Павел Саля - Теперь мы будем хорошими

Брат Хороний. Слава в вышних Господу, теперь мы будем хорошими и честными, укрепи нас в нашем решении, аминь.

Кабель. …теперь мы будем хорошими…

Все. …хорошими и честными, помоги нам, Господи, и укрепи нас в нашем решении…

Пахан.Аминь.

Брат Хороний. Пресвятая Богородица, будь нашей заступницей у Сына Твоего. Радуйся, Мария, полная благодати; с тобою Господь.

Кабель. Благословенна ты в женах…

Все. …и благословен плод чрева твоего Иисус.

Брат Хороний. Святая Мария, Матерь Бога, молись за нас, грешных, даже и в час…

Кабель. …и в час смерти нашей…

Брат Хороний. Теперь мы будем хорошими!

Все. Теперь мы будем хорошими! Аминь!

Все поднимаются с колен.

Затемнение.

Все сидят тесной кучкой. Возможно, это то же место, где они только что молились. В центре Пахан, который отдает указания. Он говорит, понизив голос, чтобы не услышал никто из посторонних. Фонарь стоит в стороне, он ведь новенький.

Пахан.Слушайте, пацаны, надо залезть в дом навороченного итальянца и забрать ребенка.

Нацист. Навороченного? Это как?

Пахан.Получится примерно по 5 кусков на рыло.

Кермит. Ни хера себе, сколько бабла!

Пахан.Не спеши, все надо обмозговать. Ты, Утюг, получишь бабки и купишь маски и перчатки.

Утюг. О’кей. Будет сделано.

Пахан.Перед делом получите пушки…

Кабель. Ураааааа!

Пахан.Липу.

Нацист. Липу?

Пахан.А на хрен нам нужны настоящие? В четырехлетнюю мелочь будешь стрелять?

Фонарь( иронизирует ). Можно еще маманю замочить.

Пахан.А ты, блядь, не встревай.

Утюг. А где вы этого пацана хотите держать? Здесь?

Нацист. У меня на прицеле один подвал.

Утюг( издевательски ). Прикольно, на куче угля, с крысами…

Кермит. Он прав, если ребенок заболеет или еще чего похуже, бабло мимо носа пролетит.

Пахан( Фонарю, агрессивно). Тебе что-то не нравится?

Фонарь. А если у итальянца есть охрана или собаки, ротвейлеры, тогда что? Будете в них из своих концов стрелять, пиф-паф?

Пахан.Не пизди. За день до этого мы все разведаем, чтоб облома не вышло.

Кермит. Можно я?

Пахан.Я беру малыша, он меньше в глаза бросается. (Кермиту.) Ну а ты чего можешь?

Кермит. Мы уже такое проворачивали с пацанами с нашего двора, почистили один магазин.

Утюг. Рыбный, что ли?

Кермит( стушевавшись ). Да нет, оптовый.

Утюг. Пивной ларек небось? (Всем.) Так ужрались, что их всех тут же и повязали.

Кермит. Утюг, ты что, блядь, пиздишь? Получить хочешь? (Подскакивает к Утюгу, но Пахан разводит их.)

Пахан.Классно, если б дверь открыла его баба. Итальянец подозрительный, надо будет его сразу связать. Утюг, купишь еще скотч, только хороший.

Утюг. Скотч — самое оно.

Пахан.И ни к чему там не прикасаться. Связать родителей, рты им заклеить, чтоб не выли, и забрать мобилы на всякий. И за детеночком аккуратненько наверх.

Нацист. Говоришь, итальянец на бабле сидит?

Пахан.Ну, сидит, это метафора такая.

Нацист. Мета… блядь, что? То есть не лежит?

Пахан.Он лавэ в банке держит. Надо его заставить, чтоб все снял, только и делов. Забираешь сумку, и все.

Фонарь. Ты забыл о пацанчике.

Пахан.Ты чего приебываешься, новенький?

Кермит. Фонарь будет его нянчить!

Пахан.Нет! Блядь, если ему не нравится, пусть уебывает, больше бабла выйдет на рыло.

Фонарь. Я свою часть пожертвовал бы на часовню святого Франциска.

Кермит. Пиздишь?

Фонарь. А ты?

Кермит. Ну, не знаю… Музыкальный центр куплю.

Кабель. А я сваливаю.

Фонарь. Куда?

Кабель. В… Англию, или в Ирландию, или в Мексику, там меня предок не найдет.

Нацист. Утюг поедет в санаторий худеть.

Утюг. Да я себе столько жратвы куплю…

Пахан.Пацана продадим за границу, будут еще бабки… Можно монахам сколько-нибудь подкинуть, пусть радуются, они ничего ребята.

Фонарь. Про Телку забыли.

Нацист. Телке дадим на новое платье! Ха, ха, ха!

Затемнение.

Келья Брата Павла. Брат просматривает учебники, готовясь к завтрашним занятиям. Посреди кельи робко стоит Телка.

Брат Павел. Ну что у тебя?

Телка. Брат Павел, что значит спасенный?

Брат Павел перестает писать. Внимательно смотрит на Телку.

Брат Павел. С чего вдруг такой серьезный вопрос?

Телка. Я хочу знать…

Брат Павел. Встречаешься с Господом лицом к лицу и можешь на Него смотреть.

Телка. В небе?

Брат Павел. Можешь назвать это раем или Божьим домом.

Телка. И у меня тоже есть шанс?

Брат Павел. Милосердие Божье безгранично.

Телка. Но я… вы знаете, я плохой.

Брат Павел. Все мы грешны.

Телка. Но не так, как я, я больше.

Брат Павел. Мне кажется, ты никого не убивал.

Teлкa отрицательно качает головой.

Брат Павел. Ну, видишь? Ты не перерезал никому горло, не проламывал никому голову огнетушителем, не поджигал товарища…

Телка. Я думал, я хуже всех.

Брат Павел. Почему?

Телка. Мне все это говорили.

Брат Павел. Все?

Телка. Ну, несколько пацанов.

Брат Павел. Несколько — это еще не все. Может, им хотелось, чтобы кто-то был еще хуже них. И выпало на тебя.

Телка. Значит, у меня есть шанс?

Брат Павел. У всех есть шанс, и у тебя точно есть.

Телка. Значит, я могу быть спасен?

Брат Павел. Ну, конечно!

Телка. А как?

Брат Павел. Ну, ты должен выполнить некоторые условия…

Затемнение.

В спальне внезапно зажигается свет. Влетает запыхавшийся Брат Хороний. Все вскакивают с кроватей. Брат идет к кровати Фонаря.

Фонарь лежит, съежившись, весь в крови. Брат хватает его за руку. Тот не реагирует.

Брат Хороний. Кто это сделал? (Смотрит на окруживших его ребят.)

Фонарь лежит неподвижно. Молчит. Все смотрят на Фонаря и Брата Хонория. Тишина.

Брат Хороний. Кто это сделал? ( Наклоняется к Фонарю.)

Тот открывает глаза. У него все лицо в крови.

Брат Хороний. Скажи, кто это сделал. Мы с ним разберемся.