Вильям Козлов - Витька с Чапаевской улицы

— То ты рассуждаешь, как взрослая, а то такое ляпнешь…

— А чего? — сказал Коля. — Можно и выстрелить. Верочка спрыгнула с бревна и закружилась вокруг Бэса.

— И мне дашь, ладно? Один разик. Я в небо выпалю. Дашь, Коля?

— Сначала нужно Витьку найти, — сказал Бэс.

— Он к ручью пошел, — сказала Алла.

— Я его найду, а потом постреляем, — пообещал Коля и отправился к ручью.

— Если есть на свете боженька, то пусть он сделает так, чтобы Коля остался живой, — сложив руки на груди и вперив очи в небо, торжественно произнесла Верочка.

— Самое интересное, что боженьки-то нет, — сказала Алла.

— Я совершила большой грех, — вздохнула Верочка.

— Ну-ну, расскажи.

— Ты будешь после этого со мной дружить?

— Я подумаю…

— Ладно, расскажу, — сказала Верочка. — В прошлом году мы с папой ездили на юг. В Старый Крым. Жили там у одной тетеньки на веранде. Акация росла у самой стены. И на одном листке жил большой умный молибога. Длинный, зеленый, и лапки все время сложены на груди. Он как увидит меня, так глазами начинает вращать. Я ему на лист клала разную еду. Молибога все съедал. Ему очень нравилось жить на веранде. Когда я ложилась спать, то всегда говорила ему «спокойной ночи», а он мне кланялся и хлопал в лапки…

Верочка задумалась и замолчала. Юг, море, акация и какой-то молибога…

— В чем же твой грех? — спросила Алла.

— Я убила его, — шепотом сказала Верочка. — Насмерть!

— Как же ты так, Верочка!

— Я пришла с моря и вижу: мой молибога держит в лапках красивую бабочку и откусывает ей голову… Я подбежала к нему и прихлопнула. Он лопнул, а глаза его долго-долго вращались… И он, лежа на боку, все время мне кланялся… До сих пор, как вспомню, так… заплакать хочется.

— Из-за какой-то букашки расстраиваться, — усмехнулась Алла.

— Бабушка сказала: грех убивать кого бы то ни было. У нас в доме по печке и полу ползали большие черные тараканы. И никто их не убивал.

— Ты больше слушай бабушек, — сказала Алла.

— Моя бабушка очень хорошая… Почему я ее не должна слушать?

На это Алла не нашлась что ответить.

Коля Бэс нашел Витьку на опушке леса. Он сидел на трухлявом пне и разматывал с головы бинт. Губы стиснуты, серые глаза злые.

— Чего это ты разматываешь свою чалму? — спросил Коля.

— К черту! — буркнул Витька и исподлобья посмотрел на приятеля. — На тебе форма сидит, как на корове седло… Ну кто так пилотку носит? А пряжка где у тебя? Не позорь ты, Бэс, Красную Армию… Коля поправил ремень, пилотку и вздохнул:

— Начштаба ругает, старшина — и ты теперь…

— А меня вот никто не ругает, — с горечью вырвалось у Витьки.

— Объясни мне все-таки, зачем ты голову разбинтовываешь?

— Пойду к командиру полка и изо всей силы ударю себя по кумполу… Пусть посмотрит, больной я или нет!

— Этот рискованный эксперимент не понадобится, — сказал Коля. — Я принес тебе продовольственный и вещевой аттестаты… Так что можешь снова обмотать свою дурную башку бинтом.

Витьку будто пружиной подбросило с пня.

— Покажи! — потребовал он.

И пока Коля неторопливо лез в грудной карман гимнастерки за бумагами, Витька, наступая на бинт, приплясывал на месте. Глаза его следили за каждым Колиным движением, а губы то складывались в улыбке, то поджимались. Схватив аттестаты, Витька один раз, второй и третий прочитал, что там написано, и, больше не сдерживая радости, засмеялся. Смеялся Витька Грохотов редко, но очень заразительно. И во рту его чернела дырка на месте выбитого полицаем Семеновым зуба. Глядя на него, Коля тоже заулыбался.

— Посмотрим, как на тебе будет сидеть форма, — сказал он.

— Можно сейчас получать? — спросил Витька.

— Старшина Зайцев уже скучает…

— А оружие? Автомат дадут?

— Сразу ему автомат, — усмехнулся Коля. — Сначала винтовку потаскай, как я.

— Ну что же ты стоишь, черт длинный? — ударил его Витька кулаком в грудь.

— Пошли к старшине!

Уже полк строился в походную колонну и слышались протяжные команды: «Третья рота-а, станови-ись! Равнение на ле-во!» — а Витька и старшина Зайцев стояли в крытом грузовике и смотрели друг на друга.

— Ну че ты на меня вылупился? — говорил старшина, почесывая переносицу. — Красная Армия принимает в свои доблестные ряды мужчин, а не пацанов. Соответственно и обмундирование шьется для мужчин, а не детишек… Где я тебе возьму мальчиковый размер? Ну ты сам пораскинь мозгами, где я возьму? Я ж не виноват, что ты ростом немножко поболе винтовки. Причем без штыка, ясно?

— Этот Илья всего на полголовы выше меня, — сказал Витька. — А у него форма тютелька в тютельку.

— Илья… — ухмыльнулся старшина. — Он в армии второй год. Ему на заказ сшили.

— Может, еще поищем?

— Мы ж и так с тобой все тюки переворошили… Нету у меня твоего размера, хоть убей!

Витька развернул новенькую гимнастерку, галифе. Все было безнадежно велико. Ладно, нижнее белье. Его не видно, а вот как быть с формой? Гимнастерка до колен, а галифе до самых подмышек. Сапоги и пилотка подошли. И то потому, что у Витьки большая нога, а на голове бинт.

— Как я на глаза покажусь командиру полка? — сказал Витька.

— А кем он тебе доводится? — полюбопытствовал Зайцев.

— Дядя, — соврал Витька. — Родной дядя.

— Погляжу-ка еще в том тюке, — сказал старшина и, кряхтя, полез по мешкам с формой в дальний угол. Но и там ничего подходящего не обнаружил.

— «Ну и завскладом у меня в полку», — скажет дядя, увидев меня в этом балахоне, — сказал Витька и понял, что переборщил.

Старшина сгреб приготовленное для Витьки обмундирование и отложил в сторонку.

— Гуляй, — сказал он.

— Давайте какое есть, — испугался Витька.

— Завскладом в полку что надо, — сказал Зайцев о себе в третьем лице. — И бойцы у него одеты, как положено. Раз ты зачислен в полк, будешь и ты одет, как положено. Ясно?

— Мне сейчас нужно, — сказал Витька.

— Есть тут один хороший портной… В третьей роте. В модном ателье на гражданке работал. Он за два дня перешьет. Вручную. На первом привале приходи на примерку. Ясно?

— Ясно, — уныло ответил Витька и спрыгнул с машины на землю. Очень уж ему хотелось сразу облачиться в военную форму. А теперь придется ждать два дня.

— Винтовку-то хоть дайте! — спохватился он, заглядывая в приоткрытую дверь кузова.

— Пока на тебе нет формы, кто ты есть? — сказал старшина. — Ты есть гражданская личность. А гражданской личности оружие не положено. Ясно?

— Положено — не положено… — проворчал Витька и постучал по дощатому кузову ладонью. — Пилотку-то можно? Она в самый раз.

— Пилотку? — заколебался старшина.

— У вас их тыща штук, — сказал Витька.

— Не положено, — сказал старшина. — Но так и быть, выдам тебе пилотку, очень уж ты мне нравишься…