Робин Кук - Злой умысел

— Я могу вам чем-нибудь помочь?

— Я ищу доктора Уоррена Сейберта, — с трудом произнес Джеффри, борясь с неожиданно нахлынувшей тошнотой. Патанатомия никогда не была его любимым предметом, аутопсия казалась ему в колледже просто каторгой.

— Эй, Сейберт, у тебя прибавление, — бросил через плечо патологоанатом с печенью в руках.

Один из склонившихся над женщиной врачей поднял взгляд и посмотрел на Джеффри. В руке у него был красный от крови нож. Другая рука чуть ли не по плечо ушла куда-то в грудную клетку трупа.

— Чем могу помочь? — Спросил он намного вежливее, чем его коллега.

Джеффри сглотнул. У него кружилась голова.

— Я врач из больницы Святого Жозефа, — еле слышно произнес он. — Из отделения анестезиологии. Я бы хотел узнать результаты вскрытия Карен Ходжес.

Кивнув своему ассистенту, доктор Сейберт подошел к Джеффри. Он был примерно на дюйм выше Джеффри, шестьдесят один — шестьдесят два фута.

— У вас есть допуск к этому делу? — спросил доктор Сейберт, все еще держа в руке нож. Джеффри боялся взглянуть на его красную по локоть руку и постарался сконцентрироваться на глазах, ярко-голубых и необычайно выразительных.

— Нет, — коротко ответил Джеффри. — Но я слышал, что смерть наступила в результате эпидуральной анестезии. Мой интерес к этому делу базируется на одном интересном факте: за последние несколько лет в Бостоне произошло по меньшей мере четыре подобных случая. Мне бы хотелось узнать, в случае с Карен Ходжес не найден ли в маркаине какой-нибудь яд?

— Я пока этого не знаю, но отчет лежит у меня в кабинете, по коридору налево, как раз за библиотекой. Чувствуйте себя как дома. Считайте, что вы у себя в кабинете. А я закончу и минут через двадцать-двадцать пять подойду.

— А это случайно не Гэйл Шаффер? — осторожно спросил Джеффри.

— Да, она, — ответил Сейберт. — Впервые за всю мою работу такой подарок: две очаровательные молодые девушки. И одна за одной. Мне еще никогда так не везло!

Джеффри постарался не вдумываться в его слова. Он никогда не воспринимал специфический юмор патологоанатомов.

— И у вас нет никаких предположений о причине смерти? — спросил он.

— Пойдемте, — жестом предложил ему Сейберт и указал в сторону стола. Сам он обошел его с другой стороны.

Джеффри с неохотой последовал за ним. Очень не хотелось ему подходить так близко.

— Видите здесь? — начал Сейберт, представив перед этим Джеффри своего ассистента Харольда. Он показал рукояткой ножа на лоб Гэйл с глубокой раной. — Удар был просто страшным. Череп проломлен до лобной пазухи.

Джеффри кивнул. Теперь он дышал уже только ртом. Запах невыносимый! Джеффри еле держался. Харольд в это время спокойно удалял внутренности.

— Такой удар мог оказаться смертельным? — спросил Джеффри.

— Вполне, — согласился Сейберт, — но рентген не подтверждает это. И мы бы сразу увидели, если бы мозг вылез наружу. Скорей всего у нее были какие-то проблемы с сердцем, хотя она никогда на это не жаловалась. Вот основательно поработаем с ее сердечком, посмотрим, что там может быть не так.

— А на наличие ядов или наркотиков вы будете делать анализы?

— Ну естественно, — поспешил заверить его Сейберт. — Мы сделаем такой анализ крови, спинномозговой жидкости, мочевого пузыря, мочи и даже того, что у нее еще осталось в желудке. Извините, сейчас я помогу тут немного, — извинился Сейберт и повернулся к ассистенту, который в этот момент извлекал из трупа все внутренние органы. Сейберт быстро подставил длинный плоский поднос, куда Харольд с трудом уложил свою скользкую ношу. После этого Сейберт засунул их в специальный контейнер.

Джеффри предпочел отвернуться. Когда он повернулся, Харольд уже направлялся к раковине с этим контейнером, а Сейберт копался в брюшной полости.

— Всегда надо быть начеку. Никогда не знаешь заранее, с чем столкнешься.

— Что бы вы сказали, если бы я сообщил, что обе эти женщины отравлены? — неожиданно спросил Джеффри. — Вы бы стали проводить какие-нибудь другие анализы и пробы? Вообще, надо ли в таком случае добавить что-нибудь еще?

Сейберт замер. Его рука все еще была где-то в брюшной полости Гэйл. Он медленно поднял голову и посмотрел на Джеффри так, словно не совсем понимал, что тот сказал.

— Вы знаете нечто такое, что следует знать и мне тоже? — серьезно спросил Сейберт.

— Давайте представим, что это гипотетический вопрос, — уклончиво ответил Джеффри. — И у той и у другой были приступы, судороги и потом остановка сердца, причем ни та ни другая на сердце не жаловались и с сердечными проблемами к врачам не обращались, насколько я знаю.

Сейберт выпрямился и посмотрел Джеффри прямо в глаза. Какое-то мгновение он стоял молча, как бы обдумывая что-то, потом снова опустил взгляд на вскрытый труп.

— Нет, ничего другого я бы делать не стал. Если вы сами себя отравили, как это сейчас модно называть, «навечно самоуспокоились», или кто-то вас отравил, к вскрытию это отношения не имеет. Яд либо есть в мертвых тканях, либо его нет. Третьего не дано. Думаю, если бы мне сообщили, что для отравления были использованы какие-то специальные яды, тогда это повлияло бы только на методы исследования некоторых тканей. Для некоторых ядов, как вы знаете, существуют свои тесты.

— Ну, а если бы, например, это были токсины? — спросил Джеффри.

Сейберт присвистнул.

— Теперь уже не до шуток. То, что вы говорите, очень серьезно. Наверное, вы имеете в виду фитотоксины и тетродотоксины. [32] Растительные яды и разновидность животных ядов. Вы же слышали о тетродотоксинах? Из рыбы-собаки добываются. Даже не верится, что в ресторанах на побережье ее подают как деликатес. Черт, ни за что бы не притронулся!

Джеффри чувствовал, что затронул тему, которая, видимо, была у Сейберта любимым коньком. По крайней мере, о токсинах говорил он с явным энтузиазмом.

— Токсины — это настоящие феномены, — продолжал Сейберт. — Если, например, мне надо от кого-то избавиться, то я даже сомневаться не буду и использую токсин. Никто и никогда не додумается провести исследования на их выявление. Тем более, что причина смерти выглядит вполне естественно. Кстати, вы помните того турецкого дипломата, которого грохнули в Париже? Так вот, наверняка его убрали при помощи какого-нибудь токсина. Натерли им кончик зонта, а потом кто-то, проходя мимо этого дипломата, просто легонько ткнул зонтом его в задницу. Тот прямо на платформе и отошел в мир иной. Кто там разбираться будет! Ведь смерть наступает в течение нескольких минут. Но ведь они так и не узнали, что было причиной смерти. И не могли. Потому что не искали. Токсины вообще смертельно опасны для тех, кто их обнаруживает. — Сейберт угрюмо усмехнулся своей шутке.