Константин Сэт - No name (Без имени)

— Тебе оставалось жить буквально неделю, а затем твои энергоемкие каналы лопнули в ходе какой-нибудь тренировки, а мы бы ничего не смогли сделать. Поэтому и существует свод правил, где ясным языком написано: “Учащиеся должны проходить проверку в лечебнице не менее четырех раз в год, так же при приезде и отъезде с территории Академии”.

— Извините, — ответила кореянка глубоким поклоном, — я запамятовала об этом правиле.

— А это ты ему спасибо говори, когда он выйдет из своей медитативной техники, — качнул головой Филипп, — так, а теперь скажите, у Вениамина было энергетическое истощение? Если да то насколько сильное.

— Он говорил что-то о трех днях… — неуверенно проговорила китаянка, — только вот… мне не понятно, почему он упал, когда закончил операцию.

— Его стошнило? — спросил Филипп, получив утвердительный кивок Шу, устало вздохнул, — он не мог бы использовать никаких техник в течение недели. Удивительно, что он вообще не умер… Ладно, с этим понятно, мало ему боя с “мастером” так он ещё решил вылечить смертельно больную.

— Мы можем идти? — осторожно поинтересовалась китаянка.

— Идите, — отмахнулся от них Филипп, погруженный в собственные мысли, — вы здесь уже ничего не сможете сделать.

Подталкивая подругу в спину Куан Шу, наконец, сумела выпроводить её в коридор. Однако та все ещё пораженная словами “лекаря” шла на автомате. Только покинув медицинское учреждение и достигнув первой столовой, кореянка пришла в себя.

— Почему?

— Ты это сейчас о чем спрашиваешь и кого? — зевнула китаянка.

— Почему он спас меня?

— Слышала о “клятве Гиппократа”? — подперев щеку кулаком, протянула Куан Шу, — не задавай глупых вопросов. А лучше у него спроси, когда он выйдет из этого состояния.

— Но…

— Ким Ню, а сейчас у нас завтрак. Давай просто позавтракаем? Стоить предположения о причинах поступка Вениамина можно бесконечно долго.

— Шу, я…

— Официант, я хочу сделать заказ для себя и вредной подруги, — громко проговорила китаянка, обрывая Ню.

Которой и в самом деле оставалось только стоить различные предположения о причинах поступка этого странного русского мальчишки.

Оставшись в лечебнице, Филипп ценой огромных усилий и знаний в строении человеческого организма сумел придать телу Вениамина горизонтальное положение. Регенерируя собственные ожоги, он сумел подключить пациента к диагностическому оборудованию и теперь с удивлением наблюдал за показателями.

Концентрация “viz” вокруг тела превышает показатели даже при использовании техники “огненного тела” в десять раз, не удивительно что “энергетический доспех” “эксперта” оказался пробит. При этом показатели внутренних органов говорят о том, что с ними что-то происходит. Жаль нельзя проверить энергетический каркас, так бы удалось выявить, что же проделывает мальчишка над собственным телом, находясь в этой “медитативной технике”.

— Хм, интересно, а возможно ли создать технику с подобным эффектом? — задумчиво пробормотал француз себе под нос, — многие кланы захотели бы заполучить подобную технику “активной защиты”.

Однако не думаю, что её сможет использовать кто-то кроме “лекарей”. Разве что, бойцы, владеющие двойным рангом. Только сколько их наберется по всему миру? От силы человек шесть или семь. Да и то они постоянно скрывают свои силы и ранги… Мальчишка определено “лекарь”, но когда-то был “универсалом”. Следы от выгоревших энергетических каналов все ещё присутствуют.

— Филипп…

— Приветствую, Джон, нечастый ты посетитель в этом заведении.

— У меня в данный момент идет принятие на обучение новых бойцов, много работы, сам понимаешь. Как он?

— Да вот сам не понимаю… Похоже на медитативную технику, только очень странную. С чего такой интерес?

— Джонатан Чейз интересовался здоровьем того “лекаря” что сумел победить его дочь…

— Ну, с его здоровьем полный порядок, — махнул рукой в стороны аппаратуры француз, — а вот “победил” в том случае неправильное слово. Он её убил, пробив все типы установленной защиты одной техникой. Сейчас Ирис на интенсивной терапии, восстанавливается после боя.

— Убил? — переспросил директор, — этого не было в отчете.

— А что ты предлагаешь? Написать что “мастер” атаковал “лекаря”, который в принципе ничего противопоставить ему не может, но победил, раздробив противнику грудную клетку и сместив два энергоемких канала. Я фиксировал остановку сердца, именно мне удалось запустить его вновь, но…

— Что “но”, Филипп?

— Даже если бы мы собрали всех “лекарей” Академии нам не удалось бы спасти Ирис на пляже. Представляешь, что бы тогда случилось, но… Этот мальчишка, уже находясь к состоянию близкому к энергетическому истощению, просто подошел и в течение получаса сделал то, что я считал практически невозможным.

— Понятно… — устало вздохнул директор и грузно сел в кресло возле стола, — через три дня господин Джонатан прибывает в Академию для того чтобы лично разобраться в сложившейся ситуации. Он хотел лично встретиться со Стариновым и преподнести ему извинения за действия дочери.

— Не знаю, произойдет ли эта встреча?.. — задумчиво проговорил “лекарь”, - однако его приезд многое значит. А когда он получит весь объем информации об инциденте, инициатором коего является его дочь, то закономерно заинтересуется этим мальчишкой.

— На это счет не волнуйся, этот мальчишка на данный момент находится под опекой русской семьи Седых, а они могут оказаться недовольны повышенным вниманием к своему воспитаннику. — Проговорил Джон, поднявшись с кресла, — о состоянии пациентов уведомляй меня каждый день. Если произойдет что-то экстренное…

— Хорошо, — легко кивнул француз, — если что-то изменится, сообщу.

Директор усталой походкой строго человека удалился из кабинета, оставив Филиппа наедине с его странным пациентом. “Лекарь” же некоторое время, последив за показателями приборов, только непонимающе покачал головой и устремился на выход, отправляясь проверять состояние лежащей в соседней палате Ирис.

В палате стояла напряженная тишина… по той причине, что собравшиеся в этом месте люди были не довольны друг другом и их словами, сказанными до этого момента. Филипп бросал взгляд на Джона, тот молчал и с чрезмерной преданностью, которая была наигранной, смотрел на хозяина положения Джонатана Чейза. Однако директор огромной корпорации в отличие от двух своих работников уверено держал себя в руках, а затем проговорил:

— Господа, давайте успокоимся. Филипп, Джон… — бросил он по короткому взгляду на собеседников, — сложившаяся ситуация и в правду очень серьезная. Недавно мне звонил лично глава российской семьи Седых, интересовался состоянием своего подопечного, а так же причины его молчания. Мне только и оставалось сказать ему, что в данный момент собираюсь отправиться в Академию для прояснения обстановки.