как ее тонкие руки обвивают его шею. Кэрри прижалась губами к его щеке, пока снова не нашла губы.

Пораженный робкой силой ее поцелуя, он остановился. Стоя посреди ее гостиной с колотящимся сердцем, он удерживал ее. Руки изогнулись на голых бедрах, когда язык скользнул в ее горячий рот.

Через несколько секунд она провела кончиком языка по его губам.

— Спальня.

Ей не пришлось просить дважды. У него будет сердечный приступ, если, как можно скорее, он не окажется внутри нее. Шесть месяцев без нее, с думами и воспоминаниями о ней, держали его в состоянии постоянного возбуждения. Даже когда он хотел бы возненавидеть ее, прорывалась потребность в ней.

— Остин. — Она положила ладони на его щеки. — Иди. Сейчас.

— Конечно.

Опустив пальцы под резинку ее трусиков, он прикоснулся к ней. Ощутил ее влагу, как и горячее дыхание, обдувающее его ухо.

Остин пошел быстрее. Его эрекция касалась ее трусиков с каждым шагом. Когда он ударился о дверной проем ее спальни, руки задрожали. Он мог держать ее так вечно. Пробиться под ее одежду, раздеть ее догола и поцеловать каждый дюйм.

Когда его колени ударились о кровать, он повернулся и сел. Она оседлала его, прижавшись к бедрам. В следующую секунду ее рубашка упала на пол.

Со щелчком он расстегнул ей лифчик. Сдвинув бретельки по рукам, обнажил ее грудь. Круглая, с тугими сосками, нежная и идеально подходит для его рук. Остин ласкал ее руками и ртом, облизывая, пока не добрался до ее соска.

— Сейчас. — Кэрри тянула его за волосы, пока он не поднял голову. — Ты прав, мы можем двигаться помедленнее позже.

Его губы накрыли ее, в то время как руки поднимали юбку на талию. Он перевернул ее на матрас, вжимая спину глубже в одеяло, пока его пальцы пробирались под трусики прямо к ее теплу.

С губами на ее груди и пальцами, скользящими в нее, он сумел поднять голову.

— В заднем кармане.

Ее затуманенные глаза не прояснились.

— Что?

— Презервативы.

Ее руки потянулись к нему, затем оказались на теле. Ладони погладили эрекцию прямо перед тем, как скользнуть и открыть пуговицы на джинсах. Одна за другой — напряжение, сдерживающее его эрекцию, ослабевало. Когда Кэрри дошла до последней, он выпал в ее руку.

Пальчики обернулись вокруг длины, и мозг у него взорвался. Остин попытался посчитать до ста назад и не смог вспомнить хотя бы число. Влага на пальцах подсказала, что она готова. Сильная эрекция убедила его в том, что он тоже.

Она просила «быстрее» и о том, чтобы «получить его».

Удерживаясь на одном локте, он потянулся вниз и стащил ее трусики. Остин стянул клочок материи вниз до ее коленей, перед тем, как она их сбросила. Потом он оказался сверху на ней, его эрекция прямо около ее входа.

Его мозг отметил разрывающийся звук, прежде чем она раскатала презерватив на нем.

Последнее прикосновение кончиков ее пальцев вызвало кипение внутри него. Устраиваясь между ее ног, он медленно проскользнул внутрь, смакуя давление, обхватившее его. Ее рот приоткрылся, когда он заполнил ее. Движения внутрь и наружу заставили ее схватиться за покрывало рядом с бедрами.

Вместо того чтобы установить устойчивый ритм и соблазнять ее, он выплеснул в нее все свое желание. Остин покачивался, двигая бедрами, и чувствовал, как ее мышцы сжимались и напрягались вокруг него. Комната заполнилась звуками и запахами их любви. Дыхание выходило из него гортанным стоном.

Каждая косточка в его теле натянулась до предела. Напряжение спустилось в живот, потом двинулось ниже. Он двигался быстрее. Глубже.

Когда она резко выдохнула, впиваясь ногтями в матрас, он в последний раз энергично продолжил. Это было все, что потребовалось. Темнота заполнила голову, тогда как его бедра двигались без каких-либо указаний от его мозга.

Ее голова упала назад, а он наклонился вперед. Их тела дрожали и напрягались... и потом пришло освобождение.

Его последней рациональной мыслью было, что наконец-то это произошло.

***

Кэрри уткнулась глубже в бок Остина. Он был голым. Она была обнаженной. В течение нескольких часов она не видела одежды и никакой другой комнаты, кроме спальни.

Было где-то около трех, и он уже занимался любовью с ней руками и ртом, и телом, пока каждый ее дюйм не начал покалывать. Прошли годы после их первого раза вместе, а его выносливость не уменьшилась. Опыта стало больше, но потребность, казалось, не ослабевала.

И она любила его настолько сильно, насколько вообще могла. Может, даже больше.

Если бы она была честной, то призналась, что никогда и не переставала. Она любила его, когда ушла и даже больше, когда он объявился в округе Колумбия. Обладать мужчиной, который оставил свою жизнь и работу, чтобы удержать тебя, было чертовски сексуальным.

Заставить его принять свою жизнь — обещало занять больше времени. Она знала, что его визит ознаменовал конец терпению. Он рассматривал ее карьеру как прихоть, от которой нужно было избавиться.

Кэрри хотела обижаться, возмущаться, но часть ее знала, что он просто не понимал. Остин знал, кем он хочет стать, когда еще был ребенком. Отец готовил его для этого. Что до Остина не доходило, так это то, что она чувствовала то же самое от работы в престижном музее.

Если бы она могла просто показать ему...

Она улыбнулась, ткнув его в бок.

— Остин.

Он быстро проснулся. Согнувшись пополам в сидячее положение, он вытянул руки вверх, как если бы готовился дать отпор кому бы то ни было, начавшему нападение.

— Что такое?

— Я хочу, чтобы ты пошел на вечеринку.

Напряжение не спало с его плеч. Он даже не опустил руки.

— Это кодовое название для чего-то?

Кэрри обвила руки вокруг его пресса и оставила поцелуй на впечатляющем плече. Второй поцелуй — и его жесткий настрой исчез, а тело упало рядом.

— Извини, я напугала тебя, — сказала она.

— Больше похоже, что насторожила меня, но ты можешь будить меня в постели в любое время.

Она прижала его спиной к кровати. На удивление он не сопротивлялся. Мужчина наслаждался своей незащищенностью.

Но ей нужно было его внимание. Было неожиданно отчаянно для него понять и согласиться.

— Это вечеринка в моем музее в начале недели. Причудливая праздничная вечеринка.

— Ладно. — Он сделал в этом слове почти одиннадцать слогов.

— Я хочу, чтобы ты был моей парой. — Она заправила свои волосы за ухо. — Настоящей парой. Не как на свидании с Шоном.

— В музее. — Остин произнес эти слова медленно и четко, как если бы ему нужно было попробовать их, прежде чем связать себя словом.