Робин Кук - Метка смерти

— Конечно, — выпрямляясь, ответил Марвин.

Лори осмотрелась. Все это время она была настолько поглощена работой, что ничего вокруг не замечала. А занятыми оказались уже все восемь столов, и возле каждого было минимум по двое, а то и больше человек. Лори бросила взгляд в сторону Джека. Он стоял, склонившись над головой очередного женского тела. Судя по тому, что Лу рядом с ним не было, первое вскрытие они уже закончили. Позади Джека она увидела Келвина, продолжавшего вместе с Фонтуортом исследование того же трупа. Бингем, вероятно, удалился на обещанную пресс-конференцию.

— Сколько времени уйдет на подготовку? — поинтересовалась Лори у Марвина, уносившего сосуды с пробами.

— Немного.

Несколько нерешительно Лори направилась в сторону Джека. Ей вовсе не хотелось получить от него очередную порцию неуместных шуток, но любопытство, разбуженное его лукавыми вопросами, влекло ее как приманка: ей хотелось узнать, что ему удалось обнаружить. Лори подошла к столу. Джек сосредоточенно изучал повреждение на лбу женщины чуть выше линии волос. Она подождала, пока он как-то отметит ее присутствие. Винни, почти сразу подняв глаза, приветствовал ее скупым жестом.

— Что тебе удалось выяснить в первом случае? — наконец спросила Лори.

Прошло еще несколько минут, но от Джека не последовало никакого ответа. Она вновь взглянула на Винни. Тот развел руками и пожал плечами, словно не понимая, что происходит. Немного поколебавшись, Лори в нерешительности отошла. И хотя она, конечно, могла предположить, что поглощенный работой Джек ничего вокруг себя не замечал, оставаться там было бы глупо.

За столом Фонтуорта дела обстояли не лучше. Даже в отсутствие Бингема Фонтуорту доставалось от Келвина по полной программе, а процедура была далека от завершения. Бросив беглый взгляд на оставшиеся пять столов, Лори отказалась от мысли пообщаться с кем-нибудь еще и вернулась, чтобы помочь Марвину.

— Можно позвать кого-нибудь из санитаров, — сказал Марвин, подкатив к столу каталку.

— Я не против, — ответила Лори. Не так давно, делая перерывы между вскрытиями, медэксперты могли подняться либо в комнату опознания, либо в буфет, чтобы выпить кофе и перекинуться парой слов. Но теперь, в связи с возросшими требованиями к их защитной экипировке, это стало почти невозможным.

Труп Шона Макгиллина был помещен в холодильное помещение, и Марвин подвел Лори к секции с телом Дэвида Элроя, худосочного афроамериканца средних лет. Лори вспомнила, что здесь предположительно речь шла о передозировке. Ее наметанный глаз тут же заметил на его руках и ногах шрамы и следы от уколов. Несмотря на то, что Лори достаточно насмотрелась на трупы с передозировкой, они по-прежнему вызывали у нее тяжелые эмоции. Она вдруг мысленно перенеслась в тот ясный, холодный и ветреный октябрьский день 1975 года, когда она спешила домой из школы для девочек в Лэнгли. Она жила с родителями в большой квартире довоенной постройки на Парк-авеню. Была пятница накануне длинных выходных в честь празднования Дня Колумба, и она пребывала в приподнятом настроении — накануне вечером приехал ее единственный брат Шелли, студент-первокурсник Йельского университета.

В прихожей своей квартиры она ощутила тревожную тишину. Не было слышно даже привычных звуков, обычно доносившихся через вентиляционное окошко двери прачечной комнаты. Войдя в гостиную, она положила свои учебники на столик и позвала Шелли. Затем прошла на кухню и, не увидев там Холли, на какую-то секунду успокоилась, вспомнив, что у горничной выходной. Она вновь позвала Шелли и заглянула в кабинет, находившийся за гостиной. Телевизор без звука работал, отчего ее вновь охватило внутреннее беспокойство. С минуту она смотрела какое-то глупое дневное шоу, недоумевая, кому мог понадобиться включенный без звука телевизор. Она продолжала обходить квартиру и звать Шелли, оставаясь в полной уверенности, что кто-то должен быть дома. Проходя мимо гостиной, Лори ускорила шаг, словно почувствовав что-то недоброе.

Дверь в комнату Шелли была закрыта. Она постучала, но ответа не последовало. Еще раз постучав, она легонько толкнула ее. Дверь оказалась незаперта. Распахнув ее, она увидела брата на ковре в одних трусах. Ее ужаснула медленно вытекавшая изо рта кровавая пена. И кожа — бледная, как фарфор в горке. На его руке болтался жгут, а возле полуразжатой ладони валялся шприц. На письменном столе лежал прозрачный конвертик, где — как догадалась Лори — был наркотик, которым он хвастался накануне вечером. Она упала на колени в надежде как-то помочь…

Лори с трудом перенеслась в настоящее. Ей не хотелось думать о своих безуспешных попытках вернуть брата к жизни. И не хотелось вспоминать холод его безжизненных губ, когда она припала к ним своими.

— Ты не поможешь мне переложить его на каталку? — попросил Марвин. — Это не очень тяжело.

— Конечно, — с готовностью ответила Лори, откладывая карточку Дэвида.

Спустя несколько минут они вернулись в секционный зал. Там Марвин, подкатив каталку к столу, попросил одного из санитаров помочь ему перенести тело. Сухие следы кровавой пены возле рта Дэвида вновь вернули Лори к ее жутким воспоминаниям. Однако дело было даже не в ее безуспешных попытках реанимировать брата, а в родительских упреках, которые ей пришлось потом выслушать.

— Тебе было известно, что твой брат употребляет наркотики? — спросил отец, глядя в упор на Лори. Его побагровевшее от гнева лицо было всего в нескольких сантиметрах от ее лица. Схватив дочь за плечи, он буквально впился в них пальцами. — Отвечай!

— Да, — сквозь слезы выпалила Лори. — Да, да!

— И ты тоже принимаешь наркотики?

— Нет!

— Тогда как же ты узнала про него?

— Случайно: я наткнулась на шприц, который он взял из твоего кабинета и носил в своем бритвенном футляре.

Во время последовавшей за этим секундной паузы глаза отца сузились, а поджатые от негодования губы вытянулись в одну прямую линию.

— Так почему же ты нам ничего не сказала? — прорычал он. — Если бы рассказала, он был бы сейчас жив.

— Я не могла, — всхлипнула Лори.

— Почему? — заорал он. — Отвечай — почему!

— Потому что… — Запнувшись, Лори продолжала рыдать. — Потому что он просил никому не говорить. Он заставил меня дать ему слово. И сказал, что никогда не будет со мной разговаривать, если я проболтаюсь.

— Так вот это слово и погубило его, — прошипел отец. — Это слово вместе с наркотиками.

Почувствовав вдруг на плече чью-то руку, Лори вздрогнула. Обернувшись, увидела Марвина.

— Тебе нужно что-нибудь особенное для этого случая? — спросил он, указывая на труп Дэвида. — Похоже, здесь все однозначно.

— Нет. Только то, что обычно, — ответила Лори.