Михаил Певцов - Путешествие в Кашгарию и Кун-Лунь

Взобравшись утром на вершину горы, мы увидели оттуда на юго-востоке долину, почти совершенно свободную от снега. При тщательном обозрении ее в бинокль, я тут же решил направить экспедицию кружным путем по этой долине. Караван, предшествуемый длинной вереницей свободных верблюдов, обогнул гору и вступил в помянутую долину, представляющую юго-восточное продолжение широкой нагорной долины, по которой мы следовали накануне. Эта нижележащая долина орошена речкою Арабель, получающею начало близ перевала и собирающею в себя в верховьях множество притоков. В нижней долине Арабели мы встречали только местами небольшие полоски мелкого снега, да и то лишь на первой половине станции, а на второй, благодаря значительному понижению долины, его уже вовсе не было, но зато каравану нередко приходилось пересекать топкие лощины.

На ночлежном месте, лежащем гораздо ниже предыдущего, было достаточно прошлогодней, травы для наших отощавших животных, а на низких местах показывалась уже свежая зелень. С этого места мы оставили речку Арабель, текущую далее в теснине, и направились севернее ее по волнистой местности, в которой миновали несколько малых озер, еще покрытых посиневшим льдом. В конце перехода экспедиция вышла на караванную дорогу, ведущую из Пржевальска через перевалы Зауке или Кашка-су и Бедэль в Кашгарию, и по ней опустилась снова в долину речки Арабель, в которой разбила палатки для ночлега на зеленом лугу, украшенном яркими цветами.

Караванная дорога пролегает не более 10 верст вниз по долине речки Арабель, которая на этом протяжении огибает горы с востока и потом течет на юго-запад. Дорога же направляется от реки на юг и пересекает плоский хребет, простирающийся в одном направлении с Арабелью.

Пройдя первую половину станции по долине Арабели, а вторую по волнистой местности, мы ночевали у северного подножья помянутого плоского хребта.

Подъем на этот хребет с севера по перевалу Ак-бель очень отлог, но зато длинен. Последние четыре версты до вершины перевала мы шли по снегу, который был, однако, неглубок. Спуск с хребта на юг, бывший в то время совершенно свободным от снега, значительно короче и круче подъема с севера.

К югу от помянутого плоского хребта простирается высокая и весьма волнистая земля, называемая местными киргизами сыртом (спина). Она покрыта пологими, переплетающимися между собою ветвями Тянь-шаня, между которыми залегают пространные долины и котловины с солонцеватой почвой. В общем же в этой высокой земле преобладает все-таки форма равнины. Древесной растительности, кроме немногих низкорослых кустарников, в ней вовсе нет. Плоские хребты ее большею частью пустынны, но в междугорных долинах и котловинах, а отчасти в ущельях и лощинах самых хребтов встречаются очень хорошие пастбища, на которых преобладают повсюду кипец (Stipa orientalis) и осока (Carex sp.?). Эти пастбища привлекают в летнее время на сырт множество киргизов со стадами скота, который, благодаря обилию подножного корма, а также отчасти отсутствию жаров и насекомых, очень хорошо откармливается в описываемой высокой земле.

В горах сырта и в особенности в главном хребте Тянь-шаня, Кок-шале, окаймляющем эту высокую землю с юго-востока, водится много диких горных баранов (Ovis Polii)2. На пути по ней мы ежедневно замечали близ дорога черепа этих животных с массивными, хорошо сохранившимися рогами. В главном хребте живут также во множестве улары (Megaloperdix himalayanus) -- колоссальные горные куропатки, величиною с молодую индейку, мясо которых очень вкусно и считается у киргизов лакомым блюдом.

В течение трехдневного следования по сырту мы, кроме маленького каравана, шедшего из Пржевальска в Ак-су, не встречали вовсе людей. На третий день экспедиция достигла северного подножья главного хребта, Кок-шала, и остановилась в узкой долине, близ перевала Бедэль, на ночлег. Эта высокая долина в то время казалась очень печальной: в ней не видно было ни млекопитающих, ни птиц и даже насекомых; вокруг царила мертвая тишина, нарушавшаяся только журчанием орошающей ее речки.

По прибытии экспедиции к подножью Кок-шала, я в тот же день послал двух казаков с проводником для осмотра перевала Бедэль. Оказалось, что на северном его склоне на протяжении около двух верст лежал еще глубокий снег, а потому на следующий день утром я отправил туда четырех человек с порожними верблюдами для проложения дороги, которые возвратились вечером. На рассвете пошел большой мокрый снег, продолжавшийся до полудня и задержавший экспедицию еще на день в долине.

30 мая рано утром я отправился с одним казаком вперед на перевал для измерения его высоты, а караван выступил часом позже. Дорога первые пять верст поднимается постепенно по узкой долине, потом идет по косогору, на котором встречается несколько крутых подъемов и, наконец, восходит по крутому склону на вершину перевала. Ночной мороз прочно скрепил снег, лежавший на северном склоне перевала, а потому мы беспрепятственно достигли его вершины, поднимающейся до 13 860 футов над уровнем моря3. С этой высоты при ярком сиянии солнца и полном отсутствии облаков небесный свод казался окрашенным в очаровательный темноголубой цвет. Измерив высоту перевала, мы, не ожидая каравана, последовали далее. Спуск на юг несравненно круче подъема с севера и только благодаря зигзагам, описываемым на нем дорогою, доступен для караванов.

С перевала дорога спускается в долину и, пройдя по ней версты две, снова вьется зигзагами по крутизне к речке Бедэль. Проходя по этой высокой долине, мы любовались величественным зрелищем: с южного склона хребта неслись по чрезвычайно крутым лощинам мутные притоки речки Бедэль, казавшиеся издали желтыми лентами, которые, извиваясь прихотливо по крутизнам, опускались в глубокую долину названной речки. Юго-восточный склон станового хребта тяньшанской системы -- Кок-шала, замыкающего сырт со стороны Кашгарии, несравненно круче северо-западного и притом, как во всех окраинных хребтах, гораздо длиннее внутреннего склона, обращенного к высокой земле.

Караван, подошедший к перевалу только перед полуднем, когда солнце уже сильно грело, встретил большие препятствия: верблюды беспрестанно проваливались в рыхлый снег, и их приходилось перевьючивать. К ночи только небольшую часть вьючных верблюдов успели перевести с большими усилиями через перевал, а остальные ночевали близ вершины Бедэля на свободной от снега площадке, где с ними провели ночь почти все наши люди. Переход через Бедэль отставшей части каравана продолжался весь следующий день, и только поздно вечером прибыли в лагерь за перевалом последние верблюды. Наши люди в оба эти дня страшно измучились, но никто из них не упал духом.