Александр Немировский - История Древнего мира. Античность. Ч.1

Бронзовая статуэтка этрусского воина

104

Восточной теории придерживались такие видные исследователи, как русский ученый прошлого столетия В. И. Модестов, чешский ученый Б. Грозный; придерживается ее и большинство современных российских ученых. Можно проследить сходство целого ряда обычаев у населявших Малую Азию хеттов и сменивших их лидийцев, с одной стороны, и этрусков — с другой. Это практически один и тот же набор жертвенных животных, сходные модели гадательной печени на Востоке и у этрусков; близость к этрусским тумулусам недавно найденных погребальных холмов Лидии; характерная для этрусков двойная флейта, родина которой Лидия. Сторонники восточного происхождения обращают внимание и на этнический тип этрусков, запечатленный в ряде надгробий, особенно часто встречающийся для ранних периодов. О преобладании среди этрусков восточного типа над европейским говорит и статистический анализ черепов. Можно отметить и то, что идеал красоты, обычно воплощаемый в облике богов, вплоть до VI в. до н. э. у этрусков явно восточный.

Но нельзя впадать и в другую крайность. Происхождение этрусской культуры — явление сложное, и в любом случае она является продуктом развития, а не механического заимствования. На развитие этрусской цивилизации должно было оказать влияние и население Сардинии, в которой, как уже говорилось выше, первоначально осели переселенцы, и население Италии, с которым смешались пришельцы.

Кто из современных ученых прав — те, кто выводит этрусков с Востока, или те, кто считает их более древним слоем местного населения, мог бы решить язык. Но язык этрусков — это не меньшая загадка, чем проблема их происхождения. Вернее, обе эти проблемы взаимно переплетены, и ключ к их решению — в разгадке языка.

Этрусский язык был утрачен уже в древности. Последним человеком, его знавшим, был император Клавдий, живший в I в. н. э. Правда, были известны имена ряда этрусских богов и само слово «бог», а также названия месяцев.

Сравнение этрусских и римских эпитафий дало возможность добавить к этому скудному списку термины родства и некоторые слова, связанные с погребальным ритуалом: сын, год, возраст, жил, умер, могила и т п. Несколько слов было известно потому, что вошло в латинский язык: гистрион, цистерна, таверна, рея (antemna).

Дешифровка языка затрудняется как ограниченностью числа более или менее крупных связных текстов, так и рядом технических трудностей (привычка писать не разделяя слов; употребление для передачи одного и того же звука то одной, то другой буквы, связанное с тем, что заимствованный у греков алфавит мало отвечал особенностям этрусской фонетики; заимствованная рядом писцов у семитских народов особенность пропуска гласных).

Попытки прочитать этрусские надписи начались с XV в. И поскольку неясен был даже общий характер языка, то поочередно выдвигались различные теории — семитского, кельтского, славянского, финского, армянского, албанского, даже берберского и шумерского происхождения и т. д. Один из современных ученых так резюмировал эти усилия: «Были тщетно испробованы почти все языки земного шара — от финского до коптского, от баскского до японского».

105

В течение XIX в. мало-помалу были отброшены все эти гипотезы, и большинство ученых стало склоняться в пользу индоевропейского характера языка. Начался поиск параллелей между языком этрусков и его ближайших индоевропейских соседей __ латинян и умбров. Были найдены некоторые общие термины родства, политические термины, совпадение отдельных имен. Однако у сторонников гипотезы об индоевропейском характере этрусского языка не было достаточного эпиграфического материала, да и сама методика не была совершенной, и первые попытки дешифровки на этой основе давали порой парадоксальные результаты. К 1940-м гг., когда сравнительный метод практически ничего не дал, стали объяснять наличие индоевропейских корней влиянием местных языков. Стало ясно, что этрусский язык сложный и, возможно, не имеет родственников в семье известных живых или мертвых языков.

Возникает так называемый «комбинаторный» метод. Его сторонники исходили из того, что существование языка, сходного с этрусским, невероятно и что поэтому изучать и анализировать следует лишь те данные, которые можно извлечь непосредственно из этрусского материала, а проникать в смысл языка нужно на основе привлечения всех данных, касающихся каждой конкретной надписи. Комбинаторный метод принес свои плоды. Он позволил расшифровать многие короткие тексты, чаще эпитафии, разобраться в терминах родства, социальном положении, установить ряд чисел первого десятка (по поводу части которых, впрочем, до сих пор идут споры). В конечном итоге около трех десятков слов стало более или менее понятно.

По существу, этрускология обязана комбинаторному методу всем тем, что было открыто в сфере языка до 60-х гг. Именно его применение позволило установить окончания женского рода и множественного числа, формы просительного падежа, ряд местоимений и некоторые глагольные формы. Стали понятны некоторые короткие тексты. Находка двуязычного (на этрусском и финикийском языках) текста в этрусском порту Пиргах подтвердила правильность дешифровки ряда слов и дополнила наши знания новыми. Пусть небольшой, но надежный словарик привлек внимание к сходству некоторых этрусских слов с древнегреческими и латинскими. Это, вопреки взглядам сторонников комбинаторного метода, поставило на более твердую почву гипотезу об индоевропейском характере этрусского языка, подкрепленную к тому же грамматическими моментами (например, окончаниями женского рода на -а, этой характерной особенностью индоевропейских языков).

Голова этрусского воина

106

Однако сколь ни важен был комбинаторный метод на определенном этапе дешифровки, он уже дал все, что мог. Поэтому стало ясно, что будущее — за методом, который даст наилучшее сочетание комбинаторного и- сравнительного подхода к дешифровке. Ясно стало и то, что трудности в дешифровке связаны, помимо всего прочего, и с тем, что в нем соединились неиндоевропейская основа, идущая от тирренов, и многочисленные элементы, попавшие при слиянии на землях Италии с индоевропейской пеласгийской волной.

Таково современное состояние вопроса. Триста лет этрускологии — это три столетия упорных поисков, удивительных открытий, горьких разочарований, несбывшихся надежд. За это время сделано немало широковещательных заявлений об окончательном решении этрусского вопроса. И каждый раз неумолимая логика науки и здравый смысл отбрасывали слишком самоуверенных исследователей назад. Но одновременно под сводами вновь открытых этрусских гробниц и в залах библиотек совершалась и продолжает идти незаметная, но исключительно плодотворная работа по сбору источников, их сравнению и интерпретации.